— Теперь, — сказал хозяин, — я предлагаю выпить за олицетворение Дракона и нашу лояльность в отношении того, кто украшает нашу жизнь.
Они выпили.
Хозяин застолья торжественно принял салфетку из рук Нецуми и осторожно вытер обе чашки изнутри. Затем спрятал свою чашку в складках своей одежды. Теодор поступил так же.
Куромаку откинулся на спинку кресла.
— Теперь самое время поговорить о делах.
Союзный дворец
Имперская столица
Люсьен
Военный округ Пешт
Синдикат Дракона
18 августа 3033 года
Теодор поднял глаза к потолку. Огромный зал, свету вдосталь — сотни круглых, сделанных из цветной бумаги китайских фонариков трудятся во всю мощь, светят со всех сторон, однако почерневшие от времени деревянные стропила под потолком все равно отбрасывают тени, и ближе к коньку крыши сгущается таинственная тьма. В этом несоответствии светлого низа и темного верха было что-то мистическое.
Некое подобие Синдиката, решил он. И моей души…
Внизу в ярком свете бумажных фонариков все прибывали и прибывали гости. Придворные кружили по залу, сбивались в кружки. Как было заведено исстари, одну половину зала занимали преимущественно женщины, другую — мужчины. Гости одеты в традиционные наряды, а также в вечерние костюмы. Покрои мужских нарядов самые причудливые, однако цветовая гамма все та же, что и несколько тысяч лет назад, — черное и серое либо в черную и серую полоску.
Разве что офицерские мундиры отличаются большим разнообразием. Другое дело женщины, большинство из которых наряжены в кимоно самых разнообразных расцветок с преобладанием белого и золотистого, отчего их масса издали напоминает поле созревающих подсолнухов.
Настроение у гостей было радостное, возвышенное. Понятно, трехдневные торжества по случаю дня рождения Координатора — самый популярный праздник в Синдикате. Уже который год Теодор только в эти дни посещал столицу. Даже в самые худшие дни разрыва с отцом он неизменно получал приглашение — с формальной точки зрения было немыслимо позабыть о принце, наследнике престола, однако отец никогда не присылал именного билета. Надписи всегда сухие и безликие.
Согласно традиции, принц не имел права отказаться от приглашения. Случалось, он пропускал собственные дни рождения, но не прибыть в Люсьен не мог. Хотя эти поездки ему лично доставляли мало радости. Каждый раз на память приходил тот день, когда его в наказание за строптивость отправили на Марфик в Легион Веги.
Двор вовсе не интересовал Теодора. Единственное, что его огорчало, — разлука с матерью. Однако даже в те дни, когда он наведывался в столицу, встречи с Жасмин проходили как бы в тени Такаши, что никак не способствовало теплоте общения. Радовали также предстоящие встречи с Хранительницей Констанцией Куритой, но с ней они часто переписывались, даже виделись, обменивались голограммами, посылали друг к другу курьеров. Мать также писала сыну, однако, судя по строгой назидательности и ни на чем не основанным укорам, принц подозревал, что ее рукой водил отец.
В течение трех лет, что он занимал должность канрея, Теодор два раза сознательно игнорировал приглашения, присланные из дворцовой канцелярии. Он понимал, что его отсутствие подогревает слухи о расколе, наметившемся внутри правящей семьи, однако у него не было выбора — дела настоятельно требовали присутствия Теодора, а пожертвовать этим он никак не мог. Неудовольствие отца можно пережить… Он, конечно, посылал приветственные телеграммы с пожеланиями доброго здоровья и долгих лет жизни, отправлял дорогие подарки. Констанция сообщила в письме, что Такаши приказал лорду-камергеру сжечь эти послания, не распечатывая, а подарки отослать в самые дальние хранилища. Теодор не мог понять, откуда такая злоба? И зачем?..
На этот раз все было по-другому. В этот год принц в первый раз почувствовал свою силу, впервые за десять лет он почувствовал, что способен выстоять в любом конфликте с отцом. У него появилась возможность выбора, и он отважился посетить праздник. Не по принуждению, но по собственной воле… Мероприятия, которыми он так усердно занимался в течение этого срока, дали свои плоды, так что теперь пора в Люсьен. Пробил час, когда следует выйти из тени.
Принц глянул в ту сторону, где стоял трон Дракона. Он возвышался на квадратном помосте, покрытом рядами искусно изготовленных татами. Трон представлял собой удивительное произведение декоративного искусства. Вырезанный из тика, он производил ошеломляющее впечатление изысканной отделкой. Позади трона виднелась стена, на которой располагался четырехметровый, отделанный по краям золотом диск. Поверхность стены напоминала угольную черноту космоса. На ней алыми искорками посверкивали звезды, входящие в Синдикат Дракона. На диске же было представлено изображение дракона с зубами из слоновой кости. Глаза у чудовища были из аметиста, изображение древней Терры, которое он держал в когтях, — из покрытого эмалью металла.
Такаши сидел на троне. Позу принял величественную, императорскую… Его черное шелковое кимоно — стоило только тоно пошевелиться, повести рукой — переливалось всеми цветами радуги. Его полосатые катагину и хакама, составлявшие неотъемлемые принадлежности камишимо, отливали матовым блеском. Волосы у Такаши были черные как смоль, только на висках серебра в избытке. Координатор всеми силами старался создать впечатление, что сам он и вся страна готовы встретить врага во всеоружии. К сожалению, прошли те времена, когда он часами мог высиживать на коленях в позе самурая. Ноги совсем не держат, а в коленопреклоненном положении тут же затекают… Такаши теперь не в состоянии выстаивать даже короткие церемонии. Любая попытка доказать, что он все еще крепок, заканчивалась печально. Подобные казусы угнетали его дух, по дворцу ползли неприятные, позорные для его чести слухи. Дракон не имеет права показывать свою слабость. Он по сути своей воплощение силы.
Видимость! Одна только показуха.
Это единственное, что я усвоил от тебя, отец. Самое важное в технологии власти — видимость! Создание приличного облика… Что за ним стоит — не важно. Тебе придется смириться с тем, что форма — это еще далеко не все.
Возле трона неподвижно, словно окаменевшая фигура, стоял Сабхаш Индрахар.
Наставник! Ты тоже играешь в эту игру, всеми силами пытаешься поддержать авторитет власти. Но ты единственный, кому хватило разума заглянуть на несколько лет вперед, вот почему ты начал заигрывать и со мной. Что ж, это мне на руку. С профессиональной точки зрения КВБ работает прилично. Только следует несколько почистить кадры и устранить из этого ведомства откровенных политиканов. Служба безопасности должна знать свое место. Только смотри, тщательно оберегай мои секреты. Интересно, а что Сабхаш таит от меня? Как насчет Нинью Кераи, который оставил меня и примкнул к тебе? Констанция сообщила, что ты недавно соизволил усыновить его. Решил сделать своим наследником. Я до сих пор считаю Нинью своим сторонником, членом узкого кружка. Мало ли чего не бывает между друзьями, но это усыновление?.. Или, может, он всегда был твоим агентом, а последний акт лишь закрепил его статус и упрочил положение в обществе?