– Так точно, – отозвался Эдуард. – Но бойцы интересуются, что будет с ними.
– Вот, значит, что вас беспокоит? – услышал он. – Я думал, вы мне доверяете, а вы, выходит…
– Вы наверняка понимаете, о чем я говорю. Мы будем с вами до конца, где бы вы ни были. Но как быть с остальными? Ведь…
– Все решим чуть позже, – остановил его абонент. – Сейчас надо найти женщину.
– Он убил его, – недовольно проговорил коротко стриженный крепкий парень в плавках. – Выходит, любого из нас можно…
– Заткнись, – небрежно перебил его лежащий на галечном пляже загорелый амбал. – Правильно сделал. Бросили тело, а из-за этого на нас выйти могут. И что тогда? Правило известное: ни раненых, ни убитых не оставлять. Так что другим наука будет. И давайте больше об этом не говорить. Каждый из нас знал, что не в игрушки будем играть. Понимали, на что подписываемся. Надеюсь, все помнят?
– А я думаю, что скоро мы останемся ни с чем, – заявил усатый здоровяк. – Идти нам некуда, замазаны все по самое…
– Да хватит! – рявкнул амбал. – Кто желает, может уйти прямо сейчас. Но если где что-то шепнет кому-нибудь, то и сам сдохнет, и родня вместе с ним. А силой здесь никого не держат. Кто желает, может уйти, – повторил он. – Есть такие?
– Да куда идти-то? – вздохнул один из восьмерых парней. – Вот когда расчет получим, тогда разбежимся. А сейчас давайте лучше выпьем. Не мешало бы девочек, но время не позволяет. Когда все закончим, ох и оторвусь я!
– Я тоже, – одновременно проговорили еще трое. Все рассмеялись.
– Ты полетишь или нет? – спросила рыжеватая средних лет женщина по телефону.
– Сейчас не до этого, – ответил Бронов. – Появилась возможность неплохо заработать. А почему тебя это волнует?
– Денег осталось на неделю, – сердито ответила она. – Брошу я твою работу и пойду…
– Деньги я тебе передам сегодня вечером. Тысяч пять на пару недель, надеюсь, хватит. А потом я вернусь и, возможно, уедем в Билибино. Меня приглашает частная авиакомпания.
– Наконец-то! А то я думала, что уже навсегда здесь застряла.
– Обо мне спрашивали?
– Да. Почему, мол, нет его, лететь надо. Час назад звонил майор Буланов, начальник уголовного розыска, тоже спрашивал, будет рейс или нет.
– Что ты ему сказала?
– Как ты велел – летаешь с группой туристов. А что?
– Все правильно.
– Ты деньги не забудь передать.
– И долго мы тут сидеть будем? – ворчливо спросил Тургунов.
– Сутки по крайней мере, – ответил ему старый чукча. – Сейчас милиция все ходы перекрыла. Хотите есть или выпить, – он кивнул на холодильник в углу, – там все есть.
– Ну что ж делать, – вздохнул Семен Федорович, – посидим. А затем куда двинемся?
– Гайдук знает.
– Ясен день. А ты, видать, перепугалась? – спросил Тургунов сидевшую на раскладушке Машу.
– Я за Матрену Пантелеевну боюсь, – вздохнула та. – Как она там?
– Да ведь менты уже вовсю шуруют. Так что с нашей Матреной ничего не случится. А ты молодец девка, как ты того по черепу двинула, как будто всю жизнь только этим и занималась! – Старик рассмеялся.
– Я очень испугалась. Стрелять не стала, даже и не подумала об этом.
– Молодец, верно все сотворила. А оказалось, Во-лодька не зря до Матрены пришел. Как же он прознал про то, что мы у нее? Но все одно, очень кстати он появился. А то бы нас эти сукины дети порезали и в какую-нибудь дорожную столовку отвезли и вместе с картошкой подавали водителям.
– Здесь и такое бывает? – изумилась Маша.
– Собачатину частенько дальнобойщикам суют.
– Я уже ничему не удивляюсь, – тихо проговорила Мария. – Знала, что есть продажные сотрудники милиции и что преступность наглеет с каждым днем. Но то, что происходит здесь…
– Да ты жила в городе, – перебил ее Тургунов, – и не касалась ничего такого. А тут вплотную теранулась об эту грязь. Но милиция тут не вся, конечно, продажная. Просто не хочется лишний раз риску подвергаться. Ведь ежели попадешь под гада какого, вообще верить всем перестанешь. Хотя я и так уж никому не доверяю особливо. А вот с тобой я бы и в разведку пошел. Молодец ты, неиспорченная, как счас в основном молодежь. Им главное, чтоб деньга поболее была. А как ее взять, на это всем плевать с высокой колокольни. Счас вот и в Бога вера воз-вернулась. А я когда вижу, например, как Ельцин в церкви стоит и крестится или Зюганов, так плеваться и материться желание появляется. Ведь они ранее и Бога кляли, и церкви рушили. А счас, значится, сызнова к Богу пришли. Белых генералов славить начали. Из могил вон во Франции или Америке выкапывают и в Россию везут. А ведь ранее всех карателями да палачами считали. Я как вижу девчонок молоденьких на трассе, продают себя, заплечные али дорожные называются, так матерюсь. Это куда ж мы Россию-матушку завели? Али это и есть демократия, едрена бабушка? Когда на всю страну кричат, мол, рожайте детей более, а сами матери-одиночке семьдесят рублей в месяц на ребенка подают. И что же она на эту сумму дитю купить могет? И по телику токо и слышишь: там кого-то купили бандюки, там террористки менту деньгу сунули и два самолета взорвали. А ему срок дают – несколько лет тюрьмы. Да на лобное место его, сучару, на Красную площадь, и пусть бы народ распорядился, как с им быть. Ведь сколько людей по его вине погибло!.. Что-то я заболтался, – неожиданно смутился он. – Отвык я от разговоров с народом, вот тебе и надоедаю…
– Ну почему надоедаете? – тоже улыбнулась Маша. – Вы очень часто говорите то, о чем я, например, тоже иногда думаю. И во многом вы правы. Я вам очень благодарна, вы мне жизнь спасли. Как представлю, что вас не было бы, и…
– Прекрати ты эти благодарности, – строго проговорил Тургунов. – Это я тебе благодарность выражать должен. Хоть чувствую, что я нужен кому-то. А то ведь все один да один.
– А почему вы сына выгнали? – осмелилась спросить она.
– Да не сын он мне теперь. Он с двумя такими волками, как сам, семью ограбил. Мать с отцом и двое детей. Так что не сын мне он, и все тут.
– А сейчас он где?
– Не знаю и знать не хочу. И давай более про это не говорить, нет никакого желания такой разговор вести. Где же Володька? – Он посмотрел на часы. – Сказывал, что через полчаса будет, а его все нет и нет.
– Значит, все перекрыли, – недовольно проговорил Гайдук. – Пошумели, конечно, прилично, – усмехнулся он. – Двоих своих потерял.
– А девка, говоришь, одного приголубила? – усмехнулся Бешеный.
– Да. Если б не она, сливай воду. Мне бы он точняк перо под лопатку загнал. Интересно, где Юркий? Он вроде свалил по речке, но потом куда подался?
– Интересно, кто это был? Говоришь, спортсмены какие-то? На кого же они работают?