— Не-а, — честно ответил Косой.
— Так что и базарить не надо. Увязли мы в болоте этом по самое некуда. А если к кому-то из настоящих воров канать, они нас пошлют куда подальше. Так что сопи в две дырки и не пускай пузыри. Мне пожить хочется. Тем более бабки все-таки они нам клевые гонят.
— Но уж больно строят из себя, — буркнул Косой.
— Что? — нахмурился Альберт. — Точно случайно?
— Сто процентов. Просто они проверять тщательно стали. Водила задергался. В общем, все, хана. Боец, что с водилой ехал, пытался сдернуть. Ствол выхватил. Пулю в ляжку слопал, и все. Взяли обоих.
— Ясно, — кивнул Альберт. Отключив сотовый, громко позвал:
— Лось!
В открытую дверь заглянул парень.
— Свяжись с Устранителем.
— Отлично. — Довольно улыбаясь, Падишах отпил глоток пива из банки и поставил ее на подоконник. — Лично мне в кайф, что у них проблемы начались. Я товар выцеплю и на хренушку их видал. — Сев в кресло, положил ноги на столик.
Молодая полная женщина, потушив окурок в пепельнице, посмотрела на часы.
— Мне скоро уезжать. Меня просили узнать с кем дело иметь. С тобой или…
— С кем же еще? — хмыкнул он. — Они в это не лезут. Только по телефону с поставщиками говорят. Это я как загнанный мотаюсь туда-обратно. А они…
В дверь позвонили.
— Вот так всегда, — подмигнул он женщине, — без меня ничего не решается. Нет покоя ни днем, ни ночью.
Встав, пошел в прихожую. Она услышала, как он, не спрашивая открыл дверь. Затем что-то тяжело упало. Женщина испуганно замерла. Услышав стук закрывшейся двери, осторожно выглянула в прихожую и увидела лежавшего на спине Падишаха. Закричав, бросилась к двери. Вспомнив о сумочке, вернулась назад.
— Жуков, — открыв железную дверь камеры, лениво проговорил милиционер, — на выход.
— Наконец-то. — Поднявшись с пола и отряхивая джинсы, Евгений вышел из камеры.
Милиционер захлопнул дверь.
— Сейчас выйдет, — кивнул молодой капитан милиции. — Получите своего муженька в целости и сохранности.
— Здравствуй, Маша. — Улыбаясь, к жене подошел Жуков. — У тебя все в порядке? А где Мишка? — не увидев сына, заволновался он.
— Он у мамы. — Маша обняла его и всхлипнула.
— Перестань. — Улыбаясь, он поцеловал ее в щеку. — Все хорошо. Сейчас поедем домой. Ты борщ сварила? — Он засмеялся. — Всю кастрюлю слопаю.
— Конечно, — кивнула Маша. — Все готово. Мама твоего любимого бутылочку передала.
— Теща у меня золото, — подмигнул милиционеру Жуков.
— Вас проводят, — без улыбки сообщил тот.
— Это еще зачем? — недовольно спросил Евгений. — Дорогу я знаю. Вы мне здесь во, — он провел ребром ладони по горлу, — как надоели.
— Приказ, — буркнул подошедший милиционер в штатском.
— У нас на квартире двое, — поспешно сказала мужу Мария. — Они не мешают. Нам звонили, — добавила она. — Сказали, что… — Не договорив, вздохнула.
— Вот паскуды.
— Может, все-таки скажешь, — счел нужным вмешаться милиционер, — с кем у тебя…
— Я уже сто раз говорил, — раздраженно перебил его Жуков, — ничего не знаю: кто там, чего хотел, кто вообще с кем воевал, как они ко мне попали.
Точнее, как попали, знаю. Видать, со страху, убежища искали. Впрочем, уже не раз это говорил. Давай охрану — и поехали. Домой к сыну и к борщу хочу.
— Пустой номер, — недовольно проговорил сидевший на заднем сиденье мощного мотоцикла парень в шлеме с закрывающим лицо щитком. — Он с бабой, и мусоров трое.
— Уезжайте, — услышал он в наушниках. — За ними не идите. Парень щелкнул висевшим на груди маленьким передатчиком и хлопнул сидевшего за рулем по плечу.
— Гони. В другую сторону.
* * *
— Двоих на мотоцикле, — сказал в переговорное устройство подполковник милиции, — проводите до места. Как войдут, берем. С вами будет на связи опергруппа. Вообще обнаглели, сволочи, — отключив передатчик, недовольно буркнул он. — Все свою силу показывают. Мы им тоже покажем, — пообещал он.
— У него покупательница была из Воронежа, — сказал Араб. — Ее мы не тронули. — Правильно, — кивнул Павел. — Зачем покупателей отпугивать?
— В Ярославль поехал Молчун со своими.
— Как же мы сразу об этом не подумали? — недовольно проворчал Павел. — На Софи понадеялись.
— Может, Абрам прав и Жанка уже в Риме?
— Типун тебе на язык. Хотя для нас это было бы лучше. Уж лучше под Кардиналом ходить всю жизнь, чем под конвоем.
Отключив телефон, Альберт опустился на стул. Взял сигарету, сломал ее в пальцах и выматерился. Сидевшие перед ним Навруз и Чарли переглянулись.
— Двоих, — негромко проговорил Альберт, — которых послали к милиции, взяли на квартире. Они и выстрелить не успели. Там были еще трое. И покупатель из Курска. За оружием приехал. — Подрагивающими пальцами взял новую сигарету.
— А кто их туда послал?! — заорал Навруз. — Ты! Силу решил показать. Вот и показал. Неужели менты — дураки неотесанные? Они сразу этих двоих срисовали и на хвост им сели. А теперь нам претензии от курских будут! Ты виноват! Собирай совет, — потребовал он. — Немедленно!
— Ты на меня не ори, — приподнимаясь, бросил Кононов. — Я тебе…
— Заткнись! — крикнул Навруз. — Ты виноват! Возомнил себя крестным отцом!
— Ты заткнись! — проорал Альберт. — Не смей на меня пасть раскрывать! Ты чего, сука…
Навруз, ухватив край столика, перевернул его на Альберта, схватил стул, размахнулся. Чарли успел поймать стул за спинку и, вырвав, отбросил его в сторону. Встал между разъяренным Наврузом и Альбертом.
— С ума посходили! — заорал Шарлин. — Вы чего?! Пацаны, что ли, в камере?! Хватит!
— Ты мне за это ответишь, — тихо, со сдержанной злостью проговорил Навруз. — Меня никогда никто не смел оскорблять. Я тебе припомню. — Он быстро вышел.
— Ты чего? — посмотрел на разозлившегося Альберта Чарли. — Чего взбеленился? Это уже совсем плохо, если мы меж собой грызться начнем. Карл никогда этого не допускал. Вы взбесились, что ли, все? А насчет твоей вины любой скажет, что зря ты это сделал. На кой черт посылать парней к милиции? Тем более это уже раз было. Вот теперь и расхлебывай кашу. С кем встречались покупатели?
— С Наврузом.
— Вот отчего он взбесился. Они его запросто заложить могут.
— Но я не думал, что парни поедут на квартиру, где оружие!
— Теперь это уже прошлое. Надо о будущем думать. Какое отделение их взяло? — достав сотовый, спросил он и прожал номер.
— Наверное, Петровка, — буркнул Альберт. — Эти по «хвостам» великие мастера. И берут сразу.