— Кто-нибудь здесь верит, что бессмертный позволит мочиться себе на голову? Эти двое — мошенники. Хвастуны! Меч украли. Тот, кто сумеет отнять его, может оставить его себе. Убейте их! — И с этими словами он взмахнул булавой, пытаясь попасть Артаксу в голову.
Меч бессмертного устремился вверх. Не встретив сопротивления, он прорезал деревянную рукоять. Каменная голова булавы отлетела в сторону. Оружие пробило бронзовый панцирь и глубоко вонзилось старику в грудь. Артакс потянул меч на себя. С ужасающим скрежетом оно выскользнуло из широкого разреза на бронзовом доспехе. Кровь полилась изо рта старика. Один удар сердца он еще, покачиваясь, держался на ногах, а затем рухнул.
Холодный зеленый свет на миг вспыхнул ослепительно ярко. Такой же свет, какой исходил от духа в горах. Он медленно затухал, возвращаясь в оружие. Неужели Зеленый дух, которого он атаковал, не побежден? Может быть, он стал пленником меча? Может быть, пьет души людей, которых убивает?
— Сложить оружие! — заревел Джуба. — Быстро! Не то он убьет каждого из вас!
Некоторые действительно побросали мечи. Другие просто отступили. Артакс не верил своим глазам. Неужели трое могут восторжествовать над тысячей? С помощью одних только слов? Он всем сердцем надеялся на это, не желая проливать больше кровь. Не хотел убивать даже одного, не говоря уже о сотнях. Если он вообще может это сделать. Каким бы зачарованным ни был его меч, пираты просто задавят его числом, если решат атаковать. До этого не должно дойти! Он сказал Джубе, что накажет их, и сделает это. Но убивать их он не хотел. Это был бы путь Аарона. А он придумает кое-что получше!
— Ну же, великий не славится своей терпеливостью! Сложить оружие! — пролаял Джуба.
Около дюжины пиратов бросились ничком на песок и принялись молить о пощаде.
— Падите в пыль, черви! — заревел теперь и друсниец. — Настал день мести за убийц. Разве я не говорил? Не один раз. Не два. Три раза говорил я! Того, кто убивает беззащитных, карают боги.
— Три раза говорил... — Артакс испуганно поглядел на светловолосого воина. — Три раза?
Володи кивнул.
— Да, да! Каждый раз, когда они сжигали флот, целиком и полностью, говорил я. Нужно отпускать мужчин без меча, которые никак не могут сражаться. Иначе честь — пшик. Кровь, пролитую у невиновных, нельзя смыть с рук даже в самой священной роще.
— Все три флота они...
— Конечно! Все лежит на дне моря. Корабли, мужчины, олово. Все!
— Убийцы! — закричал Артакс. — Я проклинаю вас! — Он видел это, перед мысленным взором. Горящие корабли, мужчин, молящих о пощаде. Он не знал, что это было — видение или предвидение. Но он представил это так отчетливо, как будто присутствовал при этом. — Убийцы!
Тысяча воинов отпрянула при виде его гнева. Он поднял окровавленный меч.
— Я проклинаю вас! Пусть души невинно убиенных преследуют вас до конца дней! Пусть ваши мертвые тела не найдут покоя и будут восставать из могил для отмщения.
Он широко взмахнул мечом.
— Вы все утратили право на свободу! Вы принадлежите мне! — Он взмахнул мечом, собираясь указать на золотого воина, когда что-то, зазвенев серебристым звоном, ударилось о клинок. К его ногам упала стрела.
Над просторной бухтой воцарилась тишина. Стрела у его ног отчетливо виднелась на фоне светлого песка. Внезапно Артакс почувствовал слабость. Гнев его утих. На клинке меча снова заиграл зеленый свет. Всего на миг, затем исчез.
