— Проводи меня в мой Хрустальный замок на берегу Искристого озера, — нетерпеливо попросила Роза, зная, что время пребывания здесь ограничено. — И пусть там будет Повелитель Тела…
— Не торопись, — остановила ее Лола. — Сегодня тебе некуда спешить. Тем, кто приходит к нам после долгого расставания, «Орден Созерцателей» делает подарки. Ты можешь пробыть на этой стороне хоть неделю, и это тебе не повредит. Тем более что дома тебя никто не ждет.
— Откуда ты знаешь?
— Об этом мне говорят твои глаза.
— Я так счастлива…
— Не говори…
— Прости, я забыла.
— В Хрустальном дворце ты будешь лишь ночевать, и рядом с тобой будет любой, кого ты захочешь. А дни ты будешь проводить в обществе великих, и они признают в тебе равную, будут восхищаться тобой и угождать тебе во всем. Тебе нравится наш президент?
— Он такой волевой, так заботится о благе…
— Сегодня он тоже здесь, и он хотел встретиться с тобой.
— Но…
— Здесь мы все равны перед радостью. Знаешь, почему нельзя называть это счастьем?
— ?
— Счастье — не то, чем можно делиться, а радость — достояние каждого, кто к ней прикоснулся.
Лола поднялась с лужайки, поросшей густой мягкой травой, одернула юбочку, больше похожую на набедренную повязку и приветливо улыбнулась. А потом они взялись за руки и шагнули сквозь стену искрящегося теплого густого тумана, за которой обнаружился роскошный парк, поднимавшийся вдоль широкой парадной лестницы к белостенному замку, окруженному дубовой рощей.
— Нам туда? — спросила Роза, указывая рукой на замок.
— Нет. Они скоро будут здесь. И не смущайся. Здесь все равны перед радостью…
17 августа 17 ч. 10 м.
Маленькая сухая старушка в белом халате держала Розу за руку, пока та едва заметно кивнула на прощанье, одарив окружающих улыбкой, которая казалась ей обворожительной.
— До встречи, Роза, — сказал президент.
— Я надеюсь, вы навестите меня в Хрустальном замке… Сегодня, — отозвалась Роза.
— Непременно.
— В полночь.
— Непременно.
Старушка увела улыбающуюся Розу в боковую дверь, со скрипом закрыв ее за собой. Под белым пластиковым потолком вспыхнули приглушенные до сих пор светильники, а из-за ширмы выглянул Вико.
— Я предупреждал, что сегодня для инспекции лучше было выбрать другой объект. И вообще, не дело президента заниматься такой ерундой.
— Ты слишком настойчиво сопротивлялся, тем и накликал меня именно сюда. А если вспомнить твою утреннюю выходку…
— Кстати, операция прошла идеально. Благодарный народ Бандоро-Ико уже встречает своих освободителей от кровавой диктатуры. Даже стрелять не пришлось. Гардарика и Хунну уже прислали ноты протеста, но мы позволим себе на это наплевать…
— Это я уже слышал. Вернемся к тем бесчеловечным экспериментам, которые вы тут проводите.
— Бесчеловечно подобных экспериментов не проводить. Это — во-первых. А во-вторых, методика коррекции личности уже вышла из стадии эксперимента, и теперь на очереди ее практическое применение. Безопасность требует жертв, но в данном случае не страдает никто: здесь самые несчастные обретают радость и смысл жизни, самые никчемные становятся незаменимыми.
— Но можно же использовать преступников или, скажем, добровольцев.
— Сюда еще никого не приводили под конвоем. Люди даже платят за то, чтобы здесь оказаться.
— Конечно! Ваш Департамент своего не упустит…
— Не наш, а ваш! В конце концов, по Конституции, глава Департамента — президент.
— А мне кто-нибудь объяснит, зачем это вообще надо?!
— Доктор Лола Гобит объяснит.
Тут же дверь снова скрипнула, и вошла давешняя старушка в белом халате, посмотрела на высоких гостей, и во взгляде ее мелькнуло удивление, что они до сих пор не ушли. Видимо, правду говорят, что большие политики — большие бездельники…
— Доктор Лола, — обратился к ней Вико. — Объясните вкратце дженти Индо, нашему президенту, каковы задачи ЦКЛ, каких вы достигли успехов, и какие предстоит решить проблемы.
— Может быть, пройдем в офис, — предложила она, вопросительно взглянув на Вико. — Здесь плесенью пахнет.
— Я ничего не чую, — сообщил президент.
— Если Лола говорит, что пахнет, значит пахнет. — Вико взял его за локоть, а свободной рукой указал на выход.
В кабинете доктора Гобит действительно оказалось гораздо уютнее. Вместо стен больничного вида здесь был прозрачный купол, над которым не было никаких нагромождений, а одно лишь голубовато-серое небо. На плетеном столике из натуральной лозы стоял кофейный сервиз, распространяя соответствующий аромат, а кресла, казалось, были из того же гарнитура, что и в президентском охотничьем домике на Западном побережье.
Доктор Гобит дождалась, пока начальство усядется, протокольно налила всем кофе и, после кивка своего шефа, начала излагать:
— Центр Коррекции Личности создан шесть лет назад. Первоначально перед нами была поставлена задача разработать методику радикальной противострессовой терапии и найти способы необратимого снижения индивидуальной агрессивности, не наносящие ущерба психическому здоровью, не ограничивающие умственные способности, не вызывающие любых проявлений апатии, снижения жизненного тонуса и прочих негативных явлений. Департамент Безопасности обеспечил Центру все необходимые условия, и через год мы получили первые обнадеживающие результаты. Сочетание различных апробированных, научно обоснованных методик с рядом нетрадиционных методов дали нам возможность…
— Каких нетрадиционных? — поинтересовался президент, и Лола на несколько секунд умолкла, соображая, как объяснить подоступнее.
— Шаманы, знахари, колдуны, ведьмы имеют за плечами многовековой опыт. Методом тыка они нащупали огромное количество способов целевого воздействия на организм и психику человека…
— Достаточно. Дальше, — вмешался Вико.
— Через два года мы добились стабильных результатов по снятию стрессов любой тяжести за один сеанс, нейтрализации маниакальных проявлений — за неделю амбулаторного лечения. При разработке методов лечения тяжелых форм шизофрении мы впервые нащупали пути к управлению процессами, которые вызывают изменения личностных признаков психики, перестройку типа нервной деятельности и подсознательное усвоение информации…
— А к чему тогда весь этот маскарад с «Орденом Созерцателей»? — Чувствовалось, что президент уже начал утомляться от обилия слов, сложенных в малопонятные комбинации.
Вместо Лолы ответил Вико: