– Что… Что случилось? О, боже ты мой!
Потом она замолчала, и в темноте снова послышалось ее ровное дыхание.
– Это только я, Рут, – ответил Керн, укладываясь в кровать. – Я тебя напугал?
– Ах, это ты! – сказала она и снова опустилась на подушку.
Она опять быстро заснула, положив разгоряченное лицо на плечо Керна. «Они и тебя превратили в нервную развалину, – подумал тот с горечью. – Тогда, в Праге, ты только спросила: „Кто здесь?“, а теперь ты уже дрожишь и боишься…»
– Раздевайся донага! – раздался внезапно из соседней комнаты сочный мужской голос. – Мне страшно нравится твой толстый зад.
Женщина засмеялась.
– В таком случае у меня есть что предложить тебе…
Керн прислушался. Теперь он понял, куда они попали. Это был отель, в который забегали на часок. Он осторожно посмотрел на Рут. Судя по всему, она ничего не слышала.
– Рут, – сказал он почти беззвучно. – Рут, моя любимая, маленькая и усталая козочка. Спи спокойно, спи и не просыпайся. То, что происходит сейчас в соседней комнате, не имеет к нам никакого отношения. Я люблю тебя, ты любишь меня, и мы одни…
– Черт бы тебя побрал! – Сквозь тонкую перегородку раздался звук шлепка. – Вот это класс, черт возьми! Как камень!
– Какая же ты все-таки свинья! – взвыла женщина. – Настоящая свинья!
– Угу… Ты что, думаешь, я – из картона?
– Нас здесь нет, – прошептал Керн. – Нас здесь с тобой нет, Рут. Сейчас мы находимся на лужайке, под солнцем, а вокруг нас цветут ромашки и полевой мак. Мы слышим крики кукушки, а над твоим лицом порхают пестрые бабочки…
– Повернись! И не выключай света… – раздался сдавленный мужской голос из соседней комнаты.
– А что ты собираешься делать?.. Ах, вот что?! – Женщина чуть не задохнулась от смеха.
– Мы живем в маленьком домике в деревне, – продолжал Керн. – Сейчас вечер, мы только что поели простокваши со свежим хлебом. Сумерки ласкают наши лица, вокруг тишина и покой, мы спокойны и знаем, что любим друг друга…
Из соседней комнаты послышались шум, треск и вскрики.
– Я уткнулся головой в твои колени, а руки твои перебирают мои волосы. Ты никого не боишься, у тебя есть паспорт, и все полицейские здороваются с нами. Вокруг – тишина, мы ждем ночи, мы спокойны и знаем, что любим друг друга…
В коридоре послышались шаги. В двери комнаты с противоположной стороны, где до сих пор было тихо, щелкнул ключ.
– Спасибо, – послышался голос портье. – Большое спасибо.
– А что ты мне подаришь, дорогой? – спросил через какое-то время женский скучающий голос.
– Много я тебе дать не смогу, – ответил мужчина. – Как ты смотришь на пятьдесят?
– Ты с ума сошел! Меньше чем за сто я не расстегну ни одной пуговицы!
– Но, крошка… – Голос перешел в гортанный шепот.
– У нас сейчас каникулы и мы отдыхаем на озере, – тихо и настойчиво продолжал Керн. – Ты только что выкупалась и заснула на горячем песке. Море отливает синевой, а на горизонте виднеется белый парус. Кричат чайки и слышится дыхание ветра…
В стену что-то стукнуло. Рут вздрогнула.
– Что это? – спросила она в полусне.
– Ничего, ничего, спи спокойно, Рут.
– Ты здесь, да?
– Я все время здесь… И я люблю тебя.
– Да, да, люби… – В следующее мгновение она снова уснула.
– Ты со мной, а я рядом с тобой, и вся эта грязь, вся эта грязь, по которой они гоняют нас, не сможет к нам прилипнуть, – прошептал Керн. – Мы
– одни, мы молоды, и сон наш чист. Спи спокойно, Рут, моя любимая…
Керн вышел из комитета помощи беженцам. Другого ответа он и не ожидал там услышать. О том, чтобы получить вид на жительство, нечего было и думать. На материальную поддержку можно было надеяться только в крайнем случае. Работать вообще было запрещено, даже если у тебя и был вид на жительство. Тем не менее Керн не особенно огорчился. Такая картина – во всех странах, однако тысячи эмигрантов, которые по всем законам должны были умереть с голода, продолжали существовать.
Какое-то время Керн постоял в вестибюле. В помещении было очень много людей. Керн внимательно рассматривал их, всех по очереди. А потом подошел к мужчине, который сидел немного в сторонке и производил впечатление человека спокойного и рассудительного.
– Извините, – сказал Керн. – Но мне хотелось бы у вас спросить кое о чем. Вы не можете мне сказать, где я бы мог ночевать нелегальным путем? Я только вчера приехал в Париж.
– У вас есть деньги? – спросил человек, нисколько не удивившись вопросу Керна.
– Немного.
– Вы можете платить за комнату шесть франков в день?
– Сейчас – да.
– В таком случае отправляйтесь в отель «Верден», что на улице Тюренн. Хозяйке скажете, что вас прислал я. Моя фамилия Классман. Доктор Классман,
– добавил мужчина с угрюмой усмешкой.
– А «Верден» надежен в отношении полиции?
– Надежного нет ничего. Там заполняют формуляр, не проставляя даты; эти формуляры должны сдаваться в полицию. Если нагрянет полиция, надо сказать, что вы прибыли только сегодня, поскольку хозяйка должна сдавать формуляры на следующий день, понимаете? Самое главное – не попасться им прямо в лапы. А для этого там имеется чудесный подземный ход. Вы его увидите. «Верден» – это не отель, а нечто, будто бы предназначенное для эмигрантов и созданное полвека назад по мудрому предвидению бога. Вы уже прочли газету?
– Да.
– Тогда отдайте ее мне, и мы будем квиты.
– Пожалуйста. И большое спасибо за совет.
Керн зашел за Рут, которая ждала его в кафе на ближайшем углу. Перед ней на столе лежали план города и грамматика французского языка.
– Вот, – сказала она. – Пока ты бегал, я купила это в книжном магазине. Дешево. У букиниста. Я думаю, что только эти две вещи нам и нужны для того, чтобы завоевать Париж.
– Согласен! Сейчас мы их и используем. Давай посмотрим по карте, где находится улица Тюренн.
Отель «Верден» оказался старым, полуразрушившимся домом с выщербленной штукатуркой. За маленькой входной дверью находилось бюро, в котором сидела хозяйка – худощавая женщина, одетая в черное. Керн, запинаясь, изложил ей по-французски свою просьбу. Хозяйка смерила обоих сверху донизу своими блестящими черными птичьими глазками.
– С питанием или без питания? – спросила она.
– А сколько будет стоить с питанием?
– Двадцать франков с человека. Питание трехразовое. Завтрак – у себя в комнате, остальное – в столовой.
– Я думаю, что на первый день мы возьмем с питанием, – сказал Керн по-немецки, обращаясь к Рут. – Потом мы всегда сможем переиграть. Сейчас самое важное для нас – найти где-нибудь прибежище.