Лес вокруг нее изменился. Стал гуще. С деревьев свисали полоски ткани, рога для вина и различное оружие, с негромким звоном ударявшееся друг о друга. Там, где еще только что лежал поваленный дуб, теперь стоял дуб, на котором висел большой медный котел отверстием вниз. Внутри у него, похожий на язык колокола, раскачивался черпак.
Поляну покрывали заросли папоротника. Сквозь них пробиралась, склонившись, девочка с бледным лицом и золотисторыжими волосами. На ней была черная рубашка и темные штаны. Она двигалась необычайно ловко для дочери человеческой. Все ее внимание было сосредоточено на святилище. После недолгих колебаний она протиснулась сквозь узкий вход и исчезла. Внезапно Ливианне показалось, что она падает. Лес вокруг нее утонул во тьме. Всего на вдох. А потом ее снова окутал туман. Она упала на колени и теперь стояла на мягком лесном грунте. Видения захлестывали ее не впервые. Она стала свидетельницей одного из грядущих событий, которые произойдут у этого святилища. Юная девушка повлияет на судьбу Альвенмарка, в этом Ливианна была совершенно уверена. Однако оценить, когда случится увиденное, она не могла.
Пальцы Ливианны зарылись в темный лесной грунт. Послышались шаги. Видение померкло. Она никогда не знала, сколько времени прошло, возвращаясь из непрошеных вылазок в будущее.
Она хотела встать, когда перед ней внезапно оказался мужчина. Воин. Он казался по меньшей мере настолько же пораженным, как и она.
— Кто ты?
Вместо ответа она улыбнулась хорошо заученной улыбкой.
Он протянул ей руку. На варварский лад он выглядел даже хорошо. На воине были только штаны, торс был обнажен. На коже еще блестели капельки воды после ритуального омовения. Светло-русые волосы были распущены, они густыми прядями спадали на плечи. Взъерошенная, неровно постриженная борода придавала ему лихой вид. В золотистой бороде блестели белые зубы.
— Такая красивая женщина не должна находиться в Лесу Духов одна.
— Мне кажется, это для меня самое подходящее место, — еще одна кокетливая улыбка. — Я не жалею, что повстречалась с тобой, — Ливианна осознавала, что говорит с небрежным, деревенским акцентом, сильно контрастирующим с ее дорогим платьем и вообще всем обликом.
— Кто ты?
— Ливианна.
Он нахмурился.
— Это нездешнее имя.
Ради альвов! У этих лесных людей что, мозги как у куриц? Он вообще стоит того? Ее наставник хотел знать истории, которые рассказывали друг другу люди о драконах. Свинопас почти ничего не знал. А вот благородный воин, проведший детство при дворе, куда регулярно приезжали путешественники, стал бы настоящим кладезем сокровищ. Она не должна колебаться!
Ливианна поднялась и провела рукой по его груди. Маленькие черные комочки земли запутались в растущих там волосах. Он резко вздохнул.
— Ты боишься чужестранцев?
Воин рассмеялся, но в его смехе отчетливо слышалась неуверенность.
— Неужели я похож на того, кто чего-либо боится? Я только что вернулся с войны. Убил троих врагов. Высоких, статных мужчин. Воинов, которые стоили того, чтобы скрестить с ними клинки.
Рука Ливианны скользнула к мечу, висевшему у него на поясе. Кончики ее пальцев гладили широкую рукоять оружия.
— Этим мечом ты пролил кровь?
— Да, — его голос звучал глухо.
Ее рука спустилась немного ниже, обхватила пропитанную и потемневшую от пота рукоять и принялась играючи водить пальцами вверх и вниз по ней.
— И каково это: убить человека?
— Неприятно.
Его ответ удивил ее. Она остановилась, подняла голову и поглядела на него. Он дразнит ее? Нет, он казался серьезным.
— Если я убиваю плохого воина, то чувствую себя оскорбленным, поскольку халтурщик считался достойным того, чтобы сражаться с ним. А если встречаю достойного противника, то победа оставляет горький привкус, потому что такой человек не должен был окончить свои дни в пыли поля битвы.
Провинциальный философ, забавно, подумала Ливианна. Она снова погладила его по груди.
— Ты кажешься очень сильным. Наверняка нечасто встречаешь достойного противника.
Он схватил ее за бедра и безо всяких усилий поднял вверх.
— Верно, красавица моя. И я еще никогда прежде не встречал женщины, подобной тебе. Кроме как в южных городах, где некоторые женщины продают себя за пару медных монет. Но они не так прекрасны, как ты, — он посмотрел ей в глаза и улыбнулся. — Чего ты хочешь от меня?
Она обхватила его руками за шею и поцеловала. Пока что она не вкладывала никакой магии в поцелуй. Губы воина были сладкими на вкус. В его дыхании чувствовался вкус лесного меда. Он ответил на поцелуй. Бурно. Левая рука его поднялась выше, забираясь под платье.
Ливианна высвободилась.
— Люби меня, — он по-прежнему держал ее в руках. Дыхание его было прерывистым. Вместо ответа он покрыл ее шею и лицо поцелуями. Борода щекотала кожу.
— Идем немного дальше в лес, — прошептала она. — Мы слишком близко к святилищу. Мы ведь не хотим обидеть богов.
— Боги понимают любовь, — в его голосе звучало тепло. От него исходил приятный мужской запах.
— И ваши священнослужители тоже? Я не хочу, чтобы они нашли нас обоих так близко от храма. — На самом деле она опасалась, что магия этого места может нарушить заклинание.
— Я видел города, где мужчины и женщины любят друг друга в темных переулках.
— Это было там, где за любовь женщин платят деньги?
Он громко рассмеялся.
— Женщина, у тебя не язык во рту, а кинжал, — он сделал несколько шагов к лесной опушке.
— Боишься, что мои поцелуи могут ранить тебя?
Вместо ответа его губы отыскали ее уста. Он прижал ее спиной к дубу, на котором священнослужители вырезали жуткие рожи. Ливианна сжала его пах. В ближайшее время он не сможет мыслить ясно, удовлетворенно подумала она.
— Идем, здесь неподалеку есть место, где на мху и папоротниках мы сможем устроить себе мягкое ложе.
Он крепко прижимал ее спиной к дубу.
— Это ведь тоже хорошее место.
— Только если тебе все равно, что завтра моя спина будет выглядеть так же, как кора. Или ты хочешь любить меня всего один-единственный раз?
— Я хочу взять тебя с собой в деревню. Я князь. У тебя всего будет вдоволь.
— Ты вспомнишь об этом после того, как я отдамся тебе?
— Я человек чести! — В его голосе сквозило некоторое раздражение.
— А как ты думаешь, кто я?
— Не знаю, — он принялся возиться с ремнем.
— Я тоже княгиня.
Он остановился и принялся разглядывать ее.
— Ты не отсюда. Я знаю дочерей полководцев. Большинство из них столь же прелестны, как шелудивые козы.