Эрин сделался мрачен, закинул склянку в суму. Белгор поднялся, натянул стеганую рубаху, надел доспехи. После «лечения» эльфа ему действительно стало лучше. Неприятный осадок, оставшийся от недавнего кошмарного сна, исчез, в каждой клеточке тела ощущался прилив сил. Он подошел к Гилу, тронул за плечо. Юноша проснулся.
— Уже пора? — Он сел.
— Не для караула, — тихо произнес Белгор. — Я имел неосторожность заснуть, Гил. Но наш незваный спутник вроде приглядел за нами.
— Не нравится он мне, — прошептал Гил, осторожно посматривая в сторону эльфа, вновь вернувшегося к рисованию символов на земле. — Отец-то вообще ко всем дружелюбно относился, но вот… Сам не знаю, но почему-то ему нравилось слушать эльфийские сказания и истории, которыми Эрин расплачивался за отцово гостеприимство. Я говорил отцу, что эльфы — наши враги, и на северо-восточных рубежах наши воины гибнут от их клинков, стрел, магии. Но отец отмахивался, считая, что Эрин не такой и нам ничего не грозит.
— А почему он был так уверен в его безвредности?
— Не знаю, мне он не говорил.
— Что ж… Дело близится к вечеру. Оставаться здесь на ночлег я бы не стал — надо подыскать более защищенное укрытие. Да и пройти мы успеем еще достаточно много до ночи.
Гил поднялся с травы. Эльф, уже готовый к выходу, ожидал их с нетерпением. Они выбрались на дорогу и тронулись в путь. Солнце все еще ярко светило, хотя света сквозь листву пробивалось уже гораздо меньше. Лес незаметно погружался в вечерний сумрак. Дорога то петляла между холмами, то поднималась в гору, то спускалась по пологим склонам. Вскоре холмы набрали крутизны и кое-где сменились высокими скалами. Молодой буковый лес исчез, уступив место старому смешанному, заваленному местами буреломом.
— Давно я не ходил по этой дороге, — заметил Белгор. — Когда-то этот лес не был так мрачен…
— Как бы там ни было, поблизости врагов нет, — сказал эльф, прислушавшись.
— Кого ты называешь врагами? — спросил Гил.
— Например, зеленокожих, или нежить, или Легионы Проклятых, — как ни в чем не бывало отозвался эльф.
— А люди Империи?
— В настоящее время я считаю, что лично у меня с ними перемирие, — хмыкнул Эрин и как-то недобро посмотрел на Белгора.
— Как долго оно продлится? До того момента, когда ты узнаешь вести о небесной посланнице? Что ты намерен делать потом?
— Думаю, это и так ясно, все зависит от того, что именно я узнаю.
Они замолчали и шли еще примерно час до тех пор, пока сумрак не сгустился настолько, что не стало видно дороги.
— Пора бы что-нибудь найти для ночлега, — заметил Белгор.
— С востока пахнет дымком, кто-то развел костер, — произнес эльф и вопросительно посмотрел на воина.
— А кто?
— Человек, конечно.
— Здесь такой мрачный лес, что можно ожидать встретить даже тролля. Что ж, попытаем счастья, может, мы найдем человеческое жилье, а не лагерь разбойников.
Они свернули с дороги и двинулись в указанном направлении, с осторожностью пробираясь через лес и стараясь не наступить на валяющиеся повсюду сухие, наломанные бурями сучья. Эрин шел первым, опережая спутников на несколько шагов. Наконец он остановился, почти слившись со стволом старой сосны. Обернулся к спутникам и указал куда-то вперед.
— Там пещера, — прошептал он. — И сдается, сейчас там никого нет. А если и был, то только один.
— Что ж, пойдем, посмотрим.
Путники выбрались из леса. Перед ними возвышалась старая скала, огромным треугольником врезавшаяся в земляную плоть холма. Глубокими морщинами по ней разбегались трещины, сыпались мелкие камни, оторванные от скалы ветрами и дождями. Кривенькие сосны, росшие над скалой, нависали густыми хмурыми бровями. Всю скалу пересекала щель, все больше расширяющаяся книзу. У самого подножия она становилась настолько широкой, что в нее могло пройти в ряд четыре коня. И из этого провала лился слабый свет костра.
Белгор, несмотря на слова эльфа, обнажил меч, и Гил последовал его примеру. Они вошли в пещеру. Но эльф оказался прав — внутри никого не было. Зато там обнаружилось множество свидетельств человеческого присутствия. В центре пещеры был сложен каменный очаг, где догорал костер. У правой стены помещалась постель из шкур. У левой стены стоял узкий и длинный, грубо сколоченный стол, на котором размещалось кое-что из кухонной утвари: несколько котелков, глиняные кружки и миски, а также множество емкостей, наполненных сухими травами, ягодами, какими-то камнями, зельями. Белгор осмотрел находившиеся на столе вещи.
— Похоже, мы попали в жилище врачевателя и колдуна.
— Но где же он сам? — спросил Гил.
Белгор пожал плечами.
— Либо он вернется, либо решит с нами не связываться, в любом случае ему станет известно, что у него гости. Останемся здесь до утра, пещера — вполне надежный ночлег.
Эрин между тем поднял что-то около постели. На его пальцах поблескивало ожерелье из жемчуга и кусочков перламутровых раковин.
— Здесь живет женщина, — заметил он и посмотрел на вход. — А вот и она…
Белгор и Гил обернулись. У самого входа в пещеру, куда едва доставали отсветы костра, застыла молодая, весьма миловидная женщина. Темные, с рыжиной волосы словно светились в пламени костра. Этот же огонь отражался в ее зеленых глазах. Одета она была в зеленое платье, сверху был накинут серо-зеленый плащ. На поясе висел охотничий нож и несколько маленьких мешочков для трав и зелий. В руках у нее была вязанка хвороста.
— Я ожидала, что ко мне сегодня заглянут гости, — произнесла она, изучив всех троих. — Но не предполагала, что такие странные… Хотя этого следовало ожидать после новых событий, мир начал меняться.
— Ты говоришь загадками, хозяйка, — произнес Белгор. — Позволь остаться на ночлег. Но почему ты решила, что мы — странные?
— Разве встретить имперского воина и эльфа, путешествующих вместе, это не странно?
— Всего лишь временное стечение обстоятельств, — Белгор бросил взгляд на эльфа, но тот и не думал возражать. — Ты упомянула о каких-то событиях?
— Да, и ты знаешь, о каких. Ты ведь тоже видел падающую звезду? Мир изменится, поверь мне.
— Ты — провидица? — поразился Гил.
Она кивнула.
— Но что ты делаешь здесь, в глуши?
Провидица посмотрела на Белгора.
— При других обстоятельствах, воин, ты бы, возможно, отдал меня в руки инквизиторов…
Белгор вздрогнул. Провидица, обладающая магическим даром! Сама познавшая магию, а то и получившая свой дар по наследству вместе с кровью предков. Таких инквизиторы преследовали и уничтожали особенно охотно.
— Не отдал бы, чаровница, — произнес Белгор. — Инквизиторы принесли немало горя мне, и я бы ни за что не пожелал, чтобы эту же чашу испили другие.