Широко размахнувшись, он всадил заостренный прут й спину очередной жертвы. Восемь. Он будет убивать их, вспарывать животы, дробить черепа, выкалывать глаза, крошить кости. Будет мстить этим мягкотелым, самодовольным, тупым обывателям за все, за свою боль, за свои язвы, за унижение и страх. Да, только так он может избавиться от страха. Он не задушил Гласиана, но он будет убивать других. Кто, как не Джикс, имеет право на отмщение, кто восстановит справедливость?
Девять. С каждым убийством в тело отверженного входила уверенность в своей правоте и ощущение безнаказанности. Он словно становился сильнее, но не успокаивался, а жаждал все большей крови, большей жестокости.
Десять. «Эту сытую белую плоть вспороть так же легко, как мягкое мясо бледных пещерных рыб».
Джикс бежал вверх по влажным камням улицы в сопровождении еще двадцати неприкасаемых. Глаза его горели безумием и азартом. То и дело выкрикивая грязные ругательства, он подбадривал остальных, призывая к насилию.
С перекошенным злобой лицом один из восставших швырнул бочку для дождевой воды в окно ближайшего дома. Зазвенели разбитые стекла. На пороге появился перепуганный мужчина. Джикс двинулся на него, размахивая оружием. Подхватив в растерянности широкие одежды, горожанин кинулся обратно в дом.
Металлический штырь вонзился в его спину, но мужчина удержался на ногах. Это взбесило отверженных. Двое мятежников пытались оторвать его руки, намертво вцепившиеся в дверной косяк. Джикс налег на прут, в спине раненого что-то громко хрустнуло. Наконец горожанин рухнул на изразцовый пол, ударившись головой о ступени лестницы.
Одиннадцать. Сплюнув прямо в растекшиеся мозги, Джикс сделал знак остальным и направился на поиски новой жертвы.
На улице им встретился неприкасаемый, сообщивший, что в этот квартал направляются городские Стражники. Джикс рассмеялся. Наконец-то они появились!
Из-за ближайшего поворота показался отряд блюстителей порядка. Белоснежная форма, шлемы, маски, накладки на плечи, нагрудные и набедренные пластины, раскрашенные серебряной и бронзовой красками, тупые алебарды наперевес… Кого они могли испугать? Сгрудившиеся на перекрестке, стражники производи-, ли впечатление перепуганных детишек из благородных семейств, впервые пришедших на урок фехтования. Глаза в прорезях сверкающих масок мутились от страха.
Издав боевой клич, Джикс ринулся вперед, уверенный, что за ним без промедления последуют его соратники. Двадцать разъяренных прокаженных против десяти стражников. Кто сомневался в исходе схватки?
Взявшись за древки сразу двух алебард, Джикс дернул их на себя, легко повалив солдат на мостовую.
Двенадцать… тринадцать…
Рядом яростно сражались его товарищи. По соседней улице пробежала еще одна банда проклятых, и Джикс приветствовал их кровавой улыбкой. Они уже почти захватили город, практически не встретив сопротивления. Стражники не в счет.
К небу поднимался едкий дым. Трупы в беспорядке валялись на булыжной мостовой. Джикс вытер забрызганное кровью лицо. Теперь он не чувствовал ни боли, ни страха.
– Куда дальше, Мастер Джикс? Куда дальше? – в запале кричали восставшие.
Предводитель криво ухмыльнулся и воздел палец К небу:
– Наверх, друзья мои. Пора сбросить вниз тех, кто вознесся слишком высоко.
* * *
– Будьте готовы защищать вход. Не запирайте дверь, пока я не вернусь. – Явгмот завязал тесемки своего старого дорожного плаща и вынул меч из ножен.
Четверо наблюдателей, которым он раздал остальные четыре клинка, в нерешительности толпились в коридоре лазарета.
– Вы хотите, чтобы нас убили? – возмутился Ксод.
– Нет. – Он открыл дверь и выглянул наружу. – Но предполагаю, что вы умрете, если не будете следовать моим приказам. – Целитель жестко взглянул на юношу и стремительно зашагал по мостовой.
В городе царили хаос и паника. Банды неприкасаемых рыскали по улицам, подобно стаям голодных волков. Повсюду валялись тела убитых, слышались вопли отверженных и стоны раненых.
Дверь одного из домов распахнулась, из нее вышли двое восставших. Первый сжимал в руке золотые украшения, второй вкладывал камень в пращу. Увидев вооруженного горожанина, оба остановились, и в целителя полетел увесистый булыжник.
Ловко увернувшись, Явгмот раскроил одному из бандитов череп. Через секунду разрубленное от плеча к бедру тело второго упало на брусчатку. Целитель нагнулся над еще теплыми трупами и покачал головой:
– Неподходящие кандидаты. Поищем кого-нибудь еще…
Из подворотни донеслись громкие рыдания. Заглянув под ближайшую арку, Явгмот наконец увидел то, что искал. Над женщиной, оплакивающей своего убитого мужа, стоял щуплый, одетый в грязную изодранную рубаху неприкасаемый и судорожно расстегивал штаны, Его намерения не вызывали никаких сомнений.
– Отлично, – проговорил Явгмот, разглядев под обносками черные язвы, – то, что надо…
Обхватив шею несостоявшегося насильника, целитель потащил его в сторону лазарета. По пути на них налетела очередная банда мародеров. Не обращая внимания на сдавленные хрипы и пинки плененного, Явгмот прикрывался его телом, уверенно прокладывая себе дорогу мечом. Наконец он добрался до распахнутой настежь двери лечебницы и, переступив через пару трупов, ввалился Коридор, едва не поскользнувшись в луже крови.
– Они пытались взять лазарет приступом. – Ксод держал окровавленный меч наперевес. Было ясно, с парнем вот-вот случится истерика. – Я думал только об одном: что если они доберутся до Гласиана?!
– Отличная работа, – похвалил его Явгмот и направился вверх по лестнице. – Закройте дверь и опустите решетки.
Тело узника, зажатое сильной рукой, обмякло. «Не хватало, чтобы он умер раньше времени», – пронеслось в голове целителя. Но неприкасаемый все еще подавал признаки жизни.
– У меня есть экспериментальный материал. Смесь готова?
Наблюдатели взглянули на небольшую металлическую сковороду с высокими бортами, в которой, испуская тонкие струйки серебристого пара, булькало водянистое варево.
Твердых частиц металла здесь нет. Они растворились. Жидкость была очищена и процежена, но она еще горячая.
– Отфильтруйте еще раз и налейте две порции – одну для экспериментального объекта, другую для гения, – распоряжался Явгмот, затаскивая потерявшего бунтаря на операционный стол. В комнату вернулся Ксод.
– Зафиксируйте пациента, – командовал целитель. – Когда он получит первую порцию инъекции, он, очевидно придет в себя. Не дайте ему сбежать.
На лице Ксода отразилась лихорадочная решительность.
– Не беспокойтесь. Мы не позволим ему улизнуть.
– Принесите антидот, – обратился Явгмот к остальным наблюдателям. – И пусть кто-нибудь наберет порцию яда из склянки на подоконнике.