— Вы спятили? — раздался голос Джубы. — Вы действительно думаете, что можете убить его? Разве вы не знаете истории об Аароне Бессмертном? О человеке, упавшем с неба и выжившем? Мужчине, в одиночку выступившем против духов Подземного мира? Аарон — бог среди людей, глупцы! Бог! Думаете, на этом острове найдется оружие, которое могло бы ранить его? Вы видели, как он просто отбросил в сторону нацеленную в его грудь стрелу. Видели, черви? И у кого из вас достанет сил тягаться с бессмертным? Я хочу голову этого стрелка. Немедленно! А затем подчинитесь. Может быть, однажды мой господин снимет с вас проклятие. А может быть, ему захочется этой же ночью убить каждого из вас и послать ваши души в качестве слуг погибшим морякам и гребцам. Решайтесь скорее, ибо Аарон не такой человек, как вы. Он бессмертный! Повелитель всех черноголовых! И я говорю вам, он не воздержан ни в гневе, ни в милости.
Речь оказала поразительное воздействие. Пираты сотнями стали бросаться наземь. А Артаксу по-прежнему было страшно. Приходить сюда было безумием. У него не было доспеха, стрела могла убить его. Даже если бы его только ранили, это означало бы конец всему. Пираты набросились бы на них и порубили на куски. А теперь эти убийцы ползают у его ног и целуют его воняющую тухлой рыбой тунику.
— Поразительно, крестьянин. Поистине поразительно. Мне интересно, сколько продлится твое везение.
Этот вопрос тоже интересовал Артакса. Как вышло, что стрела не смогла коснуться его? Дело в мече или ему действительно просто невероятно повезло? Позже, подумал он. Подумать об этом можно позже. Сейчас важнее другое.
— Назад! — набросился на мужчин Джуба. — Никто из вас не достоин даже взгляда бессмертного! Назад, вы, подонки!
— Ты должен сказать им, что они должны делать, — прошептал, обращаясь к нему, Джуба. — Им нужна задача... Они должны знать, какая судьба им предназначена. Неуверенность порождает мятеж.
Артакс понятия не имел, что делать с тысячей пиратов. Заслужили ли они такую жизнь? Может ли он использовать их В качестве оружия против Муватты?
— Ваша жизнь висит на волоске, убийцы! Вы все в моих руках! Но вы можете вернуть себе жизнь и свободу. Трижды сразитесь вы за меня там, где боятся сражаться другие воины. Тот, кто выживет в битве за меня, получит в награду монету из олова. Монету, какие чеканят только у меня при дворе. Она должна напоминать вам о ваших злодеяниях. Володи, единственного справедливого среди вас, я назначаю вашим полководцем. Тот, кто, придя ко мне, принесет три оловянные монеты и за кого замолвит слово Володи, будет свободен. Вы будете получать такую же плату, как остальные мои воины, но тех же прав у вас не будет. Я хочу, чтобы вы были первыми в битве и последними при отступлении, — он сделал паузу и обвел взглядом мужчин, сдавшихся на его милость. Которых он вынудил сделать это. К горлу подступила тошнота, но он откинул прочь угрызения совести. Аарон молчал, но Артакс и без того знал, что он скажет: хорошо, крестьянин.
Артакс вздохнул. Пираты собрались со всех концов света. Они были просто кучкой, беспорядочной и неумелой. Без морали. Может ли он доверять им? Или они сбегут при первой же возможности? Или, хуже того, переметнутся на сторону его врага, Муватты? Он знал, что посоветовал бы Аарон. Знал, как поступить разумно. Он должен пообещать сохранить жизни этим ублюдкам, привязать их к себе, а как только прибудет флот, казнить. Это было бы разумно. Это послужило бы устрашающим примером. И это удовлетворило бы вдов, отцов, матерей и детей убитых гребцов и моряков Оловянного флота. После резни, учиненной над священнослужителями, после этой казни в империи наверняка воцарился бы покой. Могильный покой. Но он не хотел быть таким, как Аарон, даже если ценой за это будет разумность. Злясь из-за того, что вынужден принять такое решение, он обратился к пиратам.