— Ладно, будем считать, что Лева действительно отравлен. Теперь не мешало бы разобраться с Борисом…
— Подожди, Варвара, — перебил меня Марк. — Я вызвал сюда Прошку с Генрихом. Отложим обсуждение до их прихода. А пока натяни на себя что-нибудь теплое и прекрати дрожать. Налить тебе еще рюмку водки?
— У меня и так голова идет кругом.
Я встала и пошла в спальню за теплой шалью. Но, уже набросив ее на плечи, передумала и закуталась в одеяло. Дрожь все равно не унималась, но, быть может, одеяло позволит ее скрыть… В голове у меня царил полный хаос: из памяти выплывали разрозненные сцены, увиденные мною в отеле, обрывки фраз. Казалось, мне показывают фильм, смонтированный безумным режиссером, который покромсал все отснятые пленки на отдельные кадры и произвольным образом склеил. Вот бледное лицо Бориса на подушке, жалкая улыбка, сменившая страдальческую гримасу. «Боюсь, вчерашние анчоусы оказались несвежими»… Сдавленное рыдание Павла Сергеевича: «Боря умер»… Застывшее лицо Натальи, заплаканные глаза Ларисы. Неужели все они притворялись? Кто же должен был играть роль зрителя? Ведь не для нас был устроен этот спектакль?.. Наталья с белыми таблетками на ладони… Кому они предназначались?.. Замухрышка, орущий: «Это очень похоже на заговор. И объект его — я!» Может быть, он был прав? Но Замухрышка жив, а Лева и Борис мертвы…
Из задумчивости меня вывел голос Прошки:
— Что у вас происходит? Что за спешка такая?
— Бориса убили, — ответил ему Леша.
— Вот так новость! До тебя только что дошло? А завтра ты разбудишь меня спозаранку, чтобы сообщить о кончине Левы?
Я выплыла из спальни, кутаясь в одеяло. Прошка стоял посреди гостиной, гневно сверля глазами сидящего на диване Лешу. Марк доставал из бара новые стаканы, Генрих сражался в прихожей с дверным замком. Я подошла к большому кожаному креслу и забралась в него с ногами.
— Что это вы все молчите? — Прошка перевел взгляд на бутылку. — Марк, ты позвал нас выпить за помин Борисовой души? И тебя тоже вдруг как громом поразила мысль: «Боже, а Борис-то мертв!»?
Марк медлил с ответом, и Генрих, которому удалось наконец повернуть ключ, забеспокоился.
— Что тут у вас случилось? — спросил он, медленно обведя нас взглядом.
Марк вручил им с Прошкой по стакану.
— Мы нашли труп Бориса в подвале, — объявил он. — В инвалидном кресле. На шее у него четкий след провода или гладкого шнура. Рядом с креслом в воде валяется большой разбитый фонарь, принадлежащий, по всей вероятности, Павлу Сергеевичу. Борис полностью одет: сапоги, брезентовые штаны, свитер, штормовка. Одежда заскорузлая и грязная.
Прошка с Генрихом, как лунатики, влили в себя содержимое стаканов.
— Выходит… — минуты через две произнес Прошка и покачал головой. — Ничего не выходит. Кто-нибудь из вас в состоянии объяснить, что это значит?
— Это значит, что вчера утром нас с вами провели, как последних дураков, — ответила я с готовностью. — Никакого отравления и никакого аппендицита у Бориса не было, он не умирал в машине и не тонул в болоте. Цель этого милого розыгрыша я пока не понимаю, но участников — по крайней мере, нескольких — назвать могу. Это сам Борис, его сестра, Лариса и Павел Сергеевич.
— Какая ерунда! — возмутился Прошка. — Когда мы встретили Ларису и Наталью в лесу, Лариса была вся зареванная, а Наталья двигалась, как сомнамбула. Сегодня днем в разговоре с Натальей я упомянул имя ее брата, и она побелела, как вон та стена. Павел Сергеевич, еще не вполне придя в себя, вспоминал сегодня, как умер Борис, и ты, Варвара, сама бросилась искать ему валидол. Если все это было игрой, то они не просто гениальны, они — труппа бесподобных актеров, равных которым нет и не было на свете.
В комнате воцарилось молчание.
— Ну, по крайней мере, один твой довод я могу разбить, — заговорила я наконец. — Ты помнишь, что именно сказал Наталье, когда она изменилась в лице? Нет? А напрасно. Ты сообщил ей, что ночью мне привиделся Борис. Во всяком случае, именно после этого ты спросил, не плохо ли ей, и предложил отложить разговор. Она побледнела не потому, что вспомнила о действительной смерти брата, а потому, что его видели живым.
— И не просто видели живым, а видели живым под окнами отеля, — подхватил Марк. — Я не знаю, какую цель ставили перед собой участники спектакля, если не побег Бориса. Причем побег основательный, навсегда, исключающий преследование и дальнейшие поиски беглеца. Естественно, услышав, что беглец вернулся и обнаружен, его сообщница была потрясена.
— Ну хорошо, а Лариса? Заметьте, она ведь тогда плакала не для нас. Когда мы встретились с ними в лесу, у нее уже были опухшие глаза и лицо в красных пятнах. По-вашему, она сидела в машине и на протяжении часа выдавливала из себя слезы, чтобы убедить нас в кончине Бориса? — Прошка скептически хмыкнул. — Безутешное горе было бы естественнее изображать сестре лжепокойника, а не чужой тете.
— Не такая уж она Борису чужая, раз согласилась участвовать в его шоу, — возразил Марк.
— Когда же это они успели сблизиться? Под бдительным оком Левы и телохранителя?
— Может быть, Лев тоже участвовал в заговоре? Вместе с женой? — неуверенно предположил Генрих.
Все задумались.
— Леша, перечисли коротко основные события с момента нашего приезда, — велел Марк. — Сведения, полученные с чужих слов, перечисляй как можно осторожнее. В первую очередь меня интересуют факты, свидетелями которых был кто-то из нас. Прошка, сбегай в кабинет, принеси ручку и лист бумаги. Будешь записывать.
Прошка на удивление безропотно подчинился указанию и устроился рядом с Лешей на диване, придвинув к себе кофейный столик.
— Диктуй, Леша. Я готов.
Леша исполнил свой традиционный мимический номер и начал перечислять события последних двух с половиной дней. Когда он закончил, Марк велел Прошке сделать четыре ксерокопии его записей и раздать всем по листу. Прошка снова скрылся в кабинете, но через секунду вынырнул оттуда и потребовал Лешиной помощи — включить ксерокс самостоятельно у нашего умельца не хватило мозгов. В конце концов все получили по листу писчей бумаги с таким перечнем:
1. Разговор Бориса с истопником.
2. Борис отдает какие-то распоряжения шоферу грузовика, после чего уводит всех в отель и распределяет по номерам.
3. Наталья уговаривает Георгия избавиться от телохранителя.
4. После ужина Борис уводит мужчин в бильярдную, а Наталья бросает две белые таблетки в бокал с напитком янтарного цвета (или пьет таблетки и запивает их таким напитком).
5. Борис уговаривает всех лечь пораньше.
6. Нас будит неизвестно чей телефонный звонок.
7. Георгий в панике выскакивает в коридор и сообщает о пропаже радиотелефона.
8. Лариса в полубезумном от беспокойства состоянии разыскивает по отелю пропавшего мужа.