Юрий услышал бульканье воды и характерные звуки глотков.
– Дай, – протянул он руку.
– Мама мия, – удивился Александр, – свечка и спички. Во дела!
Он зажег свечу. Тусклый огонек высветил худые, обросшие ранней щетиной лица парней.
– Да, – увидев товарища по несчастью, Александр покачал головой, – видок у тебя! Как говорит бабуля, в гроб краше кладут.
– Ты бы себя видел, – необидчиво отозвался Юрий.
– Прикидываю…
– А чего нас перевезли?
– Я откуда знаю? – рассматривая при свете горящей свечки перевязанный обрубок пальца, буркнул Александр. – Наверное, кому-то рабы понадобились.
– Но отец обязательно заплатил бы…
– Ты им это говори! Мне-то на кой черт жуешь?!
– Русские, – раздался голос сверху, – ничего не бойтесь. Никто вас не тронет. Некоторое время побудете здесь. Сейчас вам дадут поесть.
Сверху на веревке осторожно спустили большую кастрюлю.
Едва она коснулась земляного пола ямы, веревку, продетую через ручки, сразу вытянули наверх.
– У него, – крикнул Юрий, – палец отрублен! Перевязать бы…
– Сейчас все будет, – ответил тот же человек, и крышка закрылась.
– С чего бы это? – пробормотал Александр. Подойдя, снял крышку, увидел нарезанный тонкими ломтиками хлеб, бутылку молока и две пол-литровые банки с кашей. – Странно…
– Ты это, – предупредил Юрий, – особо не налегай. После голодовки нужно есть понемногу.
– А здесь особо и не на что налегать, – хмыкнул Сашка. – Они тоже понимают толк в медицине.
– Досталось автобусику, – осматривая микроавтобус с разбитыми боковыми и передними стеклами, изрешеченный пулями салон и корпус, покачал головой Локтев. – И что с ним делать? – повернулся он к подошедшему хозяину.
– Мотор сними, – буркнул тот. – В общем, все, что цело. Салон новый привезут. Переставите. Нужно снять все за сутки. – Он неторопливо пошел к дому.
– Не успеем, – громко сказал вслед Сергей.
– Должны успеть, – не останавливаясь, буркнул чеченец.
– Видать, давят их наши, – проворчал прапорщик.
Боевые действия, названные антитеррористической операцией в Чечне, продолжались. Командование учло ошибки прошлой кампании. От тактики «штурмовых клиньев» и «войсковых подков» решено было перейти к тактике «огневого катка». Она заключается в максимальном поражении противника силами авиации и артиллерии еще до непосредственного соприкосновения с ним десантных или мотострелковых подразделений. Второй этап антитеррористической операции начался успешно. Наступавшие части не только прочно обосновались на стратегически важном естественном рубеже – реке Терек, но и передовыми и разведывательными подразделениями вышли к окраинам Грозного. По данным ГРУ, Шамиль Басаев принял решение о переходе основных сил из Чечни в высокогорный район Грузии – Сванетию, чтобы там переждать до весны и возвратиться в свои базовые лагеря в районе Итум-Кале для продолжения партизанской войны…
* * *
– В случае остановки, – сказал худощавый чеченец в кожаной куртке Илье, Денису и Борису, сидевшим в салоне небольшого микроавтобуса, – не выходите. Если начнется бой, бейте по тем, кто в камуфляже.
– Ясен день, – кивнул Бабич.
Малика молча собирала винтовку.
Они не успели отойти от скалы, когда увидели бегущего чеченца, который провожал Малику с Денисом.
Малика пошла ему навстречу. Они о чем-то быстро переговорили, и девушка призывно махнула рукой.
Русские, готовые ко всему, осторожно, перебежками, начали приближаться к ней и спокойно стоявшему чеченцу.
– Нас отвезут в Рошни-Чу. Малик отправляет туда автобус со своими сыновьями и племянником. Я верю ему, – увидев, как русские переглянулись, сказала Малика.
– Я тоже, – буркнул Денис.
Около двадцати минут они в тревожном ожидании лежали у дороги. Спокойной была Малика, и, казалось, был уверен, что все будет хорошо, Денис.
Илья через пять минут ожидания выложил рядом два диска для пулемета, пистолет, нож и «лимонку». Сделал он это демонстративно.
Бабич уже несколько раз хлопал себя указательным пальцем по кончику носа.
Из села выехал маленький микроавтобус и остановился рядом с ними. Вышли трое. Двоих Денис узнал – они были со стариком. Третий, крепкий мужчина с бородкой, махнув рукой, негромко позвал:
– Малика, поехали.
Она поднялась и с винтовкой в руках стала спускаться к дороге. Прижав приклад пулемета к плечу, Илья застыл. Бабич поймал на мушку сидевшего за рулем.
– Если что, – буркнул он, – бей по салону. Этих мы сразу положим.
Денис, усмехнувшись, встал и тоже пошел к микроавтобусу.
– Быстрей, – поторопил чеченец. – Сейчас может кто-нибудь поехать.
В салоне они сели сзади. Никто с ними не разговаривал. Микроавтобус тронулся.
Малика поняла напряжение Бабича и Богатыря и, подвинувшись, тихо сказала:
– Верьте им, они помогут. Салим, – она кивнула на мужчину, – единственный чеченский солдат России в Чечне. Он последним уходил из Грозного. С боем.
– Чего же они его сейчас не шлепнут? – недоверчиво спросил Илья.
– Считают погибшим. Конечно, если встретится кто-то из знакомых, будет бой. Но и меня могут узнать.
Бабич, поглядев в затемненное окно, увидел указатель вправо: «Дуба-Юрт. 3, 5 км». Написано было по-русски.
Денис был совершенно спокоен. Зато Илья заметно нервничал. И сейчас, когда Малика сказала о бое, шумно выдохнул.
– Скорей бы, – буркнул он, – а то как мыши сидим.
После того как они плотно перекусили – в торбах было вареное мясо, лепешки, молоко, зелень и мед, – он заметно приободрился. Но в автобусе чувствовал себя явно не в своей тарелке.
Борис понимал его. Он тоже был готов к самому худшему.
Микроавтобус начал притормаживать.
Сидевшие впереди чеченцы, о чем-то быстро переговорив, приготовили к бою автоматы. Русские насторожились. Малика, вставив магазин в винтовку, передернула затвор.
Автобус остановился. Послышалась чеченская речь.
– Переводи, – наклонившись к Малике, приказал Бабич.
– Кого везете? – тут же перевела она. – В Урус-Мартан двоих.
В открытую дверь заглянул смуглый бородач с зеленой лентой на лысой голове. Что-то тихо спросил оставшихся в автобусе мужчину и парня. Ответил мужчина. Лысый исчез. В салон вошел водитель. Дверь закрылась, и автобус тронулся.
Русские облегченно вздохнули.
– Летчика русского нашли, – сказал водитель. – Довольны.