* * *
Заняться в темноте было нечем, Элина уснула, согревшись у теплой спины приятеля. Разбудили ее голоса над головой. Потом загремел засов, люк отворился, и в погреб спустили лестницу.
— Поднимайтесь! — окликнули сверху.
Элина встала и потянулась.
— Нам и здесь хорошо. Темно, спокойно…
— Поднимайтесь, сказано! — повторил добрый брат. — Не то выльем с десяток ведер воды на вас, для пущего спокойствия.
— Ладно, ладно, выходим, — примирительно буркнул Ленлин, — лютню мою не сломали, олухи?
Пленники выбрались из подвала и огляделись. Элина потерла кулаками глаза — после темного узилища дневной свет, льющийся сквозь маленькие оконца, показался слишком ярким.
Оказалось, в представительство явились городские старейшины, чтобы протестовать против незаконного ареста. Архольд указал на задержанных и объявил:
— Ну, поглядите! Вот они, бродяги, возмутители спокойствия. Глядите, глядите внимательней — и за этих вы хотели вступиться? Вместо того чтобы благодарить меня за то, что избавил ваш город от грязных попрошаек?
Элина оглядела собственное измятое платье и залитую кровью куртку поэта — выглядят они, в самом деле, неважно. Но молчать девушка не собиралась. Она надула губы и скорчила самую жалобную, какую только могла, гримасу.
— Сам ты попрошайка, весь ваш Орден подаяниями живет! А мы своим трудом всегда зарабатывали, — прохныкала она. Потом обернулась к хейланцам: — Да-да, поглядите, до какого состояния нас довели грубияны. Избили, швырнули в темницу! А мы-то думали, Хейлан — гостеприимный город.
Архольд нахмурился и выступил вперед, чтобы оказаться между арестантами и представителями общины.
— Почтенные, я вас заверяю, что эти двое — опасные люди. Они замышляли много бедствий для Хейлана.
— Неправда! — подал голос Ленлин. — Мы ничего плохого не делали, зато вся площадь видела, как вы на нас напали.
— А что вы скажете на это? — Архольд поднял книгу, принадлежавшую Маю. — Вот колдовские тексты Феттаха Повелителя Зверей! А? Почему они у вас? Для чего принесены в Хейлан?
— Это не наш… — начал было Ленлин, но спутница ткнула его в бок, и поэт поперхнулся недоговоренным упоминанием Мая. Теперь и он сообразил, что если парнишке удалось сбежать, то лучше его не называть, авось сумеет скрыться. — То есть ну и что? Какая-то книга? При чем здесь мы?
— Вот я и хочу разобраться, при чем здесь вы. Следствие будет проведено со всей строгостью, — пообещал магистр. Потом обернулся к синдикам. — Почтенные, можете не сомневаться, вашей общине ничего не грозит, ни вашим правам, ни свободам, ни имуществу. Меня интересуют эти пришлые, я прискакал сюда из самого Дома Света из-за них, и не уступлю! Ступайте и не тревожьтесь. Орден бдит, Орден стоит на страже вашего спокойствия.
— Но это наша территория, — промямлил один из хейланцев. — Вы хватаете людей на улицах…
— Вы не можете здесь никого арестовать без согласия города, — смелее добавил другой.
— Ошибаетесь, могу! — рявкнул Архольд. — Если речь идет о явных прислужниках Тьмы, я имею полномочия. Не забывайте, что говорите с магистром светлого Ордена. Имя мое — добрый Архольд, и я отвечаю за свои действия лишь перед нашим капитулом. Можете принести жалобы в Дом Света!
Ботвейль, стоявший за спиной магистра, скорчил печальную гримасу и развел руками — дескать, я здесь ни при чем, я против… но что ж могу поделать?
