Сколько я себя помню, никогда не мечтал стать героем. Честно говоря, я вообще не знал, куда себя деть. В незрелом возрасте пошлялся по разным мирам нашей разноликой вселенной и ничего подходящего для себя не нашел. Был даже в мире хиппи, есть и такой, так еле ноги унес. Люди-цветы – это, конечно, здорово, но видели бы вы, какие из этих цветочков вырастают ягодки! Свобода в обязательном порядке с регулярным приемом наркоты и принудительной половой распущенностью – это все-таки, мягко говоря, не по мне. Ну, представьте, что вас возжелала этакая хроническая хипповочка килограммов под сто двадцать, да еще, мягко говоря, в возрасте? И отказать – не моги, потому как оскорбишь в лучших чувствах, а никого оскорблять нельзя – неправильно это, не по-хипповому. Все живое, видите ли, имеет право на счастье. А что одному счастье, то другому лютая беда и блевантин – это уже, извините, побочные эффекты. И что ведь странно, не вымирают они при таком образе жизни. Воистину живуч человек, ох, как живуч!
Наконец попал в мир звукарей. Тоже чем-то этот мир на хипповый смахивал, только не такой долбанутый, во всяком случае, эти самые звукари работают, у них даже цивилизация какая-то имеется, хотя воюют между собой постоянно. Рокеры с попсами, народники с джемами, но это так, декоративные войны, хотя и не без жертв. И боги у них подходящие – мне понравились, Леннон, Стравинский, Хендрикс, в общем – достойные боги. Мессия у них там был забавный, Лабухом звали, он от них улетел, так вот они все его дожидались.
Я там публиком устроился, то есть слушателем, потому что музицировать все горазды, а вот слушателей раз-два и обчелся. Только неустойчивым этот мир оказался и скоро сдрейфовал к банальному феодализму. Плавно переходящему в дикий капитализм. Мне бы по молодости и это сгодилось, только в один прекрасный день появляется откуда ни возьмись мой дорогой родитель, герой в четырнадцатом поколении, и настоятельно требует, чтобы я немедленно вернулся в родные пенаты. В Межмирье то есть. А настоять на своем, надо сказать, мой папа умеет и делает это весьма энергично.
Я хотел было отсидеться в таверне у старины Марди, да только папаша мой быстренько меня нашел, местного лорда-капельмейстера упоил – почитай целый винный погреб опустошили, в легенды вошли, – и забрал с собой. Нечего, говорит, фамилию позорить.
Короче говоря, я и пикнуть не успел, как оказался в родимой «самурайке» на малопрестижной должности героя-стажера. А уже через неделю пилил с грузом подарочного холодного железа по какому-то занюханному технофеодальному мирку. В сам-то мирок меня, конечно, отправил штатный бард, но у того то ли гитара была расстроена, то ли сам он не проспался как следует, поэтому очутился я в месяце пути от места назначения. А холодное железо – оно еще и тяжелое, между прочим.
Штатные барды – они вообще халтурщики. Ну что это такое – бард на окладе?
Так вот я и попал в герои.
Первичную героическую подготовку, а также вторичную, я получил уже после выполнения первого задания. Как я его выполнил – это отдельная история. Спасибо байкерам-драконоборцам, а то сгинуть бы мне в тамошних весях как пить дать.
Только вот что я вам скажу: вся эта героическая подготовка ничего не стоит без главного. А что главное в герое? А вот что – герой должен всегда быть готов дать кому-нибудь в морду и, соответственно, сам получить. Без этого герой – не герой. Что бы там ни говорили о благородстве и гуманизме – фигня все это и работа на публику. Без умения дать в морду никакой гуманизм не существует, а главное благородство в том и заключается, что герой вовремя дает в морду кому надо. Понятие «в морду» включает в себя и другие способы воздействия, вплоть до превентивного ядерного удара, но смысл от этого не меняется.
А я с детства не могу никому дать в морду. То есть не то чтобы совсем не могу, а только после того, как дадут мне. В порядке самозащиты. Настоящий же герой должен быть… как это… «социально активен», вот. То есть уметь наносить упреждающий удар в морду, а не то ему, то есть герою, долго не протянуть.
С детства у меня этот дефект. Наверное, кто-то из моих предков по материнской линии был пацифистом, не иначе, потому что среди предков по линии отца таких уродов не наблюдалось. Генетика, мать ее!
В общем, пришлось мне геройствовать, так сказать, бескровным образом. Рекламаций было – скажу я вам… Далеко не всем нравится, когда нанятый за большие бабки герой решает проблемы тихо-мирно. Точнее – почти никому не нравится. Всем власть имущим желательно, чтобы кровь ручья́ми и мясо клочья́ми, а без этого – никакого воспитательного эффекта.
В общем, опустилась моя репутация в «самурайке» ниже дерева лежачего, то есть плинтуса. Из действующих героев меня, разумеется, со временем аккуратно поперли, но в штате оставили – из уважения к папаше, который к тому времени в очередной раз пропал без вести. Героически, разумеется, пропал, во время выполнения особо важного задания. Не то галактическую империю от повстанцев спасал, не то наоборот, в общем – попал под раздачу, а может быть, просто в очередной раз женился. В этом случае искренне надеюсь, что с потомством ему повезет больше, чем со мной.
И тут подворачивается это дельце с неупокоенным железом. Я о нем случайно узнал, меня уже несколько лет на бумажной работе держали, кем-то вроде младшего координатора в аналитическом отделе. Вот, думаю, возможность проявить себя. Да и то сказать, младшим координатором быть в моем возрасте просто стыдно, да и зарплата, сами понимаете…
Я рапорт написал – и к начальству, прошу, дескать, в порядке исключения допустить к полевой работе. Дело несложное, бескровное, дипломатическое, можно сказать, как раз по мне. Да и страна знакомая – Россия, я ведь и сам из России, точнее, мои предки. У России, правда, не одна ипостась, а очень даже много, но обитатели каждой России считают свою страну единственной, хотя почему-то все без исключения ругают ее на все корки.
Начальство посмотрело на меня мудрыми глазами, вздохнуло и согласилось. Наверное, из уважения к папаше. Начальство раньше с папашей в каком-то мире после ядерной зимы жизнь налаживало, так что не могло не согласиться. Звали начальство Сергеем Ивановичем, и угодило оно в свое кресло исключительно по причине увечий, полученных после смертельной схватки с Великим Хикари, богом одного из заброшенных миров, и его машинами. Бог был, естественно, с одной ногой на небе, другой на земле и машинами своими орудовал куда как ловко. Так что хотя Сергей Иванович и победил в конечном счете, но и его самого по завершении этой акции, что называется, «сгребли», а после длительного лечения признали к полевой работе непригодным. Возможно, из-за этого он мне немного сочувствовал.
– Действуй, – говорит, – только особо не осторожничай, нам не всякая слава нужна. Слава должна быть с кулаками, как и добро. Только вот штатные барды у нас все заняты, точнее, никто не хочет с тобой работать, уж больно ты привередлив по части музыки.
Ясное дело, на мою жизнь у «звукарей» намекает.
– А как же тогда быть? – спрашиваю.
И впрямь, в незнакомый мир без классного барда попасть, может быть, и можно, только пока не придумали как. Вот в знакомый – запросто, туда дорога давным-давно сыграна, это без проблем – поставил запись, и готово.