– Значит, Торба все-таки свинтил, – пробормотал вошедший в комнату полковник милиции. – Странно это, однако. Ведь тем самым он себе ордер на обыск подписал. Пусть даже убрал все, но ведь сейф домушник описал. Когда он ушел? – Полковник взглянул на Ганну.
– Не знаю. Я уезжала к подруге, и меня не было три часа. А приехала, нет его вещей и документов. И деньги все забрал, скотина!
– Значит, ушел. Если он еще в Москве, не проскочит. Да и область закрыта. Как искать, так все можно, а когда был здесь – ничего. Вот законы, мать их в печенку! – процедил полковник.
– Зачем я вам нужен, Юрий Васильевич? – с ужасом глядя на стоявшего перед ним Чемпиона, испуганно пролепетал Торба.
– Да просто посмотреть на тебя захотелось. Давно надо было тебя в мешок сунуть и в бетон закатать. И не было бы того, что сейчас происходит. Проклятые компаньоны, мать их! – Он плюнул в лицо Торбе. – И не смей вытираться!
– Не буду, – чуть слышно отозвался Торба.
– Значит, сейчас напишешь все о своих делах. С кем торговал, у кого брал для продажи, точный перечень того, что было в сейфе, вплоть до иголки. Начинай!
Трое парней поочередно били брошенного на бетонный пол окровавленного армянина.
– Где он?! – закричал в сотовый Исак.
– Ничего сказать не могу, – ответил Феликс. – Ганна тоже не знает. Судя по всему, он смылся. Нет ни документов, ни денег.
– Найди его, – прорычал Исак, – живым или мертвым! Найди его, Феликс!
Отключив телефон, Исак посмотрел на телохранителя.
– Кажется, кончается мое время. Так… Собери все и приготовься к отъезду. С собой берем только самых верных и тренированных. Возьмите оружие. И еще, – остановил он выходившего телохранителя, – обещай мне, Михаил, если нас будет брать милиция, ты убьешь меня. Я не хочу в камеру. Это медленная и ужасная смерть. И потому прошу, Мишка, пристрели меня, если не будет шанса спастись.
– Обещаю, – кивнул Михаил и вышел, но тут же вернулся. – Может, лучше взять билеты на любой рейс за границу и…
– Если повезет, – перебил его Исак, – уедем. Но я не хочу, чтобы моим добром пользовались другие. Знаешь что, если все получится, обещаю – ты будешь моим наследником. Я все переведу на тебя. Чтобы ты был уверен в этом, привези нотариуса. Успеем оформить мое завещание. Кроме тебя, у меня и нет никого, – печально проговорил он. – Не дал мне Бог счастья быть отцом. И все, что имею, ценно, пока я жив. А умру, все рухнет и останется счетами, никогда и никем не востребованными. Так что тащи нотариуса. Ты со мной уже десять лет и был рядом всегда – в плохие времена и в хорошие. Дважды спасал мне жизнь, трижды был ранен. В общем, давай нотариуса.
– Может, сначала вырвемся из столицы? – спросил Михаил. – А уж потом, если вы так…
– Успеем, – уверенно проговорил Воевода.
– Дура, – прошипел Суриков, – ты чего здесь цирк устраиваешь, мама заботливая?
– С кем ты говорил? – спросила Ганна.
– Исак волнуется. Ты встречалась с армяшкой?
– А тебе-то какое дело? Запомни, Суриков, если сына здесь к утру не будет, я вас всех выведу на чистую воду, все будете сидеть, все!
– Тсс, чего орешь, дура?! Ты мне об армянине скажи.
– Мне сын нужен! – воскликнула она. – Понимаешь ты? Мне все вы… – Не договорив, Ганна зарыдала.
– Перестань, – вздохнул он. – Все будет хорошо. Никуда твой сынуля не денется.
– Повторяю, – всхлипнув, она стала вытирать слезы, – если утром я не увижу Петруся, то всех вас отдам под суд.
– Да тише ты, дурища, точно дождешься того, что менты специально твоего сына не найдут, чтобы ты всех подвела под тюрьму, кретинка!
Уткнувшись в сложенные на столе руки, она беззвучно заплакала.
Глеб внимательно рассматривал окрестности трехэтажного особняка.
– Странно, – прошептал он, – никого нигде нет. Или ты уже понял, что я приду? – Опустив бинокль, криво улыбнулся. – Ладно, командир, ты не ошибся, я иду. – Сунув бинокль в футляр, положил его на камень. Достал «ТТ» с глушителем и открыл клапан висевших на ремне ножен. Отстегнул клапан и на кармане камуфляжной штанины. Проверил наличие запасных обойм и, пригнувшись, побежал к густому кустарнику перед высоким бетонным забором, окружающим особняк.
– Зачем мы едем в Хабаровск? – спросил сержант сестру.
– Потом поймешь. Я и сама еще не все уяснила. Но раз он сказал, надо ехать. Надеюсь, ты это понимаешь?
– Да мне все равно куда, только бы подальше от Москвы.
– Ты дура! – услышала Алла раздраженный голос в сотовом. – Он тебя просто спихивает куда подальше. Что тебе делать в Прибалтике, когда вот-вот начнется бегство? Каждый будет уходить подальше от России и, разумеется, постарается хапнуть побольше. Ты дура, – повторил абонент. – Неужели так трудно понять – ведь у тебя нет ничего, что интересовало бы Чемпиона. Все концы связей у Майки. Ты…
– Хватит! – вспылила она. – Ты обо мне слишком плохого мнения. В Прибалтике сосредоточен большой запас товара. Там же находится и часть денег. Так что не знаю, кто выиграет от моего отъезда.
– А куда именно ты отправляешься?
– В Калининград, а оттуда уже в Литву, Латвию и Эстонию.
– Ну что ж, надеюсь, ты не преувеличиваешь. Желаю успеха. А как настроение у остальных?
– Если честно, все близки к панике. Только сам Чемпион, как всегда, невозмутим. А может, просто не показывает своего волнения.
– А не сам ли Чемпион все это и затеял?
– Исключено, Чемпион хотел занять лидирующее положение в этом бизнесе. Он подчинил себе все более мелкие группы, вышел на оптового покупателя, и вдруг все сломалось – неожиданный арест Алимова, кража у Торбы и задержание вора. Потом выяснилось, что Торба, мало того что утаивал поступавший из Хабаровска товар, так еще имел дела с некими покупателями из Украины и Белоруссии. Да и Ганна тоже не без греха. Армянин, которого давно и безуспешно искал Чемпион, оказывается, покупал у нее…
– Не только у Ганны. К этому также причастен и адвокатишка. Суриков потому и старается утопить Ганну, чтобы она не смогла рассказать о его делах. Ведь и Григорян, и Петров, приятель убиенного Фролкина, имели дело и с Суриковым, и с Ганной.
– Вот как? – поразилась Алла. – Значит, надо немедленно…
– Ничего не надо. Пусть будет все как есть. Скорей бы милиция начала действовать. Тогда мне намного легче было бы разобраться с лидерами, которые, надеюсь, не попадут в руки правоохранительных органов.
– Ты отдашь мне Майку?
– Конечно. Женские проблемы должны решать сами женщины. Каким образом – их дело. А ты поезжай в Калининград, переправь все в Хельсинки, к Фенси и возвращайся. Разумеется, не забудь захватить счета.
– Зачем? Или я вышла у тебя из доверия?