– Ах, так? В смысле, опять сын того самого Ахромеева?
– Он не понимает, – улыбнулся маг и посмотрел на соседа. – Давид, объясни ему.
Всё-таки они с Бергмановым немного похожи. Только у Глеба славянская внешность, а Давид немного лысее и обладает внешностью, характерной для своей национальности.
– Полковник Смолюх, – начал командир «Шилки», – встретил не просто разведчика, а того, кто сжёг колонну факторцев у нашей границы. Самого Виктора Ахромеева. Понятно?
– Что за бред? – удивился я. – Наливники сжёг не я, а гаубицы. Да меня вообще там не было, когда артогонь корректировали.
– А это никого не волнует, – вставил Глеб. – Ты теперь почти легенда, так что встретить тебя с предложением мира посреди степи – это событие, которое толкает на подвиги.
– Да ну вас, – отмахнулся я, – лучше расскажите, как доехали. Что с Осиповым?
– Ох, – вздохнул Давид, – с Осиповым всё в порядке, отсыпается. Доехали мы нормально. Было шесть БТРов, а доехало три. Хорошо, хоть «Шилки» остались целы.
Рассказ был не очень весёлым, вернуться, как и ожидалось, оказалось труднее, чем заехать в глубь Колонии.
Один БТР подорвался на мине – своей или чужой, непонятно, у другого полетела трансмиссия. Его тоже пришлось оставить. Дважды попадали под ливень, один «Урал» чуть не скатился в овраг в потоке грязи, чудом вытащили на буксире. Перед самым прорывом к своим нарвались на «зушку» в засаде – три грузовика в щепки, и ещё БТР сожгли гранатомётчики. Но удалось обойти силы противника, прорваться к войскам Зелёного Города, после чего встали без горючего. Теперь машины на буксире перетаскивают к отрытым окопам.
– Погодите, мужики, – спросил я, – а сколько времени вы добирались?
– Два дня, – ответил Глеб, – сегодня утром приехали.
– Это что ж получается, я сутки в лесу проспал? – вслух подумал я.
– Ну, это тебе, брат, виднее, – засмеялся маг. – Может, расскажешь, что там за история с тобой приключилась.
– Ребята, честное слово, пока не могу. Сам толком не понимаю. И ещё, Глеб, хотел тебе сказать, что Лёня, которого ты оставил, он…
– Я знаю.
– Откуда?
– Так Русаков передал по амулетам. Тебе, кстати, привет от Коли Викинга.
– Да? Вот гад, ты почему молчал до сих пор?
– Ждал, когда у тебя шок пройдет от содеянного. Да ты и сам особо не интересовался.
Глеб невозмутимо пожал плечами, а я смутился и уже спокойнее спросил:
– И что там с Колькой?
– Всё нормально. Привет тебе передаёт, его твоя группа подобрала на следующий день. Что-то у них там произошло, я так до конца и не понял. Я сказал, что ты жив и у нас. Они очень рады.
– А можно мне с ними поговорить?
– Ты знаешь язык магических амулетов? – удивился Глеб.
– Что? А, нет, конечно. М-да… значит, поговорить не получится.
– Да не расстраивайся, – сказал Бергманов. – Куда они денутся, всё с ними будет в порядке. Давай выпьем за грядущее перемирие, чтобы мы от этого только выиграли.
Три кружки стукнулись, мы выпили и закусили.
Время коротали за разговорами, Глеб, чтобы всех развеселить, рассказал не очень-то весёлую историю о том, как они с Вахрушевым и группой разведчиков нарвались на огромное кочевье неандертальцев, и как шаманы племени чуть не размазали всю группу одним ментальным ударом. Вырвались чудом, во многом благодаря Вахрушеву. Алексей не раз и Глебу жизнь спасал.
– Жалко, что его обратно в Город вызвали, – пожалел маг, – нужный человек. Борисов с ним не раз советовался. А так посидели бы сейчас вместе…
Снаружи послышались крики, мат и конское ржание.
– Так, все за мной, – скомандовал я и первым выбрался из-за стола.
Откинув кожаный полог, в наступивших сумерках я увидел пять человек, окруживших коня, лягающегося в разные стороны! И это был Клён!
– А ну отошли все от моей лошади! – гаркнул я.
– Это твоё средство передвижения? – удивленно спросил Давид.
– Угу, прикупил по дороге. Потом, когда на «уазик» пересел, оставил, а он, видишь, сам добрался.
– Хорошее животное, – одобрил Глеб. – Эй, вы что, не слышали приказа? – Это солдатам. – Отойдите от коня.
Наёмники послушались: погон у меня на груди они могли и не разглядеть, но браслет Глеба был виден очень отчётливо.
Клён сразу же подбежал ко мне, ткнулся мордой в грудь. Надо же, даже как-то трогательно. Чуть не загнал животину, а она ко мне прибежала.
– Чует хорошего хозяина, – пояснил мне Давид. – Что, теперь кавалеристом станешь?
– Да какой из меня кавалерист? – отмахнулся я. – Но есть у меня одна идейка, потом расскажу. Слушайте, а куда его сейчас определить можно?
– Это мигом, эй, боец, – крикнул Глеб проходящему мимо солдату, – видишь лошадь офицерскую? Отведи её на конюшню и поставь на довольствие. Пусть за ней там поухаживают. Завтра всё оформим, как положено. Ну что, – обратился он снова ко мне, – может, ещё посидим?
– Давай, – махнул я.
Друзья улыбнулись.
В столовой мы просидели ещё два часа, пока меня не вызвали в штаб.
Из штаба, чуть не сбив меня, вылетел Голубев:
– А, пришёл уже, – сказал он, – давай за мной!
И пошёл, сухо стуча протезом. В руках он держал коричневый бумажный пакет с пятью сургучными печатями, от которого ощутимо веяло магией. Из штаба вышел и пошел за нами Смолюх.
– Куда идём, товарищ полковник? – спросил я.
– Как куда? Мир заключать. Тебе же это велели сделать! – ответил Голубев.
– Прямо сейчас?
– А как ты думал? Вот сейчас в «уазик» загрузимся и поедем.
– А здесь никого не оставим? – спросил я, имея в виду заложников: Смолюха и остальных факторцев.
– Зачем оставлять? Мы все в «уазик» поместимся. Так что всё нормально. Серёга оказал нам доверие, и мы им окажем доверие. Как по-другому можно заключать мирный договор?
И подмигнул изуродованным глазом. Нет, всё-таки правильно про него говорят – отморозок. А потом добавил уже серьёзно:
– Расскажешь все, что с тобой произошло. Всю правду! – и добавил шёпотом: – Только про вирус не рассказывай, если не попросят. Понял?
Я кивнул и сел не заднее сиденье «уазика», стиснутый с двух сторон полковниками: своим и факторским. Тем временем пятеро солдат прилаживали на крышу машины здоровенную белую простыню.
– Ну что, господа офицеры, – сказал Смолюх, – вперёд – в историю!
На территории Факторий действовало обращение «господа», мне это было непривычно.