В общем, наша собеседница готова была поручиться, что ни один из отпускников ни третьего, ни четвертого августа в Москву не ездил. Компания появилась на даче первого, поздно вечером. Второго отпускники расслабились по полной программе. Отзвуки их гулянки наверняка доносились до самого монастыря. Утихомирились только к четырем утра. Наталья Григорьевна глазам своим не поверила, когда в семь встретила у калитки Вовчика с невестой и с корзиной в руках. А часа в два пополудни ее сын наблюдал возвращение грибников. Нельзя сказать, что оно было триумфальным — выглядели оба довольно бледно, зато вернулись не с пустыми руками. Глазастый сын даже узрел в верхних грибах признаки благородства. Вторую половину дня вся шестерка провела на глазах и, если можно так выразиться, «на ушах» Натальи Григорьевны. Правда, пирушка получилась не такая впечатляющая, как накануне, но ближайшие соседи насладились отзвуками сполна. А четвертого другая соседка видела гуляк на ранней службе в монастыре. После службы шестеро богомольцев вернулись на многострадальную дачу, где щедро вознаградили себя за утренний аскетизм.
Я спросила, не мог ли забор укрыть от Натальи Григорьевны часть компании. По звукам ведь не определишь, сколько человек пирует под боком — пять или шесть.
— Заборчик-то у нас ветхий, — ответила она. — Где покосился, а где и вовсе повалился. А я целый день на грядках. Волей-неволей за соседскими забавами наблюдаю. Если понадобится, и в суде могу присягнуть: и третьего, и четвертого все шестеро были в наличии.
Я полюбопытствовала, что за люди хозяева дачи.
— Вообще-то они неплохие. Но уж больно безалаберные. И гостеприимные сверх всякой меры. Сюда приезжают только развлекаться и обязательно с компанией. Землей совсем не занимаются. Вот Маринкин дед, что дом тот ставил, — он был трудяга. Ковырялся в земле от зари до зари. Сад насадил — загляденье. Дети его, конечно, не такие одержимые, но и садом, и огородом занимались. А когда Маринка вышла за Сашку, они откупили долю остальных родственников, и все пришло в полное запустение. — Наталья Григорьевна вздохнула. — Хоть бы наняли кого. Денег-то у них хватает. У Сашки с Вовчиком — это как раз жених вашей Гелены — своя фирма, электроникой торгуют. Казалось бы, у самих руки не доходят порядок навести, так заплатите кому-нибудь. Но нынешнее поколение за землю не держится. Зачем, если картошку из Голландии можно привозить?
Я попросила Наталью Григорьевну охарактеризовать Вовчика. Она уложилась буквально в одно слово:
— Горлопан.
— А подробнее можно? — взмолилась я.
Наталья Григорьевна пожала плечами.
— Самоуверенный, шумный, нахрапистый. Не выносит, когда ему перечат. Со всякой мелочью вроде нас, соседей, не считается. Ну как же: пуп земли! Раньше с ним сюда Аллочка ездила, милая скромная, при ней Вовчик более-менее в рамках держался. А эту ангелоподобную блондинку его выходки только забавляют.
Поблагодарив Наталью Григорьевну, мы попросили у нее разрешения немного понаблюдать за соседями с ее участка (со стороны улицы их забор был новеньким, из плотно пригнанных двухметровых досок).
— Пожалуйста. Проходите вот сюда, за кусты черноплодки. Вам будет видно, а вас оттуда не заметят. Я сейчас стульчики принесу.
Компания за забором и вправду не считала нужным держать свои планы в секрете. Через десять минут мы уже знали, что сегодняшний день отпускники собираются провести на Энском водохранилище. Когда Вовчик — роскошный самец с манерами неандертальца — вызвался сначала съездить в местный магазин и затариться пивом, я насторожилась. Вот он, случай потолковать с женихом Гелены! И выяснить, такое ли он чудовище, каким представил его Марк.
— А магазин отсюда далеко? — спросила я любезную хозяйку, дергавшую сорняки.
— Минут десять ходьбы. Из калитки направо, потом прямо, — объяснила она.
— Генрих, попробуем навести мосты? Давай ты пойдешь в магазин, дождешься там Вовчика и втянешь его в разговор. Не надо ничего выпытывать, просто попробуй его обаять и намекни, что у тебя сорвался пикник с друзьями. Дескать, опоздал ты на место встречи, только ехал напрасно. Где искать свою компанию, понятия не имеешь. Вдруг он пригласит тебя присоединиться к ним? Гелена тебя никогда не видела, поэтому ничего не заподозрит. Глядишь, на водохранилище под пивко выведаешь у них что-нибудь полезное.
Генрих поднял большой палец в знак одобрения моей идеи. Мы простились с хозяйкой и вышли за калитку. Генрих пошел направо, а мы с Лешей остались ждать на улице. Минут через десять из соседских ворот выехал серо-зеленый «опель-Скорпион». А еще через двадцать вернулся Генрих — такой потерянный и обескураженный, что у меня против воли сжались кулаки.
— Ничего не вышло, — сказал он, а подробности сообщить отказался.
Но я и без подробностей поняла, что Марк дал Вовчику чересчур мягкую характеристику.
— Ах так! — прорычала я. — Ну, он у меня умоется! Горючими слезами!
— Мы же решили с ним не связываться, — осторожно напомнил Леша.
— Это было до объявления войны, — процедила я.
— Варька, не надо! — испугался Генрих. — Уверяю тебя, я нисколько не пострадал!
— А я уверяю тебя, что Вовчик не сможет сказать того же о себе на исходе дня!
Друзья переглянулись, но перечить не дерзнули.
План кампании я придумала в считанные секунды. Делу помогло то обстоятельство, что мне доводилось бывать на Энском водохранилище, и особенности этой зоны отдыха не были для меня секретом. Большая часть берега отведена под пляжи пансионатов и домов отдыха. Для широкой публики оставлен сравнительно небольшой участок, и в летнюю пору там в глазах рябит от обнаженной плоти. Поставить машину на берегу практически невозможно. У тех, кто прикатил на собственных колесах есть два выхода — нанять для присмотра за машиной местных мальчишек (они крутятся там в изобилии в расчете на заработок) или расположиться в непосредственной близости от транспортного средства за несколько сот метров от берега. В первом случае я рассчитывала подкупить сторожей и отправить их к Вовчику с известием о каких-нибудь осложнениях — например, о нападении на машину подростков-конкурентов. Можно не сомневаться, что агрессивный Гелин женишок на всех парах помчится выяснять отношения со злодеями, посягнувшими на его собственность. Во втором случае надо было подкараулить его в небольшой рощице у дороги к берегу. Учитывая два закупленных ящика пива, у Вовчика определенно возникнет нужда в уединении, и не один раз. Вряд ли он станет обременять себя лишними пробежками до пляжа, где стоят заветные будочки.
Прежде чем отправиться к водохранилищу, мы зашли в аптеку, где я приобрела пару лечебных эластичных чулок и широкий лейкопластырь в рулоне. Увидев сии зловещие предметы, Леша с Генрихом встревожились еще сильнее, но, посмотрев на меня, с вопросами и протестами решили повременить.
Нам повезло больше, чем я надеялась. По всей видимости, Вовчик не сошелся в цене с местными юными охранниками или те оказались не слишком добросовестными. Как бы то ни было, когда мы нашли серо-зеленый «опель», поблизости никто не ошивался, причем «опель» и красная «мазда» стояли на опушке рощицы, вдали от дороги и других машин.