— Прости, — сказал Цент.
Выходит, маги не против меня? Выходит, мне не придётся извиняться перед Центрусом за то, что отказываюсь стать королевой? Ну хоть что-то хорошее.
— Наглый, — снова встрял в разговор владыка Даора. Реплика посвящалась Терри и звучала… честно говоря, она звучала как похвала.
— Ты даже не представляешь насколько, — подал голос не менее довольный Лаун.
Слёзы сами собой отступили, на душе стало чуточку, но светлей.
— Он боевик, — пробормотала я.
— Ну это-то нам сказали, — протянул Центрус.
Я решилась распахнуть глаза и взглянуть на архимага. Он вновь сидел на стуле подле меня и хитро щурился.
— А ещё у нас «выхухоль» единице равен.
Брови Центруса медленно поползли вверх, а Рейс завистливо присвистнул.
— Ну ничего себе. Я про спайки с таким коэффициентом искажения только в книгах читал.
Я не могла не улыбнуться. А черноглазый владыка Даора улыбнулся в ответ и сказал:
— Цент, ты как хочешь, а я этот союз одобряю.
Терри громко фыркнул и крепче сжал мою руку. Младший принц в одобрении не нуждался, а я… а мне приятно стало. Вот приятно, и всё тут.
— А я хочу услышать мнение Порвада, — сказал Центрус и развернулся к тому, к третьему, которого я видела впервые.
Названный Порвадом, как и прежде, стоял у двери, уже закрытой, и пристально смотрел на всю нашу компанию. И теперь, когда взглянула на него осознанно, смогла опознать — маг-менталист. Только они настолько хмурыми и нелюдимыми бывают, только у них лица как будто из камня высечены.
— На ауре госпожи Эмелис два свежих рубца, — бесцветно сказал Порвад. — И признаки серьёзного магического истощения. Однако должен отметить, что восстановление идёт стремительно, гораздо быстрее, чем в большинстве подобных случаев. И да, приворота на госпоже Эмелис нет.
Я перевела ошарашенный взгляд на архимага родного Ордена, но возмутиться вслух не успела.
— Эмелис, в жизни всякое бывает, — сказал Центрус. — Я должен был проверить.
И уже не мне, Терри:
— Как ваше имя, молодой человек? И насколько серьёзны ваши намерения?
— Серьёзнее не бывает, — буркнул боевик. Тоже, видимо, фактом проверки недовольный.
— А имя? — вздёрнув бровь, напомнил архимаг.
Это был момент триумфа. Не для Терри, нет. И даже не для меня. Для Лауна! Более самодовольной улыбки, чем та, что вспыхнула на губах главы дурборского магического Ордена, я в жизни не видела.
— В наших кругах меня знают под именем Кирстен, — сказал мой синеглазый кошмар. — А вообще я Теридан. Теридан-Кирстен из рода Донтор.
Лицо Центруса вытянулось, а Рейс поперхнулся воздухом и закашлялся. И только менталист Порвад остался невозмутим, как утёс над морем.
В общем, заполнять формуляры мне больше не мешали…
Экипаж поджидал в отдалении, но стоило нам выйти на крыльцо, мгновенно тронулся с места. Лошади бодро месили копытами снег и явно радовались возвращению домой, а вот мне возвращаться во дворец не хотелось. Просто там Вента, и она невероятно сердита после вчерашнего, и вообще… Смысл сидеть в четырёх стенах, если на небе такое солнце, а мороз кусается не так уж и сильно?
Я высказала свои мысли Терри, и тот, подумав, согласился. В итоге во дворец уехала только коробка с конспектами и учебниками, которую передал Лаун, а мы пошли пешком.
Прохожие не оборачивались и пальцами не тыкали, что неудивительно — принца Теридана в лицо не знают, а о моём существовании вообще не догадываются. Впрочем, тут преувеличиваю: кое-какие слухи в город всё-таки просочились, и в газетах, которыми поделилась Вента, я видела сообщения о том, что в резиденции Вонгарда ныне гостит дочь высокопоставленного верилийского чиновника. Но подробностей газетчики не сообщали и портретов моих, разумеется, не печатали.
Это был миг свободы. И даже осознание того, что прогулка без охраны и маски, скорее всего, первая и последняя, не огорчало.
— Любимый, и всё-таки, что вы задумали?
Вопрос звучал не впервые, и задавала его не только я: Лаун, Рейс и Центрус планами мужчин из рода Донтор тоже поинтересовались. Правда, магов, равно как и меня, просвещать не торопились.
— Эмелис, дорогая, давай ты не будешь совать свой очаровательный носик куда не нужно? — привычно ответил Терри.
Я не обиделась, потому что тон, которым эти слова были сказаны, к обидам не располагал. Но возмутилась!
— Любимый, возможно ты не в курсе, но меня этот вопрос тоже касается.
— Касается, — не стал отпираться боевик. — Но решать его буду сам.
Я не выдержала, остановилась и ладошку свою из его ладони выдернула! Просто один раз он уже решил — тогда, в замке на озере. И я слишком хорошо помнила, к чему эта самостоятельность привела.
Удивительно, но моё фырчание поняли совершенно верно…
— Эмелис, успокойся. Всё будет хорошо. И вообще, ближайшие пару месяцев никаких шагов предпринимать не планирую. Мы будем использовать отсрочку, которую дал Рейер. Потому что это разумно, потому что тебе нужно восстановиться, а скандал вокруг нашей свадьбы успокоению не способствует.
Я одарила боевика недоверчивым взглядом. Тот, кто не планирует предпринимать никаких шагов, ведёт себя совсем иначе. Сидит тише воды ниже травы, а вот Кир…
— Любимый, мне кажется или ты в самом деле на внимание моего отца нарываешься?
Младший принц вопросительно изогнул бровь, пришлось пояснить:
— Я не верю, что ты не мог покинуть мои покои так, чтобы стража не заметила. И Венту, когда по дворцу гуляли, ты не просто так довёл. И сегодняшнее представление перед секретарём Лауна… Любимый, ты провоцируешь слухи. Ты нарываешься.
— Да, — выдержав паузу, выдохнул Терри. Сделал шаг вперёд, обвил рукой мою талию и сказал уже громче: — Да, счастье моё, я нарываюсь.
Я упёрлась ладошками в его грудь и от поцелуя, которым меня собирались то ли задобрить, то ли отвлечь, уклонилась.
— Кир, это неразумно.
— Знаю, любимая. Но поделать с собой ничего не могу. Меня бесит ситуация с твоим статусом, понимаешь?
Губы мои он всё-таки поймал, но не поцеловал, а прикусил. Укус был лёгким и нежным, но я всё равно ойкнула. Глупо отрицать — меня и саму вся эта ситуация нервирует, правда, не настолько сильно.
— Только не говори, что ревнуешь, — прошептала я.
Боевик просьбе не внял.
— Ревную, — признался он. Очень серьёзным в этот момент выглядел. — И бешусь!
В глубине любимых глаз вспыхнул потаённый огонь, и такой сильный, что я поёжилась. Да, мы, маги, от обычных людей действительно отличаемся. У нас эмоции ярче, и скрывать их гораздо труднее.