Яркая вспышка, и по телу воительницы потекло золотое пламя волос, капая на пол горящими брызгами. Она поднялась и тут же бросилась в окно.
– Карл умирает! Я нужна ему! Карл!
Страх, боль и отчаяние переполняли уже «Годовалого дракончика» и подземные лабиринты Храма Солнцестояния, когда в их вечную ночь ворвался огненный Феникс. Джулия пролетела как падающая звезда, за спиной ее уже чуть угадывались могучие крылья. Она бросилась на драконов, слепя их своим белым пламенем, которое только разрасталось вокруг нее, тесня чудовищ и воспринимая льющийся со всех сторон огонь. Она принимала его в себя как дополнительный источник силы. За несколько минут Джулия сломила строй противника. Руки ее вдруг словно извергли из себя пламенные мечи.
В этой сумятице Морей потерял женщину и своих детей и теперь уже был не в силах делать что-либо. Он забился в один из отсеков, ища глазами Карла, рассудив, что он-то не должен бояться белого огня.
Наконец с драконами было покончено, и огненная женщина устремилась в гробницу. Карл содрогнулся при виде феникса, но он скорее позволил бы отрубить себе правую руку, чем выказать перед супругой охвативший его ужас. Поэтому он первый подал ей руку, и вместе они покинули мрачный колодец. Оставив Трорнта снаружи, Джулия полетела вытаскивать уцелевших. Она оторвала пару лестниц с недоступной ее воинам стены, подвесив их перед теми из них, кто мог выбираться самостоятельно. Взяв на себя труд перетаскивать раненых. Последним она подняла на свет отца. Вместе с Карлом они уложили его на траву.
Маг еле дышал, и Джулия, припав огненным лицом к груди Аскольда, старалась передать ему часть собственной силы. Но, видимо, перестаралась. Горицвет подскочил вдруг как ошпаренный, ругаясь на чем свет стоит.
– Тебе, Джулия, только мертвому припарки ставить! – Он потряс перед глазами дочери прожженными одеждами и, не выдержав заполнившей его силы, пробежался вокруг нее и Трорнта три круга. – Ты что, решила передать мне всего феникса?! Хочешь отлынивать от решающего боя?! Как прикажешь это понимать?
Но молодая чета, уже поняв, что опасность позади, весело смеялась, показывая пальцами на колдуна. Карл ревниво завернул жену в свой плащ, не без основания считая, что абсолютно все, включая стариков и грудных детей, пялятся на ее наготу.
Аскольд с проклятиями бегал вокруг замка, выкрикивая магические формулы. Фобиус писал тут же, устроившись на каком-то валуне. Где был он во время повсеместного отчаяния, осталось загадкой. Морей, все еще с мечом в руках, обреченно разыскивал своих детей. Бывшие рабы одурели от свежего воздуха и валялись слепые но счастливые, вспоминая о своей недавней встрече с огненной птицей.
Наконец Туим разглядел чуть в стороне ото всех блондинку, в некогда желтых одеждах Храма Солнцестояния. И… о чудо, со всеми тремя детьми. Туим направился к ним чуть ли не бегом. Маленький Туверт издалека приметил отца и с радостным криком побежал к нему навстречу.
Привлеченная криками ребенка женщина обернулась на воина, и оба они застыли друг против друга.
«Морей – тот самый похитивший у меня сына! Разбивший мне всю жизнь!» Анна прижала к себе обоих малышей, точно Туим мог нанести им смертельный удар, постигший некогда Софи.
«Принцесса Анна – я погиб! – мелькнуло в сознании рыцаря. – Я похитил Германа, пролил ее королевскую кровь… Джулия меня живого сожрет!»
Морей подошел совсем близко, на ходу сбрасывая пояс с мечом. Туверт тянулся к отцу, казалось, вовсе переставшему замечать его. Наконец Анна очнулась и протянула воину чудом уцелевших младенцев. Туим оторвал взгляд от лица принцессы и нежно, так нежно как Анна не могла себе даже представить, прильнул к ним. Оставленный отцом Туверт обнял свою воспитательницу. Та поцеловала мальчика и, не сдерживая больше слез, пошла восвояси.
– Мама! Не уходи! Не надо! – Туверт оторвался от отца и бросился к ней.
Морей опустился на одно колено, так и не найдя, что сказать. Принцесса посмотрела на него, рядом с отцом маленький сынишка пытался принять ту же позу. Анна невольно улыбнулась.
«А ведь это Морей!» – напомнила она себе. На плече и шее воина кровоточила рана, женщина, вздохнув, оторвала кусок ткани от своего нижнего храмового одеяния и, пошептав на тряпочку, приложила ее к ране Туима. Кровь под ее умелыми руками остановилась, края раны начали срастаться. Принцесса глотнула воздуха, передавая в этом немом прикосновении частичку себя и жалея о похищенной слугами Эдуарда аптечке, с противостолбнячными ампулами.
На следующее утро телеги, запряженные ездовыми ящерицами и лошадьми, начали вывозить в ближайшие замки раненых и бывших рабов. Всю ночь воины Элатаса не покидали наскоро разбитого лагеря. Особенно много приходилось потрудиться Горицвету, его черная, местами прожженная мантия так и мелькала перед глазами. С помощью Джулии маг наконец заделал дыру, проделанную Мореем, между тайным замком и подземельем Храма.
– Кстати, – сказал он, едва только их ноги снова дотронулись до твердой земли. – Моя милая дочь и мой любезный зять, не считаете же вы в самом деле, что этим ничтожным сражением мы покончили со всей нечистью? – Он пробежался для верности и еще несколько раз подпрыгнул на месте, сбрасывая излишек энергии.
– Разумеется, мы так не считаем. А ты… – Джулия не успела досказать, потому что отец уже несся на всех парусах, пугая мясных ящериц, пасшихся по соседству.
– …Сделай милость, постой чуть-чуть, а еще лучше было бы, если бы ты употребил свою прыть на создание талисмана, опознающего оборотней. – Она старалась смотреть в глаза отцу, что было трудно сделать, так как колдун снова принялся за прыжки.
– Оставь это! – выдохнул Карл. – И лучше сделай то, что говорит королева. А еще лучше помоги других посвященных найти. Да кончай же скакать, будто тебе шило воткнули в задницу! – Трорнт силился не смеяться.
– Ничего. Это мне не мешает. Кстати, открой секрет, мой драгоценный, как ты сам-то справляешься с этой бестией? Это она только щечкой ко мне прижалась! А если…
– Ты этого никогда не узнаешь, – самодовольно брякнул Трорнт. Было видно, что слова колдуна льстили ему.
– Ну ладно. Так о чем это мы? – Аскольд подпрыгнул на метр и завис в воздухе с вопросительной гримаской на лице. – Ах да, амулет я уже сделал. – Он снова прыгнул, отчего его мантия неприлично задралась.
– Когда ты успел? – не поверил Карл.
– Во время пробежки до деревни или нет, когда забрался на шпиль и…
– Что тебя понесло на этот шпиль? – Карл встал и посмотрел на отъезжающую повозку. – Я давно подозревал твои дурные наклонности! Ну ладно, когда безумствует Фобиус, но ты – отец королевы! И…
– Не суди, тебе этого не понять! – вмешался, как всегда, подслушивающий летописец. – А про тебя, Горицветушка, я и не знал!
– Тьфу, Пакостник. – Аскольд даже прекратил прыгать. – Я же не в том смысле!