И ни один теперь не имел права сказать кому-либо, что он алголианин. Они должны были раствориться в рядах бриттов.
— Отойди, — проревел Димерик Гуулу. — Я вызываю сэра Радхаура на смертный бой, если он рыцарь, а не трус!
— Отойди, Гуул, — приказал Радхаур. — В чем причина вашего гнева, сэр? Я должен знать, за что буду убивать…
— Марьян пронзила себе сердце кинжалом, оскорбленная вашим отказом. Я люблю ее и отомщу за ее смерть!
Он взмахнул мечом в решимости начать бой.
Радхаур побледнел, пошатнулся в седле. Но тут же натянул поводья.
— Я возвращаюсь в Храм! — крикнул он спутникам и что есть мочи погнал коня обратно.
На растерявшегося сэра Димерика Радхаур больше не обращал внимания.
Он проклят! Все, кто полюбит его — обречены!
Радхаур гнал коня, чувствуя, как разум покидает его.
— Где она? — проревел Радхаур, врываясь в главный зал Храма, где угрюмо спал Каменный Зверь. — Где она?!!
В зал вошла маджера, посмотрела на него с ненавистью, но произнесла тихо:
— Марьян умерла и теперь душа ее стремится к родной священной горе Самсинсан.
— Я хочу видеть ее!
— Этого не следует делать!
— Проведи меня, — взмолился Радхаур.
В руках он держал большой желто-голубой ларец.
Маджера молча повернулась и вошла в коридор из которого появилась. Радхаур последовал за ней.
При виде Радхаура жрицы судьбы встали и вышли из комнаты Марьян.
Он медленно подошел к постели.
Она лежала с закрытыми глазами, на сером платье расплылось огромное кровавое пятно; кинжал, наверное, уже вынули подруги.
Тепло еще не покинуло девушку, но тело было бездыханно.
Радхаур долго смотрел на нее, потом раскрыл ларец. Стенки ларца опали, освобождая голову поверженного бога.
— Алвисид! — позвал Радхаур. — Сэр Алан, очнитесь!
Алвисид медленно открыл глаза.
— Посмотрите на меня! — вскричал Радхаур. — Вы же читаете мои чувства, я знаю! Спасите ее, вы же все можете!!!
Алвисид долго молчал. Наконец он произнес:
— Я не могу этого сделать.
— Почему?
— Если бы даже я мог, то это бесполезно…
— Но почему?!
— Ты не возьмешь ее с собой, даже если случится чудо и она оживет. Она будет мешать тебе собирать мои члены. А без тебя она вновь покончит с жизнью…
Радхаур прорычал что-то неразборчивое. Быстро закрыл ларец.
Никто не может помочь ему справиться с собой, ни один бог в мире! Только сам Радхаур!
Он упал к Марьян и обнял мертвое тело, коснулся губами ее безжизненных губ, словно рассчитывая поцелуем вновь вернуть ее к жизни.
— Я не хотел! — закричал он в пустоту, слеза навернулась на глазу.
Она не слышала его.
— Я не хотел!!!
Он впился поцелуем в мертвую красавицу, прижался к ее легкому хрупкому телу, пачкая походную оленью куртку в чистой девичьей крови.
— Марьян, зачем ты сделала это? — он кричал, выплескивая чувства.
— Марьян!!!
Он кричал в пустоту, сходя с ума.
— Марьян, я… я люблю тебя, Марьян!
— Правда? — вдруг тихо прошептала она.
Радхаур отпрянул от нее, словно она превратилась в ядовитую змею.
Мысль о страшном, коварном обмане поразила его и он кинулся к ней, разрывая на груди женщины тонкую серую ткань платья.
И увидел как исчезает рана — маленькое отверстие глубиною в смерть.
Мгновение — и кожа вновь ровная и чистая, лишь кровь на платье напоминала о трагедии, которая может повториться вновь.
Радхаур тупо смотрел на место, где только что видел рану от острого трехгранного кинжала.
— Правда у меня теперь красивая грудь? — спросила она.
Он не удивлялся случившемуся. Он знал, что любовь убивает, но неужели она и дает жизнь?!
— Я люблю тебя, Марьян, — сказал он быстро, чтобы прогнать смерть прочь отсюда.
Он не знал, что ему теперь делать.
— Радхаур! — вскочила она с несостоявшегося смертного орда. — Радхаур!!!
— Собирайся, — сказал он, отвернувшись в сторону. — Поедем со мной.
Трудно далось решение, но другое было невозможно.
Марьян закричала что-то от восторга, в раскрытую дверь кельи заглядывали жрицы судьбы.
Радхаур вышел и заметил стоявшего у стены сэра Димерика. Он подошел к нему.
— Вы любите ее? — спросил Радхаур.
— Да. Я полюбил ее еще давно, за ум, чистоту, преданность. Но она была… я боялся оскорбить ее.
Радхаур мельком прослушал его мысли. Сэр Димерик говорил не правду. Но одно для Радхаура было важно — сейчас он ее любит и уже не разлюбит никогда. Это Радхаура устраивало.
— Я не люблю ее, — тихо сказал юноша. — Но я не хочу, чтобы она снова убила себя и буду относиться к ней, как к возлюбленной. Я беру ее с собой. Но я еду на войну. Вы можете поехать с нами? Может, вы сумеете влюбить ее в себя?
Сэр Димерик смотрел обалделыми глазами на юношу, который был чуть выше его ростом и намного младше.
— Вы это серьезно говорите, сэр?
Радхаур кивнул:
— Я не хочу, чтобы она умерла. Но я люблю другую.
Он любит ту, которую еще ни разу не видел — блондинку из пророчества.
— Но у меня нет средств для такого похода, — произнес неуверенно сэр Димерик.
Увидев непонимающий взгляд Радхаура, он быстро сказал:
— Нет-нет, я готов сражаться на вашей стороне…
Радхаур кивнул.
Из кельи вышла Марьян.
Все жрица Храма несмотря на ранний час провожали ее.
Марьян уезжала с человеком, подарившим ей жизнь, и жизнь эта сулит еще очень много счастья.
Она с помощью сэра Димерика села в седло и улыбнулась Радхауру.
Он улыбнулся ей в ответ. Она красивая, жизнь длинная, все может быть.
Пророчество — не есть истина, как предупреждала его главная жрица, а лишь вероятность.
«Все зависит от человека!»— вспомнил он слова маджеры.
Радхаур тронул поводья коня.
Он хотел вернуться в Рэдвэлл. Он устал.
И еще одна мысль не давала ему покоя — девушка из Маридунума, для которой Прист купил дом. Прист погиб, имени ее Радхаур не знает, но должен найти ее. Если она жива и все с ней в порядке — значит он просто навообразил себе черт знает чего.