– Не волнуйтесь, ребята, и положитесь на меня!
По телефону Иван выяснил, что Леня занимается в своей квартире. И поехал прямо туда. Позвонил в дверь.
– Кто там?
– Ленька, открывай, это дядя Иван.
Дверь распахнулась. По лицу юноши Иван понял, что тот еще ничего не знает.
– Дядя Ваня, какими судьбами?
– Побазарить надо, друг мой Ленька!
– Что-то случилось?
– Случилось. Много чего. Отец в больнице, но завтра его уже скорее всего выпишут.
– Да? А Наташа знает?
– Наташа с ним. Будем считать, что он отделался легким испугом.
– Что-то с машиной? Он в аварию попал?
– Нет. Просто… Понервничал сверх меры.
– Что-то на работе?
– Лень, у тебя тут кофе есть?
– Кофе? Нет, у меня тут только чай…
– Чаю не хочу! Ладно. Короче, Людмила дала чудовищное интервью, просто чудовищное, другого слова нет.
– Папа из-за этого?
– Да.
– Какие-нибудь гадости про Наташу?
– Именно. Про Наташу и про вас с Юркой.
– Где?
– Что где?
– Где она дала это интервью?
– На телевидении.
Леня схватил айпэд.
– На каком канале?
– Лень, не надо, а?
– Надо, дядя Ваня, надо! Я должен это знать.
– Может ты и прав, парень! Ты ж мужчина, в конце-то концов. Знаешь, ты иди в комнату, а я тут… У тебя случайно мороженого нет?
– Мороженое есть! В морозилке! Берите!
– Спасибо! Это как раз то, что мне сейчас нужно.
Иван достал из морозилки ведерко с мороженым, взял ложку и начал отковыривать мороженое прямо из ведерка. Оно сперва плохо поддавалось, а потом чуть подтаяло и дело пошло быстрее.
Когда Леня вернулся на кухню, Иван практически прикончил ведерко. Мальчик был бледен как мел.
– Дядя Ваня!
– Понравилось?
– Как это понимать?
– Да что понимать? Мерзота блевотная!
– Да. Я согласен. И я уже принял меры.
– Ты? Какие меры ты принял, Ленька?
– Я написал ей в фейсбуке, пусть все видят.
– Что ты ей написал?
– Что женщина, которая использует своих сыновей как разменную монету в злобной клевете, я своей матерью считать не хочу! И убежден, что старший брат меня поддержит. Вот.
– Ленька! У меня нет слов! Лучше, лаконичнее и убедительнее ничего сказать было нельзя! И убийственнее! Дай лапу! Ты настоящий мужик, с большой буквы!
– И еще… я внес ее в черные списки во всех соцсетях. Не хочу даже знать о ней…
– Круто! Знаешь, я горжусь тем, что знаком с таким парнем! Ой, а я все твое мороженое слопал на нервной почве. Все думал, как ты отреагируешь!
– Я думаю, теперь никто не посмеет до меня докапываться!
– Ну, журналюги будут к тебе лезть, в школе отлавливать.
– Это их работа. А я буду отвечать им всего два слова: «Без комментариев»!
Иван был так впечатлен реакцией Лени, что помчался обратно в больницу. Его не хотели было пускать, приемные часы уже час как закончились, но в результате, конечно же, пустили. Он приоткрыл дверь палаты. Наташа как раз вкладывала в рот мужу дольку апельсина.
– Ваня? – безмерно удивились они. Но не встревожились, так как Иван улыбался во весь рот. – Чего прискакал?
– Ребята, меня так распирает, что просто не мог с вами не поделиться. Знаете, как отреагировал Ленька на мамочкины экзерсисы?
И он рассказал им все.
– Невероятно! – воскликнул Кузьмин.
– А я ждала чего-то подобного, – сказала Наташа. – Он удивительно умный и какой-то настоящий, наш Ленька.
– А вот я тупой, – заметил вдруг Кузьмин, – меня пока не шелдарахнет по башке, я ни хрена не вижу. Пока не втюрился как бешеный в Наташку, не понимал, с какой Горгоной живу, пока эта Горгона сыновей ядом не облила, не понимал, какой у меня сын…
На глаза ему навернулись слезы.
Чтобы немного сбить пафос, Иван доложил:
– А я, скорее всего, завтра слягу с ангиной! Я пока ждал, что Ленька посмотрит мамкино интервью, сожрал у него на кухне целое ведерко мороженого. На нервной почве. Парень его только сверху поковырял, я дядя Ваня слопал все до донышка. Наташ, возмести ему этот убыток, если я завтра свалюсь.
– Непременно!
Шумиха в прессе и в Интернете продолжалась, Людмила, правда, больше на телеэкранах не появлялась. И где-то промелькнуло сообщение, что она улетела в Майами. Юра написал брату: «Ленчик, ты молодец, настоящий мужик! А я даже не очень удивился поступку экс-мадам Кузьминой. Очень в ее духе. Ты там отца береги, хотя Наташа и так его бережет. Мне здорово понравилось, как она с тобой поговорила про школу, она вообще супер! У нашего папы теперь все супер – и канал, и жена, и, главное, сыновья! Держись, братишка, я с тобой!»
Глеб Витальевич два дня просидел дома, а на третий, конечно же, вышел на работу.
– Я уже здоров как бык! Меня Глаха вылечила. Это лучшая кошка в мире! Какие она позы принимает, умора! Наташка, чтобы я без тебя делал, скажи на милость?
– Жил бы себе спокойно… А то все масс-медиа как с цепи сорвались!
– А я туда не заглядываю! Я живу в своем мире, и сплетни меня не волнуют, привык уже. Знаешь как в Советском Союзе писали про западные средства массовой информации – пусть клевещут! И наши тоже – пусть себе клевещут на здоровье!
Мало-помалу скандал утих. Наташа работала с утра до вечера, ее приглашали в разные телепрограммы, половину приглашений она отклоняла, но даже оставшаяся половина сжирала кучу времени. Она бы с радостью отказывалась от всех приглашений, но Глеб Витальевич настаивал на том, чтобы она появлялась на других каналах тоже. И однажды в гримерной она нос к носу столкнулась с бывшим мужем.
– Артур? Ты что тут делаешь? – удивилась она.
– Да вот, пригласили участвовать… Уже в третий раз. Как ты живешь, Натуль?
– Да вроде нормально.
– Как пережила эту вакханалию?
– Ох, не говори. А как ты? Не женился еще?
– Нет, я не спешу.
– Наслаждаешься свободой?
– Есть и такой момент, – рассмеялся он. – Да, ты не против, если я на зимние каникулы повезу Аську на Канары?
– Отлично, только не меньше чем на две недели, а то акклиматизация, то, се…
– Там даже чуть больше получается. Пусть побудет в хорошем климате, покупается в теплом океане…