Нандалее зажмурилась, но это не помогло. Она по-прежнему смотрела на витраж. Его изображение прочно укрепилось в ее памяти — и стеклышки зашевелились. Изображение сопровождал отвратительный треск, проникавший через уши до самых костей.

Эльфийка зажала уши руками. Тщетно! Избавиться от этого звука было невозможно. В гневе Нандалее закричала. Она хотела заглушить звук. Она будет бороться, не сдастся так просто. Она разрушит витраж! Она побеждала троллей — она не позволит какому-то проклятому витражу поставить ее на колени. Навстречу ей ударил ослепительный свет, настолько яркий, что ей показалось, будто в глаза ей вонзили раскаленные иглы.

Назад! — подумала она, но вместо этого сделала еще один шаг навстречу витражу. Она была полностью во власти его чар.

Она хотела схватиться за кинжал. Вонзить клинок в поток из света, но не сумела даже дотянуться рукой до пояса. Вместо этого она сделала еще один шаг вперед. И еще один. Ее тело, это хорошо натренированное оружие, на которое она всегда могла положиться, перестало повиноваться ей! Нандалее никогда в жизни не испытывала такого страха.

Нандалее по-прежнему не осмеливалась открыть свое Незримое око. Она опасалась, что в этом случае неизвестная сила окончательно захлестнет ее. Пока что она могла защититься, по крайней мере от того, что хотел показать ей витраж.

Мрачные картины. Бездны, полные ужаса. Если она мысленно сделает хотя бы шаг в сторону этой силы, безумие поглотит ее.

Витраж превратился в кружащийся водоворот света. Бледное облачко пара у ее губ затянуло внутрь.

Нандалее отчаянно пыталась вспомнить уроки Парящего наставника. Как можно оборвать заклинание? Нужно освободить душу. Это первый шаг. Отойти от всего и стать недосягаемой для реальности на острове воспоминаний. Она подумала о Гонвалоне. В животе образовалось приятное теплое чувство, когда ей удалось вызвать в памяти его лицо, почувствовать его губы на своих устах.

Движение рывком вернуло ее к реальности. Ее рука дернулась вверх! Она протянула руку к витражу.

— Нет!

Никто не услышал ее крик. Нельзя ей было приходить сюда. По крайней мере, в одиночку. Теперь ее пальцы находились на расстоянии всего дюйма от кружащегося света, и звук летящего стекла донесся до ее ушей. Она быстро представила себе вращающиеся осколки стекла с острыми, как ножи, краями.

Образ Гонвалона померк, остался только страх. Витраж победил.

— Нет, — прошептала она — и коснулась витража. Брызнула кровь, когда обрубленные кончики ее пальцев по одному стали падать на пол. А затем витраж поглотил ее.

Кровавый след

Бидайн устала. Как и каждое утро. Она ненавидела тащиться на пробежку. Несмотря на то что эльфийка тренировалась уже столько лун, ей по-прежнему становилось плохо. Просто теперь до этого момента проходило больше времени. Она цеплялась за смутную надежду на то, что когда-нибудь, через пару лун она добьется того, что сумеет вернуться в Белый чертог прежде, чем наступит тошнота. Впрочем, она подозревала, что в этом случае ее наставник увеличит дистанцию забега. По крайней мере, с легким оттенком гордости подумала Бидайн, Нандалее уже не приходится носить ее. Теперь она возвращалась на своих двоих! Хотя... Девушка невесело улыбнулась. Жалкая гордость: радоваться тому, что она уже не падает в обморок, а всего лишь выворачивается наизнанку.

Проклятые пробежки! Каждый день начинать именно с того, чтобы напоминать ей о том, что получается у нее хуже всего? Она недовольно вышла на крыльцо и пошла к лужайке, на которой они встречались каждое утро. Она прошла мимо нескольких других учеников, опустив взгляд, ни с кем не здороваясь. У некоторых даже настроение хорошее! Как можно быть в хорошем настроении до восхода солнца?

