На что она произнесла:
– Черт меня побери совсем. И как это воспринял Ажар?
– Его сложно понять. – Линли старался говорить осторожно, на тот случай, если чувства Барбары к пакистанцу были сильнее, чем она обычно показывала. – Мне кажется, что он был в шоке.
– А что Мура?
– По-видимому, он знает.
– Я имею в виду – он счастлив? Обеспокоен? Подозрителен?
Барбара рассказала ему то, что узнала об Анжелине Упман от ее бывшего любовника Кастро. Она поделилась его предположением, что в Италии может быть еще один любовник, помимо Лоренцо Муры. Если верить Кастро, то это часть тех эмоций, без которых Анжелина жить не может, объяснила Барбара. Там у них не видно вероятных кандидатов? Линли ответил, что надо будет присмотреться повнимательнее, и поинтересовался, есть ли для него еще что-нибудь интересное.
Хейверс молчала несколько мгновений, что лучше всяких слов сказало Томасу: да, есть. Он окликнул ее таким тоном, который сказал Барбаре, что лучше ей признаться немедленно, потому что он все равно узнает подробности позже. Она сообщила ему, что «Сорс» опубликовал еще одну статью – на этот раз о том, что Ажар бросил семью в Илфорде, и добавила:
– Но я все держу под контролем.
Это поведало Линли очень многое о том, чего же в действительности стоила Барбаре ее борьба с таблоидом, хотя она и старалась это всячески скрывать.
– Барбара… – сказал он.
– Знаю, знаю, – ответила она, – Уинни мне уже все подробно объяснил.
– Если вы будете продолжать…
– Сэр, я заварила эту кашу, мне ее и расхлебывать.
Линли не мог себе представить, как ей это удастся. Еще никому не удавалось «переспать» с «Сорс» и не потерять при этом девственность. Ей надо было подумать об этом заранее. Он выругался про себя.
Вскоре после этого они закончили разговор, и Томас задумался о том, что Барбара рассказала ему об Анжелине Упман. Ему придется поискать еще одного любовника, который будет готов на все, если она не оставит Лоренцо ради него.
Звонок Барбары застал его на великой стене Лукки, куда он пришел прогуляться и подумать. Томас двигался по часовой стрелке и дошел уже до середины, до того места, где располагалось кафе, где могли подкрепиться люди, также прогуливавшиеся по средневековому городу. Он решил выпить кофе и направился к столикам, стоявшим под деревьями с густой листвой. Здесь он увидел, что Таймулле Ажару пришла в голову такая же мысль. Лондонский профессор уже сидел за столиком с чайником чая и разложенной на столе газетой.
Скорее всего, это была газета на английском языке – Линли уже видел, как ее продавали в киоске на Пьяцца Деи Кокомери, прилегавшей к одной из немногих прямых улиц в городе. Томас предположил, что это местная газета, рассчитанная на заезжих туристов. Он мельком взглянул на нее, когда подошел и спросил Ажара, может ли он к нему присоединиться. Газета называлась «Grapevine» [167] и больше походила на журнал, чем на газету. Томас увидел, что или Ажару, или местной полиции удалось разместить в ней статью о пропавшей Хадие.
В газете была напечатана фотография Хадии с простым заголовком «Пропала без вести». «Это хорошо, – подумал Томас. – Нельзя пренебрегать даже малейшими возможностями».
Он подумал, знает ли Ажар, что в Лондоне «Сорс» раскручивает историю о ситуации в его семье? Он не стал ничего говорить. Наверняка найдутся другие доброжелатели, и Томас не хотел быть одним из них.
Ажар сложил газету и подвинулся, давая Линли место поставить свой стул. Инспектор заказал кофе, уселся, посмотрел на профессора и сказал:
– Телевизионное обращение обязательно вызовет ответную реакцию. Будут десятки телефонных звонков в полицию, большинство из которых окажутся полной ерундой. Но один из них, а может быть, два или три дадут нам что-то новое. Кроме того, Барбара продолжает работать над некоторыми аспектами дела в Лондоне. Не стоит отчаиваться, Ажар.
Таймулла кивнул. Линли подумал, что ему самому хорошо известно, как накатывается отчаяние – все сильнее и сильнее с каждым прошедшим днем. Однако в любой момент может появиться надежда. Надо только, чтобы кто-нибудь, кто что-то видел или слышал, но не подозревал об этом, пока не увидел передачу, уловил, наконец, связь. Такова была природа расследования. Память иногда приходится подталкивать.
Томас рассказал об этом отцу Хадии, который в ответ опять кивнул. Тогда он сказал:
– Никто из нас не знал, что она беременна. Сейчас, когда мы знаем… – Инспектор замолчал, заколебавшись.
На лице Ажара ничего не отразилось.
– О чем?
– Есть кое-что, о чем тоже не надо забывать. Вместе со всем остальным.
– В смысле?..
Линли отвернулся. Кафе располагалось на одном из бастионов стены, а под ним группа детей играла в футбол на лужайке. Они толкались, смеялись, падали на траву и дурачились. Они думали, что находятся в безопасности. Дети всегда так думают.
– Если это, к примеру, не ребенок Лоренцо… – продолжил он.
– А чей же еще? Она ушла от меня к нему. Он дает ей то, что я не смог.
– На первый взгляд, так и есть. Но то, что она была с Мурой, будучи в то же время с вами, говорит о том, что сейчас, когда она с Мурой, может быть кто-то еще, третий.
– Глупости, – Таймулла покачал головой.
Линли сравнил то, что сам он знал об Анжелине, с тем, что мог знать о ней Ажар. Он знал, что люди не меняются в одночасье. Если один раз она уже почувствовала эмоциональную встряску от наличия второго любовника, то может захотеть почувствовать это еще раз. Но он не стал спорить.
– Этого следовало ожидать, – сказал Ажар.
– Ожидать?
– Я имею в виду беременность. То, что она меня оставит. Я должен был понять, что она надолго не задержится, после того, как я не дал ей желаемого.
– Чего именно?
– Сначала Анжелина хотела, чтобы я развелся с Нафизой. Когда этого не произошло, она захотела, чтобы у Хадии была возможность встречаться с теми родственниками. Когда я запретил и это, она захотела еще одного ребенка. На это я сказал «нет, еще раз нет и ни в коем случае». Я должен был предвидеть результат. Это я довел ее до всего этого. А действительно, что еще ей оставалось делать? Мы были счастливы вдвоем, она и я. У нас была маленькая Хадия. Сначала она сказала, что свадьба для нее не имеет значения. Потом ситуация изменилась. Или Анжелина изменилась. Или я. Я просто не знаю.
– А может быть, она совсем не менялась? – спросил Линли. – Ведь могло быть так, что вы просто никогда не знали, какая она на самом деле? Иногда люди бывают слепы. Они верят в то, во что хотят, потому что поверить во что-то еще бывает слишком больно.
– Что вы имеете в виду?