* * *
Лидвих пришел в себя. Вокруг было темно, душно и пахло паленой гнилью. Невидимый дым щипал глаза. Рывком возвратилась память, всплыли последние события: засада, погоня, штурм замка… падение в подвал. Рыцарь провел руками вокруг — меча не нашлось, должно быть, отлетел куда-то в сторону. Лидвих нащупал кинжал на поясе и выдернул клинок из ножен. С оружием в руках он сразу почувствовал себя уверенней. Замок горел, и подвал, куда свалился добрый брат, наполнялся дымом. Крышка люка почему-то теперь была закрыта, потому здесь и царит мрак.
Лидвих тяжело поднялся, он решил, что отыщет лестницу, выйдет на поверхность. Если в замке враг — что ж, лучше пасть в бою, чем задохнуться в темном подземелье… Где-то поблизости раздался шорох — пожалуй, слишком громкий для крысы или змеи. Потом Лидвих расслышал ворчание и кашель. Невидимка возился рядом с ним, что-то сдвигал и постукивал. Сумасшедший хозяин, догадался Лидвих. Это безумец возится в темноте. Что он делает? Глаза привыкли, и в кромешном мраке стали проступать едва заметные очертания — сумасшедший старик копошился у стены, вынимал камни из кладки и громоздил рядом. Из образовавшегося отверстия исходил свет. Не то чтобы настоящий свет — некое серое мерцание.
Вокруг фигуры безумца клубился дым — струи выходили в дыру. Здесь имеется тяга, догадался Лидвих, только поэтому он и не задохнулся, пока лежал в беспамятстве… Тем временем хозяин замка расширил дыру настолько, что в нее мог пройти человек. Сумасшедший пригнулся и шагнул в жемчужно-серое марево, исчез, растаял в нем. Лидвих, недолго думая, сунулся следом. Дым обтекал рыцаря со всех сторон, тянулся в дыру, обдавал теплом… За стеной подвала оказалось просторно — там имелось помещение куда большее, чем предыдущая комната. Стены покрыты плесенью, источающей слабое мерцание, это и есть источник света. Дым заполнил и этот подвал, клубился под потолком — и Лидвих не мог разглядеть, высок ли здесь свод. Пол под ногами опускался, уходил под уклон.
Затихающие шаги безумца доносились из туманной пелены, и рыцарь последовал за хозяином замка — даже если тот не знает, как выбраться из подземелья, все лучше, чем оставаться на месте, среди дыма и угарного газа. Если сверху пожар уничтожит бревенчатый каркас жилого строения, неизвестно, выдержат ли перекрытия. Вполне может получиться так, что горящие балки упадут, проломят пол и обрушатся на это подземелье. Рыцарь шел в сумраке, вытянув руки пред собой. В темноте и душном мареве ничего не было видно, и Лидвих несколько раз натыкался на каменную кладку, покрытую мерзкой слизью, тогда он двигался вдоль стены, пока не открывался проем.
Ловлих, оказывается, был выстроен над руинами строений, куда более обширных и мощных, чем жалкий замок на поверхности. Сперва рыцарь шагал вслед за безумцем, потом перестал слышать шаги перед собой. Свечение исчезло, стало прохладней… а потом рыцарь увидел звезды. Подземный проход заканчивался дырой в скате невысокого холма. Снаружи была ночь. И слышался мужской голос, кто-то разговаривал совсем неподалеку от выхода из подземелья. Слов не разобрать, но человек говорил задумчиво и неторопливо.
Лидвих сунулся в дыру — она оказалась слишком узкой для массивного воина. Шуметь было опасно, и рыцарь осторожно стащил через голову лохмотья, оставшиеся от орденского плаща, чтоб тряпки не цеплялись за выступы. Потом бочком медленно протиснулся в щель. Выглянул. Перед ним была темная равнина под звездным небом. По земле бродили легкие оранжевые отсветы — по другую сторону холмика горел костер.