Стояла дождливая погода. При каждом шаге лужайка издавала чавкающий звук. Дорога, по которой они бегали, — сплошная грязь, каждый шаг будет стоить двойных усилий. Нандалее каким-то образом удавалось бежать легко, неважно по какой дороге. Бидайн пока еще не могла понять, что это: интуитивные чары или просто ловкость.

Гонвалон уже пришел. Рядом с ним стояла Ливианна. Вот уже две недели ее наставница тоже приходила на пробежки, и, несмотря на то что она постоянно подчеркивала, что в физическом смысле никогда не сможет тягаться с другими драконниками, она тоже с легкостью заканчивала беговую дистанцию.

— Где Нандалее? — мимоходом поинтересовался Гонвалон.

Бидайн пожала плечами.

— Не знаю, — она поймала себя на противной мысли, что ее подруга тоже может иногда проспать. Кто знает, где она была ночью? Она слишком много бродит по окрестным лесам! Бидайн знала, что Нандалее по-прежнему занимается стрельбой из лука, хотя всего несколько дней назад объявила, что попытается стать скульптором.

— Ты можешь привести ее? — В голосе Гонвалона слышалось легкое раздражение.

Бидайн вздохнула. У Нандалее была привычка спать обнаженной. С другой стороны... Если не слишком торопиться, то будет уже слишком поздно, чтобы в это утро делать полную пробежку. Приветливо улыбнувшись, она тронулась в путь и, как только скрылась из виду, перешла на медленный прогулочный шаг. Плохое настроение как рукой сняло. Наконец-то этим утром ее не будут мучить! И все неприятности достанутся Нандалее за то, что она не пришла на пробежку.

Бидайн взобралась по ступеням на верхний этаж, по привычке окинув взглядом обширную коллекцию мечей. В первую очередь она обратила внимание на то, какого оружия не хватает. Семь мастеров были на задании, и большинство из них она никогда не видела в Белом чертоге. Интересно, чем они сейчас заняты? Ливианна хранила молчание о задачах драконников, как и Гонвалон ничего не рассказывал Нандалее о конкретных целях их обучения. Она знала только, что однажды будет убивать врагов небесных змеев. Но кто эти враги?

Бидайн брела по коридору. Думала о том, как часто Нандалее вытаскивала ее из постели ехидными замечаниями. Интересно, что она теперь скажет? «Доброе утро, соня», — это слишком мягко. Может быть, низким басом: «Плохое начало дня для тебя, лучница!»

Она поглядела на защитные знаки от кобольдов, вырезанные на двери Нандалее, и усмехнулась. Она любила свою мятежную подругу. Нандалее делала такие вещи, о которых другие осмеливались только шептать.

— Подъем! — Бидайн распахнула дверь и увидела пустую кровать. У стены стояли прислоненные лук и колчан. Значит, Нандалее отправилась не на охоту.

Она подошла к кровати и сунула руку под простынь. Холодная. Значит, она встала давно. Пип, спрятав голову под крыло, сидел на окне.

Бидайн охватило нехорошее предчувствие. Это было так непохоже на Нандалее — не выйти на утреннюю пробежку. Бидайн вспомнила о разговоре, который они вели шепотом три дня назад. Как они сидели вместе в этой комнате. Нандалее рассказывала страшные истории о троллях. Вещи, которые якобы видела собственными глазами. Она не захотела отставать от подруги. В очередной раз. И поэтому она рассказала ей о таинственном витраже в библиотеке. О своей встрече с Ливианной и о том, что она пытается выучить тайное слово силы, позволяющее любому посмотреть сквозь витраж и увидеть место, где когда-то бывал. Конечно, она не сказала Нандалее слово силы! Неужели Нандалее пошла в библиотеку? Бидайн еще раз поглядела на лук. На ночные прогулки подруга всегда брала его с собой. Значит, она не покидала Белого чертога.