Но на этом невезение в жизни Антона Путятина не закончилось. Спускаясь однажды с лестницы в подъезде своего дома, он оступился и сломал в двух местах ногу. Как это могло произойти — уму непостижимо. Путятин уже прошел пробы и был утвержден на главную роль в фильме-мелодраме «Личный шофер Анастасии Романовны». Режиссер решил не откладывать съемки и взял на роль Кирилла Завьялова, личного шофера героини фильма — министра легкой промышленности Анастасии Романовны, Игоря Санина. Роль эта принесла Санину известность за границей (фильм «Личный шофер Анастасии Романовны» собрал несколько призов на международных кинофестивалях).
Вторично Антон Путятин женился на бизнес-леди Кире Моргулис, владелице престижного ресторана и нескольких кафе в Москве. Какое-то время он был вполне успешен и даже получил две главных роли в фильмах, заполучивших весьма лестные отклики от маститых критиков, но потом узкая белая полоса в жизни закончилась, и вновь началась полоса черная и широкая. Его супруге было лестно, что муж ее — довольно известный актер. Первое время. Потом это чувство притупилось, а, поскольку иного чувства у нее к Путятину не имелось, то у Киры Моргулис незамедлительно появился другой мужчина. Вернее, другие. Один из них стал часто бывать у них в доме на правах друга семьи и на этих же правах совокупляться с женой Путятина в его отсутствие прямо на супружеском ложе. Их вместе видели то на Кузнецком мосту, то в «Ноевом ковчеге» в Малом Ивановском переулке, то в «Пушкине» на Тверской. Путятин почти физически чувствовал, что на лбу у него разрастаются мощные рога… Разговоры с супругой ни к чему не привели: Кира лишь фыркала и запиралась в своем будуаре, не выходя даже к гостям Путятина. Все вылилось в прилюдный скандал в одном из известных московских клубов. Скандал этот муссировался желтой прессой без малого целую неделю. После чего супруги развелись к обоюдному облегчению: Путятин освободился от рогов, а его бывшая супруга получила возможность без всякой конспирации предаваться плотской любви со своими друзьями и партнерами по бизнесу, ибо Россия в этом плане — весьма свободная страна. После развода Антон Михайлович Путятин публично зарекся жениться и заявил, что намерен оставаться холостяком до скончания века. Своего или календарного, без разницы…
Но невезуха его на этом не закончилась. Когда Путятин стал пробоваться на роль капитана Семена Коновалова в сериале «Коновалов» и был почти утвержден, продюсер сериала вдруг раздумал его снимать, в результате чего легендарного оперуполномоченного МУРа Семена Коновалова сыграл Игорь Санин. Обошел Санин Путятина и в фильме «Рано умирать», где Игорь Валентинович сыграл главную роль. Путятин тоже играл в этом фильме, — роль лучшего друга главного героя, которого, как окажется в самом конце фильма, он предал, когда они были еще юношами, о чем главный герой узнает лишь в самом конце картины.
Быть всегда вторым, конечно, удручало. И злило. В одной из московских вполне приличных газет появилась даже статья известного киноведа и кинокритика Эммануила Лисина-Моршанского «Вечно второй». Она напрямую касалась Антона Путятина, его творчества и причин, по которым ему не удавалось быть первым. Статья заканчивалась обидным абзацем: «И быть первым ему не удастся до тех пор, — гласил автор, — пока актер Путятин не перестанет разговаривать, как Александр Абдулов, молчать, как это умел делать Вячеслав Тихонов, и забудет про манеры, позаимствованные у Владимира Машкова, то есть когда найдет свой, собственный, стиль игры».
Конечно, Антон Путятин постарался парировать нанесенный ему удар и довольно остро ответил в одном интервью, сказав, что зазорно быть вторым после заурядного актера или актера несостоявшегося, как некоторые киноведы и кинокритики. Идти же следом за Саниным для него — большая честь. В интервью Путятин казался искренним и вполне довольным жизнью, но это была неправда. Санин явно мешал Путятину. Без него он был бы, несомненно, первым. И вот его мечта сбылась: он первый!
И, возможно, в исполнении этой мечты путем устранения Санина с дороги есть и его участие…
Мы задержались на крыльце дома, поскольку одна из ножек треноги никак не хотела складываться. А когда сошли с него, к дому подъехала серебристая «Мазда». И из нее вышла… Наталья Кудашева. Правда, в роскошной даме, что вышла из модного авто, я едва признал «девчонку с нашего двора» и мою первую любовь, но это была именно она. Наталья скользнула по Степану взглядом, потом мельком посмотрела на меня и открыла двери. Затем остановилась и оглянулась, снова встретившись со мной взглядом. Я увидел, что она узнала меня. Теперь ей уже трудно было просто так уйти, сделав вид, что она меня не помнит, хотя, как мне показалось, она собиралась сделать именно так. Вернулась. Подошла ко мне и спросила:
— Аристарх? Это ты?
— Я, конечно… А вот ты очень изменилась, — заметил я, крепко обескураженный. — И от прежней Натальи в тебе почти ничего не осталось. Но я все равно тебя узнал… Что ты тут делаешь?
— А ты? — посмотрела она на меня с любопытством.
— Снимаю передачу «Кто убил Санина?», — сказал я. — Вот, приходил брать интервью у его друга и соратника по актерскому цеху Антона Путятина.
— Какое броское название у твоей передачи, — удивленно произнесла Наталья. — Сейчас только все об этом и говорят. Ты что, ведешь журналистское расследование? — она пытливо посмотрела на меня и тронула за рукав (имелась у нее такая привычка): — Хочешь выяснить, кто убил Санина?
— Вроде того, — не очень определенно ответил я.
— Ну, Путятин Санина не убивал, — усмехнулась Наталья.
— Откуда такая уверенность? — как бы мимоходом спросил я.
— Не умеет и даже не знает, как это делается, — ответила она.
— А кто знает, как это делается? — поинтересовался я. Право, она сильно изменилась.
— Убийца знает, — на полном серьезе ответила Наталья. — Ты прости, я спешу. Если хочешь, можем сегодня вечерком встретиться и поболтать.
— Конечно, хочу, — сказал я. — А где?
— Ну, давай в «Мечте», — немного по-думав, сказала Наталья. — Знаешь такое кафе на Садовнической?
— Знаю, — ответил я и внутренне усмехнулся: «Мечта» на Садовнической улице становится постоянным местом встреч или вторым местом моей работы… Впрочем, это не столь и плохо, там великолепные австрийские шницели!
— В шесть, идет? — посмотрела она на меня своим прежним взглядом, столь мне знакомым.
— Идет, — сказал я, на какую-то минуту вернувшись в страну юношеских грез.
— А теперь извини, меня ждет Антон, — сказала Наталья, возвращая меня в действительность, и поправилась: — Антон Михайлович.
— Конечно, конечно, — ответил я и придержал перед ней дверь, пока она входила в дом.
* * *
Мы росли с Наташкой Кудашевой в одном дворе. Ходили в один садик, потом учились в одной школе, правда, в параллельных классах. Мы дружили. Особенно сблизились после того, как однажды она спасла меня, вернее, мою честь от дворовых хулиганов, пытающихся отнять у меня деньги на обед.