Лицо мистера Ловелла, прояснившееся при словах «не связанное с завещанием дело», снова вытянулось.
— О ком именно идет речь?
— Один из них — Томас Вентворт, — медленно проговорила я, пристально глядя на него, — отец Розины Вентворт.
— Пожалуй, здесь я сумею вам помочь, — нерешительно произнес он. — Что еще вы можете рассказать о нем?
— Он был человеком богатым — каким-то предпринимателем или финансистом — и жил на Портленд-плейс, по крайней мере с пятьдесят девятого по шестидесятый год. Его старшая дочь Кларисса сбежала из дома летом пятьдесят девятого; она и ее любовник, некий Джордж Харрингтон… оба погибли вследствие несчастного случая в октябре того же года; сообщение об этом было в «Таймс».
— Понятно. — Мистер Ловелл взял со стола листок бумаги и черканул на нем несколько строк, с видом обеспокоенным, но не сказать чтобы очень уж встревоженным. — А другой?
— Феликс Мордаунт из Треганнон-хауса в Корнуолле.
На сей раз мистер Ловелл испытал явное потрясение; он низко склонился над листком, прилежно записывая, но раздраженная кожа у него на челюсти внезапно посерела.
Я отгадала загадку, но по-прежнему оставалась в глубоком недоумении. Феликс Мордаунт мог быть отъявленным распутником, но с чего вдруг матушка вообразила, что из всех мужчин королевства я выберу в мужья именно его?
— Можно полюбопытствовать, почему он вас интересует? — спросил мистер Ловелл, не поднимая глаз от листка.
Я хотела сказать: «Потому что он тот самый человек, которого назвала в завещании моя мать», но в последний момент сообразила, что не знаю этого наверное.
— О… он дальний свойственник семьи, — ответила я со всем спокойствием, какое сумела изобразить. — Тетушка несколько раз упоминала его имя — оно вам знакомо, мистер Ловелл?
Он вскинул голову, покраснев от досады:
— Если вы знали, мисс Феррарс, то зачем же?.. — и осекся, пораженный догадкой.
— Уверяю вас, мистер Ловелл, до встречи с вами я не имела ни малейшего подозрения. И ни за что не угадала бы имя, если бы вы сами не подвели меня к правильному ответу. Но теперь, когда вы сказали мне…
Мистер Ловелл снова испустил стон и взъерошил волосы столь яростно, что я испугалась, как бы он не выдрал пару пучков.
— Вы хотя бы объясните, — наконец проговорил он, — на каком основании вы пришли к такому заключению?
— Я не могу сделать это, не выдав чужую тайну, мистер Ловелл. Но я точно знаю, почему моя матушка не хотела, чтобы я вышла замуж за этого человека… — (тут он опять неуловимо переменился в лице), — и могу заверить вас, что наше с кузиной счастье зависит от вашего согласия отдать мне пакет, как велела бы вам моя матушка, находись она сейчас здесь. Я обещаю вам — поклянусь на Библии, коли хотите, — что никто на свете, кроме меня и мисс Эрден, никогда не узнает, что вы передали мне бумаги.
Мистер Ловелл откинулся на спинку стула, взбалтывая остатки чая в чашке.
— Признаться, мисс Феррарс, я просто не знаю, как поступить. Мне иногда кажется, что зря я подался в юристы… Но факт остается фактом: условия, оговоренные в завещании, на сегодняшний день не выполнены, и я еще раз настоятельно советую вам положиться на здравое суждение вашей матери. Вы говорите, что от моего согласия зависит ваше счастье, но ведь вам, как и мне, неизвестно содержимое пакета, и вы можете ошибаться.
— Мне очень жаль, мистер Ловелл, но я не отступлюсь от своего решения.
— Этого я и боялся. Вы позволите мне взять двадцать четыре часа на раздумье?
— Я смогу увидеться с вами утром? Мне хотелось бы вернуться домой завтра же вечером.
— Увы, все утро у меня занято. Но я освобожусь самое позднее к половине третьего.
Мистер Ловелл встал и подал мне руку, приятно теплую и сухую; несколько мгновений мы стояли, держась за руки и улыбаясь друг другу.
— Вы были очень любезны, — сказала я, выходя с ним на лестничную площадку, — и чрезвычайно терпеливы — гораздо более терпеливы, чем я заслуживаю.
— Напротив, мисс Феррарс, это я восхищен вашей выдержкой. Итак, жду вас завтра, в половине третьего.
Только спустившись до второго этажа, я осознала, что еле держусь на ногах и вся дрожу от волнения.
На часах лишь девять вечера, но в гостинице стоит полная тишина — оно и неудивительно, поскольку, кроме меня, здесь всего один постоялец. Комната моя просторна и очень уютна: хозяйка гостиницы миссис Гиффорд — пожилая дама с белоснежными волосами, уложенными в затейливейшую прическу, — в высшей степени услужлива. Из моего окна видна вереница газовых фонарей, протянувшаяся вдоль пустынной улицы в одну и другую сторону.
Записав со всей возможной точностью разговор, состоявшийся в адвокатской конторе, я надела плащ и вышла на улицу с намерением прогуляться до набережной Хоу и полюбоваться морем. Но уже начинало смеркаться, в воздухе веяло вечерней прохладой, а потому я дошла только до телеграфной конторы на Ройял-Парейд, чтобы сообщить Люсии: рассчитываю, мол, вернуться домой завтра вечером (очень было странно отправлять телеграмму на собственное имя). По моем возвращении миссис Гиффорд, без дела сидевшая в холле, пригласила меня выпить чаю у камина в общей гостиной. Я хотела было отказаться, но потом мне пришло в голову, что она может знать что-нибудь о семействе Мордаунт.
Общая гостиная здесь выглядит уныло, как большинство помещений такого рода; за время путешествий с тетей Вайдой я повидала с полдюжины таких комнат, заставленных креслами и диванами эпохи Регентства, обитыми выцветшим плюшем, с обязательными подножными скамейками и маленькими столиками при каждом из них, с тяжелыми темно-малиновыми портьерами на окне и отваливающимися обоями, тоже выцветшими и тоже эпохи Регентства. Но огонь в камине весело потрескивал, и во избежание расспросов о себе (мне необходимо научиться откликаться на имя «мисс Эрден» без малейшего колебания) я сразу же поинтересовалась у миссис Гиффорд, знает ли она Мордаунтов из Треганнон-хауса.
— Мордаунты, Мордаунты… Нет, не припомню что-то, — ответила она, присаживаясь в кресло рядом со мной. — Но вот Треганнон звучит знакомо. Так называется психиатрическая лечебница в окрестностях Лискерда.
«Значит, Эдмунд Мордаунт все-таки настоял на своем», — подумала я и сказала:
— Наверное, это и есть Треганнон-хаус. А где находится Лискерд?
— Милях в двадцати к западу от Плимута, мисс Эрден, на самой границе Бодминской пустоши.
— Думаю, лечебницей Треганнон владеет семейство Мордаунт. — Еще не договорив, я заметила краем глаза, что в комнату кто-то вошел.
— О миссис Ферфакс! — Хозяйка вскочила на ноги. — Не изволите ли испить чаю с нами? Мисс Эрден, миссис Ферфакс.
Я разминулась с этой дамой на лестнице нынче днем, когда направлялась в контору мистера Ловелла. У нее по-девичьи стройная фигура и темно-каштановые волосы без малейшей седины, но лицо изможденное, с глубокими складками у рта и синеватыми сморщенными мешочками под блестящими, почти черными глазами.