— Словом, эти двое останутся здесь, для того чтобы я мог провести расследование, — заключил добрый Архольд, теребя книгу Феттаха. — Вот этот самый Ботвейль после расскажет вам, что мне нужно и по какой причине. А мне теперь недосуг! Ступайте, почтенные! Эй, там, проводите этих добрых людей…
Толстяк Ботвейль вышел с хейланцами и за дверью что-то скороговоркой им толковал, а магистр обернулся к пленникам и потер руки.
— Итак, мои драгоценные гости, теперь займемся вами. Чем скорей вы ответите на мои вопросы, тем скорей все закончится. Это в ваших интересах!
— Лютню мою не сломали? — хмуро осведомился Ленлин.
— Лютня, сынок, это последнее, о чем тебе следует беспокоиться, — зловещим тоном произнес Архольд. — Потому что если станешь упорствовать, я велю сломать тебе пальцы.
— Да ты не магистр Ордена, а самозванец! — выпалила Элина. — Ты разбойник, вот ты кто!
— Болтай, дитя, болтай… пока что.
Магистр швырнул книгу на стол, с грохотом отодвинул кресло, уселся и сложил перед собой руки, переплетя узловатые пальцы.
Возвратился Ботвейль, и солдаты заперли дверь. Потом Архольд приказал закрыть ставни и зажечь лампы. Один из его подручных, пожилой мужчина с угрюмым лицом, которое пересекали старые шрамы, завозился у камина, раздувая угли. Другой приставил лестницу к стропилам, вскарабкался наверх и принялся прилаживать к покрытым пылью балкам веревку с петлей.
Элина, глядя на эти зловещие приготовления, приуныла и прижалась к приятелю. Ленлин старательно выпрямился, принял гордый вид, но девушка почувствовала, что его плечо мелко дрожит — поэт отчаянно трусил.
— Ну что же… — протянул Архольд, переводя хмурый взгляд с одной жертвы на другую. — Пожалуй, можно начинать.
* * *
Известие о том, что Капитан Ройнгард идет навстречу армии Ордена, удивило великого магистра. Не обескуражило, нет — однако Могвид был крепко удивлен. В своих планах добрейший исходил из того, что Капитан будет сидеть в Айхерне и тем самым предоставит воинству Света инициативу и свободу маневра. Будь добрейший на месте завоевателя, сам бы поступил именно так. Айхерн — отличная база, да и укреплен хорошо… Но Железная Рука потому и прославился, как лучший стратег Круга, что был непредсказуем. Хотя его армия невелика, он отважно удалялся от покоренного города… Определенный смысл в этом имелся — Могвид не успел подготовить войска, мешали начинающаяся распутица и низкий дух местных владетелей. Северные дворяне, потерпев под стенами Айхерна сокрушительное поражение, боялись теперь встречаться с Лордом Тьмы в битве… таким образом, у Железной Руки была возможность вступить в бой прежде, чем Орден завершит приготовления. Но и с теми силами, что успели собраться, Могвид рассчитывал одолеть Ройнгарда. Имея огромный численный перевес, достаточно не делать больших ошибок — только и всего.
Выслушав гонцов, добрейший постарался принять самый уверенный вид, чтобы внушить бодрость союзникам.
— Что же, — заявил великий магистр, — если Лорд идет сюда, удлиним ему путь. Мы не выступим навстречу, будем ждать здесь.
По Боделю продолжали поступать припасы и отряды пехоты, так что с каждым днем армия Ордена делалась сильнее. Провианта пока хватало — так что пусть Лорд марширует к месту будущей схватки, пусть его солдаты выбиваются из сил, барахтаясь в грязи.
Для встречи с войском Железной Руки Могвид наметил широкую равнину к северо-западу от порта, ту самую, где караван работорговцев впервые повстречался с разъездом добрых братьев. Дороги уже раскисли, но не потревоженная жесткая почва пустошей, скрепленная корнями степных трав, пока еще оставалась достаточно твердой. Во время боя ее растопчут и превратят в болото…