На сей раз кричать Джек не стал. Он вылез на крышу, и ноги его тут же разъехались на мокром покрытии кровли. Юноша с размаху сел, и скольжение прекратилось, а потом он увидел рядом с отверстием второй сапог Хью и резкими движениями сбросил свои сапоги. Стало не так скользко, и он, словно краб, на четвереньках, добрался до вала. Дальше он шел, подражая ирландцу, осторожно ступая по крыше, но опираясь одной рукой о земляной склон. И не глядя вниз, чтобы не оступиться и не съехать по скату в самую гущу бушующей внизу схватки. Порох промок, так что выстрелы более не звучали, драгуны дрались с мятежниками холодным оружием, прикладами, ногами, кулаками и всем, что только могло пригодиться в бою.
Макклуни опережал своего преследователя всего на десять футов, но стоило ему добраться до лестницы, как разрыв стал стремительно увеличиваться. Джек, едва при этом не поскользнувшись, поднял голову и увидел высунувшуюся из-под козырька прикрывавшей бастион кровли голову.
— Останови его, — крикнул караульному Джек.
Часовой услышал крик английского офицера, но также заметил, что к нему поднимается свой командир.
— Что там за переполох, лейтенант? — услышал Джек его голос, прозвучавший как раз тогда, когда Макклуни выбрался на площадку.
— Ничего особенного, приятель, — донесся непринужденный ответ.
Джек уже спешил дальше, поэтому не увидел удара, но зато стал свидетелем падения человека с мушкетом, сброшенного со стены Рыжим Хью.
Он добрался до лестницы, взбежал по ней вверх и выскочил на площадку как раз вовремя, чтобы увидеть на перилах наружного ограждения побелевшие костяшки вцепившихся в дерево пальцев. Он бросился вперед, но пальцы разжались, и ирландец упал.
Сама стена была не такой уж высокой, футов пятнадцать, но стояла на краю довольно-таки крутого откоса, поэтому бросившийся вниз Хью после падения скатился вниз. Несколько мгновений он лежал неподвижно, приходя в себя, потом поднялся и заковылял к реке, до которой было не более полусотни ярдов.
Размышлять не приходилось. Джек, как и Рыжий Макклуни, перекинулся через парапет, завис, разжал пальцы, грохнулся, как мешок, наземь и покатился по склону. После чего заковылял за ирландцем.
Сзади послышался крик. С бастиона, где порох был неподмоченным, громыхнул выстрел. Оборачиваться и кричать, что стрелять надо в беглеца-изменника, а не в преследователя, не было времени.
Съежившись под дождем и пригибаясь от пуль, он потрусил дальше, а пробегая мимо брошенного в грязь красного мундира, сорвал с себя и бросил туда же собственный камзол с дурацким ощущением, что Макклуни задает тон в каком-то диком представлении с раздеванием. Однако ирландец не свернул на дорогу, ведущую к охраняемому патрулем броду, а поспешил к реке напрямик. Видимо, он собрался пересечь Тежу вплавь, и если так, Джек был готов сделать то же.
Он поднялся на вершину небольшого речного наноса и глянул вниз на фигуру, стоящую у воды. Вглядывавшуюся в нее будто цапля, высматривающая добычу перед тем, как пустить в ход острый клюв. Должно быть, тяжелое дыхание Джека донеслось до слуха Хью, ибо он обернулся.
— Абсолют! — покачал головой Макклуни. — Недостаточно ли того, что при твоем неожиданном появлении меня чуть удар не хватил? Неужели ты так жесток, что собираешься загнать старого знакомого в эту… брр!.. холодную воду?
Джек шагнул к нему.
— Там, в крепости, тепло, Хью. Почему бы нам обоим туда не вернуться?
Ирландец коротко улыбнулся и покачал головой:
— Боюсь, тепло, о каком ты говоришь, может обойтись мне слишком дорого. Да оно и не гарантировано. — Он вздохнул. — Нет, похоже, нам обоим предстоит купание. Ты хороший пловец, паренек?
— Неплохой.
Теперь их разделяло всего десять шагов.
— Может, поспорим?
Что-то изменилось в лице ирландца: оно посуровело.
— Мне следовало убить тебя, когда у меня была такая возможность, — сказал Рыжий Хью и бросился в воду.
Джек подбежал к берегу и тоже нырнул, а когда вынырнул, то, следя за энергичными гребками рассекавшего мутный поток беглеца, вдруг вспомнил, как впервые увидел Макклуни в еще более суровых волнах у причалов Род-Айленда. Целую вечность тому назад.
Одновременно со звуком выстрела что-то вспенило перед ним воду. Чертыхнувшись, он бросил взгляд назад, но никаких красных мундиров на берегу за ним не наблюдалось. Зато впереди вновь полыхнуло, и его обдало брызгами. Теперь стало ясно, почему Хью побежал не к броду, а к этому месту. За рекой его ждали друзья.
Испанцы.
Набрав побольше воздуха в грудь, Джек за миг до нового выстрела опять нырнул и под водой поплыл не вперед, а в сторону, с уклоном к тому берегу, который покинул. Юноша задерживал дыхание сколько было возможно и, лишь когда ощутил под ногами идущее на подъем прибрежное дно, осторожно поднял вверх голову. Он находился среди тростника и, оглянувшись, разглядел на дальнем берегу какие-то тени. Донеслось позвякивание сбруи, всхрапнула лошадь. Однако Джек так продрог, что вести наблюдение не было никаких сил, и, пробираясь сквозь камыши, он поплелся к форту.
Боль была ноющей и непрестанной. Она распространялась от мешков под глазами через заложенный нос по всему лицу. Поскольку эскадрон уже почти подобрался к противнику, было приказано соблюдать полную тишину, а стало быть, не чихать, не кашлять и не сморкаться, ибо что-то подобное могло выдать всех. Хотя конец октября в Португалии, по заверениям майора Гонсало, выдался теплым, тучи развеялись слишком поздно, и купание в Тежу не прошло Джеку даром. Вот уж два дня, как юношу бил озноб. Он так страдал от простуды, что Бургойн, когда было решено откомандировать Третий эскадрон для участия в вылазке на холмы Вилла Вельха, предложил заменить его, резонно рассудив, что, сорвав мятеж, молодой лейтенант и так сделал более чем достаточно. Но когда испанский дезертир рассказал, что «El Irlandes» все еще находится у них в лагере, Джек понял: хворь хворью, а валяться в теплой постельке у него права нет.
Завидев скакавшего обратно капитана Кроуфорда, драгуны оживились. Командир возвращался от возглавлявшего тайный рейд полковника Ли и сейчас должен был довести до своих подчиненных полученные приказы.
— Абсолют, Стоки, ко мне со своими сержантами, — тихо распорядился капитан, сойдя с лошади с помощью ординарца. Его рука еще не зажила полностью и оставалась в лубке.
Они собрались на возвышении, откуда, если взглянуть через гребень, можно было ярдах в трехстах впереди увидеть пару невысоких холмов и ряды серебрившихся в лунном свете палаток.
— Мы идем в резерве, — объявил сразу Кроуфорд, нахмурился, услышав как минимум один облегченный вздох, и продолжил: — Первыми в штыковую пойдет тысяча местных волонтеров, потому что это их землю топчут враги и им не терпится переколоть чертовых даго прямо в палатках. Вторую волну составят два батальона гренадеров, а мы последуем потихоньку за ними и ввяжемся в дело, лишь когда припечет. Вопросы?