– Я видел ее и понимаю тебя. Она твоя сестра, и ты помнишь о Диане что-то хорошее, это благородно. Но я всегда считал, что женщине на войне места нет. Диана восемь лет участвует в боях. Была снайпером, принимала участие в карательных экспедициях против крестьян Ливии. Она, извини меня, Чарли, перестала быть женщиной, а следовательно, и человеком.
– Наверное, ты прав. Нам сейчас куда?
– Я вызову Салеха, он скажет, когда пойдем и что для этого надо. Конечно, ему придется заплатить.
– Так, значит? – усмехнулся высокий седой, горбоносый индиец. – Все идет, как угодно богам. Я поступил мудро. Хвала Раме! – Он поднял лицо. – Я сегодня же зажгу святой огонь в честь Рамы. А что у нас с иностранцами? – обратился он к Рамешу.
– Трое убиты, – ответил тот. – Захваченный ничего не сказал. Не потому, что не смогли заставить… он умер. Трупы спрятаны. По документам понятно, что они фальшивые. Следовательно, искать их никто не будет. Двое, к сожалению, смогли незаметно исчезнуть. Они ушли в темноте.
– Тех, кто дежурил у отеля ночью, наказать. По девять палок каждому. И неделю будут без оплаты. Кстати, надо ждать еще гостей. Но будьте с ними очень аккуратными. И если придется уничтожать, то это должны сделать власти. Предупреди Ширикана, пусть будет готов убивать иностранцев. Нам этого делать нельзя. Каких именно, я сообщу позже. Что с Джоем?
– Он уже на месте. Его встретили, завтра он начнет искать способ, как войти в доверие…
– Надеюсь, ему это удастся.
– Господин, – обратился к седому коренастый индиец, – к вам пришел господин Заку.
– Проводи его в кабинет. Я буду через пять минут. Вот что, Рамеш, мне нужны имена тех, кто стоит за людьми, которые приезжают сюда. И тех подлецов, которые убили троих наших людей. Я хочу увидеть их кровь.
Индия, Раджокот
– Да, – кивнул худощавый индиец в камуфляже, – отшельник Мастан знает о семье Шапур. Его дед и отец были близкими друзьями отца и деда Раджа. Сам Мастан был другом Раджа.
– Он может не захотеть общаться с нами, – проговорил Корни.
– Мастан расскажет о Радже. Хотя бы где его найти. И кое-что он наверняка знает об изготовленных в семнадцатом веке Раджем Шапуром глобусах. Ему известно о них.
– Так, – кивнул Корни, – сколько ты хочешь за…
– Твой друг – это мой друг, Корни. Ты же не взял денег с моей матери, когда отвозил ее в Дели и двое суток проторчал с ней там.
– Когда едем?
– Завтра утром, – ответил худощавый.
Дели
– Куда уехал твой друг? – наклонившись над связанной молодой женщиной, спросила Клея.
– Я не знаю, – простонала та.
– Не трогайте мою дочь! – пытаясь поднять девушку, закричал пожилой индиец. – Будьте вы прокляты! – Он обессиленно рухнул в кровать. – Будьте вы прокля…
– Повезло, – усмехнулся рослый индиец. – Пришли с этим старым полицейским разобраться за своего отца, а ты узнала девку, которая с переводчиком того янки была. Но она молчит.
– Скажет! – Клея вытащила из-за его ремня пистолет и подошла к кровати. Приставила ствол к виску старика. – Или скажешь, или он умрет!
– Я не знаю! – Рывком вскочив, девушка рванулась к ней. Парень кулаком сбил ее с ног.
– Считаю до трех, – усмехнулась Клея. – И не вздумай обмануть. Я примерно знаю, куда он мог поехать. Раз, два… – щелкнул взведенный курок.
– В Махи! – с плачем выкрикнула девушка. – Они поехали туда… – Она зарыдала.
– Зачем? – Клея опустила пистолет.
– Я не знаю.
– Они твои, Виселица, – усмехнулась Тина.
Стоящий у окна мужчина оскалился и направился к рыдающей девушке, поигрывая длинным шнуром с петлей.
– Нет!.. – Девушка попыталась встать. Удар ноги в живот согнул ее. Индиец набросил удавку ей на шею.
– Они поехали в Махи, – сообщила по телефону Клея. – Скорее всего к отшельнику. Помнишь, ты, Рамеш, говорил об отшельнике? Вот они туда, наверное, и едут.
– Молодец, Клея, – усмехнулся Рамеш. – Господин Фунджак дарит тебе машину и сто тысяч рупий. Молодец!
– Привет, Индеец? – услышал Корни голос в телефоне.
– Спрут, – усмехнулся он, – только ты называешь жителя Индии, как американского индейца. Ты где?
– Собираюсь в Дели. Диана озабочена вашим молчанием. Я вспомнил, что где-то был номер твоего мобильного, и решил позвонить. Диане об этом не говорил. Там как, горячо?
– Припекает. Мы собираемся в Махи. Там в горах живет отшельник, он должен знать, где находится мастер.
– Понятно. Когда убываете и когда вернетесь? Я буду ждать вас в Дели. А если хочешь…
– Не надо. Зачем лишний раз светиться?
– Все, – буркнул Спрут – Завтра буду в Дели. Как Чарли?
– В ванной. Он тебе нужен?
– Пусть отмокает, – усмехнулся Майкл.
Индия, деревня Махи
– Да мы все сделаем как нужно, – усмехнулся плотный индиец. – Встретим, как положено. Ты говорил господину?
– Надо было отправить туда людей, – ответил Рамеш. – Я и не думал, что они найдут отшельника. Но они туда едут не зря. Мы ведь не знали, где этот отшельник. Ты живешь там и тоже…
– Рамеш, – перебил индиец, – знаешь, сколько отшельников вокруг? Вполне возможно, Мастан не тот, кто им нужен. Я слышал, что того отшельника убили. Может, как раз знакомого Мастера и убили. Но не волнуйся, мы встретим и проводим гостей и все выясним.
– Я звоню не потому. Может быть, мы не успеем. Проследи за ними, но ничего не предпринимай. И постарайся, чтобы они не заметили слежку. Отшельник может рассказать им то, что меня интересует. В общем, ты понял, что надо делать. И если что-то испортишь, сдохнешь, как бродячий пес! Понял, Хутшан?
Там же. В двух километрах от селения
– Ешьте, – глядя на клюющих зерно птиц, бормотал старик. – Скоро моя душа обретет покой, и я не смогу кормить вас. Поэтому помните об Одиноком Мастане. Шесть лет одиночества не излечили мою душу. Много раз приходили те, кто называет себя людьми, чтобы отнять мою жизнь. И отняли бы, если бы не ты, мой друг, – взглянул он на лежащего рядом тигра. – Ты зверь, но душа у тебя больше, чем у тех, кто рожден человеком. Все рождаются одинаково хорошими, но никто не знает, кем станет этот ребенок. Нередко из прелестных малышей вырастают отпетые негодяи и убийцы. Ты сейчас уйдешь на охоту? – Тигр приоткрыл глаза, поднялся, потянулся и бесшумно двинулся в глубь джунглей. – Удачи тебе, мой друг и защитник, – прошептал старик. Посмотрев на ярко-синее небо, он зажмурился.
– Я сварил настой, – раздался из пещеры мужской голос.
– Рано! – Седобородый широко улыбнулся. – Пищу надо принять, когда солнце осветит подножие горы. Время еще есть, необходимо собрать хворост. Будет дождь, и мы останемся без огня. Звери живут инстинктом, а человек разумом. Поэтому человек во много раз страшнее самого сильного зверя.