— Но почему мне нельзя убить этого мерзавца? — взволнованно спросил герцог.
— Потому что ни вам, ни тому, кому вы это поручите, ни за что не выбраться из Стоунхарта живым. Легионеры поклялись отдать жизнь за своего короля… и, будьте уверены, они так и сделают. Вас и вашу семью выследят и убьют, а после этого настанет черед ваших верных воинов. Поверье мне, я не понаслышке знаю, насколько жесток наш король. Вы представить себе не можете, насколько Селимус тщеславен, насколько полон коварных замыслов. Вы не знаете этого, потому что слишком долго прожили вдали от столицы.
— Проливая кровь во славу короны на полях сражений! — печально воскликнул герцог.
— Он набрал себе отряд наемников, — продолжил Уил. — Они надежно защищают его. Послушайте моего совета, ваше сиятельство, заклинаю вас, будьте осторожны. С Селимусом лучше играть по его правилам! В отличие от вас мне терять нечего. Предоставьте убийство короля мне.
— По-вашему, я должен сидеть сложа руки и бесстрастно наблюдать за происходящим?
— Мы же обо всем договорились этим утром, ваше сиятельство. Обязательно выставьте дозоры вокруг Тентердина, но так, чтобы не вызвать никаких подозрений. Вступите в переписку с королем. Посмотрим, что он вам скажет. Если вам удастся распустить в рядах легиона нужный слух, то о лучшем нельзя и мечтать. Узнайте, кто из ваших людей более всего вам предан. И, конечно же, остерегайтесь Кайлеха. Он непредсказуем и очень силен, причем настолько, что вы даже представить себе не можете.
— Думаете, он посмеет вторгнуться в Моргравию?
— Пока еще нет. Но он способен на все. Помните: Кайлех коварен и очень умен. Он будет действовать крайне осторожно — возможно, даже не предпримет никаких действий, — по вам все равно следует его опасаться и быть готовым к любым событиям. Кстати, вы можете воспользоваться королем горцев для того, чтобы отвести от себя подозрения: вы укрепляете Фелроти, опасаясь его набегов. В это Селимус наверняка поверит.
— Значит, мне следует предложить Селимусу свои услуги? — язвительно спросил Йериб.
— Вы тем самым укрепите собственную безопасность. Это непременно собьет его с толку.
Герцог горестно вздохнул.
— Куда только делся дух старомодных, честных войн?
Уил вытянул вперед тонкую белокожую руку своей сестры.
— Настало время иных войн, ваше сиятельство. Приходится прибегать и к интригам, и к колдовству.
Йериб состроил брезгливую гримасу.
— Да поможет вам Шарр, Уил! — сказал он. — Буду ждать от вас вестей.
— Мужайтесь, ваше сиятельство! — ответил Уил, понимая, как страстно жаждет мести старый герцог. — Вы еще услышите обо мне.
Он прошел через старинный внутренний двор, уставленный огромными горшками, в которых были высажены кусты лилекса, удивительно красиво смотревшиеся на фоне грубых каменных стен. Уилу почему-то вспомнился Стоунхарт. Он подошел к стоявшей поодаль Элспит, которая собиралась вскарабкаться на коня. Герцог любезно снабдил гостей хорошими верховыми лошадьми.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Уил.
— Злюсь на тебя.
— Я дам о себе знать.
— Ты забыл, что я хочу вернуться в Йентро.
— Не лги мне. Я точно знаю, что тебе не терпится отправиться прямо в Скалистые горы.
Элспит обиженно поджала губы.
— Я не твоя собственность, Уил. Я поступлю так, как захочу. Мне не по себе от того, что приключилось с тобой, но ведь ты все равно поступаешь по-своему, так, как считаешь нужным. А что же делать мне?
Уил задумчиво опустил голову.
— Прости меня, Элспит, ты права. Не желаю больше разговаривать о том, что произошло минувшей ночью. Я не могу исправить случившегося — по крайней мере пока — и никого не виню. Но и тебя я не смею потерять. Неужели ты не понимаешь — я вынужден так поступить ради твоей безопасности, а не потому, что мне безразличны твои желания.
— Получается, что Бриавель — все, что ты можешь предложить?
— В настоящее время, да. Для меня это крайне важно. Не только потому, что там тебе ничего не грозит, но и для нашего дела. Хочешь отплатить Селимусу — пожалуйста! Отправляйся к Валентине и живи под ее защитой. Я проберусь к тебе в Веррил, и там мы с тобой придумаем, как помочь Лотрину.
Элспит ответила ему колючим взглядом. Нет, он, конечно, прав, но как она ненавидит и его правоту, и его заботу о ней! Но, с другой стороны, разве кто другой когда-нибудь заботился о ней так, как он?
— И мне нельзя ничего говорить о тебе королеве?
— Разумеется. Все это нужно пока хранить в тайне. Валентина все равно ничего не поймет. Просто постарайся поближе сойтись с ней, если она позволит. Сама найдешь, что ей сказать и как. Там тебе ничто не будет угрожать. Главное, дождись меня.
— Ты вернешься за мной? — спросила Элспит и сжала тонкую руку Илены.
Уил согласно кинул, чувствуя, как за спиной мотнулась коса сестры.
— Обязательно. Клянусь тебе. Похоже, мне смерть не грозит. Я не могу погибнуть, как бы ни искал смерти, — добавил он шутя, но шутка поучилась неуклюжая, и у Элспит не нашлось улыбки в ответ. — По крайней мере пока, — добавил он и сжал плечо собеседницы, после чего повернулся к Пилу.
— Из-за суматохи прошлой ночи я так и не успел поблагодарить тебя за помощь нашей семье.
— Жаль, что я не смог сделать для вас большего, — застенчиво ответил юный послушник.
Уил благодарно взял его за руку.
— Твоя помощь неоценима. Это я подвел тебя, а не ты меня.
— Я по-прежнему ничего не понимаю, — признался Пил. — Так это вы были Роменом Корелди, когда приезжали в Риттилуорт?
Его явно мучило любопытство.
— Да. Прости меня за обман.
Пил покачал головой.
— Мне он показался совсем другим. Я, конечно, был гораздо моложе в ту пору, когда он в первый раз появился у нас. Поэтому в тот раз я подумал, что просто сам стал старше, вот и смотрю на него другими глазами.
— Я был бы признателен тебе, Пил, если бы ты никому об этом не рассказывал.
— Да если бы я кому и признался, меня сочли бы полоумным и до конца дней продержали бы в сумасшедшем доме, — ответил послушник. — Можете на меня положиться, я никому не скажу ни слова.
— Ты запомнил, о чем мы договорились? — решил сменить тему разговора Уил.
Лицо Пила приняло несчастное выражение, но он все равно кивнул.
— Та женщина, Фарил, была у нас, но совсем недолго, и тут же уехала, узнав, что Илены у нас нет.
— Отлично. Все правильно, — похвалил Уил, чувствуя, что юноше тяжело говорить неправду. — Мы лжем ради благого дела, Пил. А ты, значит, отправляешься в Бринт, чтобы повидаться с тем монахом, верно?