— …Раньше, бывало, Лорд казнил каждого десятого, если опаздывали к сроку, — бубнил хриплый голос. — Вот, мы теперь задержались. А ну, как его милость снова велит каждого десятого повесить? Как в старые времена?
Воины Железной Руки. После штурма расположились на ночевку, а здесь, у холмика, должно быть, дозор, вынесенный в сторону от лагеря. Вон, слышно, кони в темноте похрапывают и топают копытами по мерзлой земле — бродят, ищут траву.
— Чему быть, того не миновать, — отозвался другой воин. — Но что ж нам делать, если так вышло?
— А еще эти уроды сожгли огненное зелье. Лорд наверняка собирался спалить город, а теперь если мы заявимся без зелья, да еще на день позже? Он осерчает.
— Что толку об этом говорить? Или ты предлагаешь сбежать?
— Да куда же тут бежать? Местные поймают, тогда пощады не жди… Я к тому, что если вовсе не явимся под Айхерн, то Лорда без нас там и прикончат. Тогда некому будет нас вешать.
— Кому нашего брата казнить, всегда найдется. Когда Капитана не станет, кто нас защитит от этих, из Круга? Рано или поздно…
— Но не сразу!
— Тоже правильно. И что теперь надумает наше начальство?..
— Кто их знает… Видишь, велено здесь стать, к Айхерну пока не идем. Командиры тоже люди, тоже жить хотят.
Лидвих понял, что дозорные толком ничего не знают, и больше ничего он не подслушает… Похоже, здесь всего двое солдат… и у них кони. Рыцарь поудобней перехватил кинжал и выглянул из-за ската холма. В самом деле, двое, смотрят в огонь, по сторонам не глядят. Лидвих бросился к костру, на бегу пнул в голову хриплого солдата, с разбегу свалился на другого. Тот не успел даже взяться за оружие — Лидвих ударил кинжалом, потом еще. Первый вояка лежал неподвижно, похоже, оглушен. Добрый брат перевернул тяжелое тело, оттянул кольчужный ворот и аккуратно перерезал горло. Потом снял с покойника ножны с мечом и пошел к лошадям…
* * *
Чтобы понять чувства, овладевшие айхернцами, необходимо пожить в таком городе, как Айхерн. В любом месте, где строения стоят скученно, где домишки бедняков жмутся друг к другу, — в любом таком месте боятся пожара. Но Айхерн — город с богатой историей, и здесь многие отмеряют время не годами правления вельмож, а сроками от одного знаменитого пожара до другого. Если в Айхерне случались пожары, то выгореть мог весь город. Застройка-то давно шла без плана. Хлипкие деревянные сараи ютились между древних каменных стен, сложенных из неподъемных, удивительно ровно отесанных блоков, а изящные колонны подпирали, случалось, соломенные кровли. Переулки на окраинах образовывались случайно, вместе складывались в удивительный хаос стен и пустот. Сооружали, конечно, на время, перебиться недолго — но наскоро сколоченные сараи так и оставались… оставались не навеки, но до первого большого пожара.
В центре, на холмах и между ними, конечно, стояли обширные богатые особняки с каменными стенами и черепичными кровлями, такие лучше сопротивлялись случайному пламени, но многие из этих величественных в прошлом зданий теперь оказались заброшенными, и случись там загореться какой мелочи — никто не погасит, пока огонь на охватит всю постройку, а уж тогда потушить будет сложно, и пламя пойдет по городу. Словом, в Айхерне пожара боялись куда сильней, чем завоевания, а потому горожане пришли в ярость, увидев, как ядовитая смесь плещет из снарядов Железной Руки. Могвид, обходивший отряды, уловил настроение айхернцев и велел пустить слух: дескать, если не захватить Лорда Тьмы в цитадели немедленно, тот отыщет чародейский способ спалить город — и вскоре ополченцы орали, потрясали оружием и требовали, чтоб скорей начался штурм. В отличие от союзников, вступивших в бой до рассвета, местные последний день маялись от вынужденного безделья и неопределенности, теперь ими овладела жажда деятельности, увеличенная страхом пожара…