– Может, Жгут? Директор молчал.
– А может, менты?
– Ладно, – сказал наконец шеф. – Сегодня объявляется «нерабочий» день. Никто из наших в «Миранде» не появляется, товар – перепрятать. Эту суку крашеную и этого тихаря – в землю!
– А если он мент? Да нас тут напалмом всех выжгут! У Юры Маза были все основания возражать, потому что самая трудная и ответственная работа обычно делалась его руками, он здесь и за «костоправа», и за «хирурга», и за кого угодно. Никому другому Директор так не доверял, как Мазу.
– Или если за ним Жгут стоит? Тогда война начнется...
– А что делать? – оскалился Директор. – Светка с ним трахалась, наркоту из рук ела – он, считай, всей пятерней ее держит! Светка, дура, пока что не просекла, вот и все! Если Помидор мент, то у него уже и на видак все отснято. и на магнитофон записано, осталось только вызвать понятых, достать у нее из кармана ширево, а потом прийти в «Миранду» и устроить маски-шоу! Тогда не только она – и Колька, и другие расколются!
Маз пожал плечами.
– Нет, ну представь: что мы можем сделать с Помидором? – сказал он. – Башку прострелить из-за угла? И из окна сбросить? Я, например, не мочило, я не специалист. Сделать-то можно, дурное дело нехитрое, но если за Помидором серьезные люди стоят – им нас вычислить, как два пальца обоссать!
Директор понимал. И произойти все это может гораздо быстрее, да и последствия будут гораздо хуже, чем при живом-здоровом Помидоре.
– Надо хорошего спеца найти, – произнес он задумчиво. – Только эти не подпишутся. Скажут: ваша проблема – вы и решайте!
Под «этими» подразумевались боссы Директора. Маз их не знал – не его уровень. Но на своем уровне он ориентировался хорошо.
– Можно Савика попробовать.
– Какого еще в задницу Савика? – нахмурился Директор.
– Это мелкое чмо, даньщик. Который Глеба в киоске замочил. А потом жгутовского парня... Помнишь, базар был? А с виду все чисто – сердечный приступ. Даже дело не открывали.
– Да, верно. – Директор что-то лихорадочно соображал.
– А как он это делает?
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга.
– Я не знаю, – произнес наконец Маз. – Но если Помидор залезет на молодую девку и у него откажет мотор – в это все поверят.
Снова воцарилось молчание.
Директор достал из кармана мобильник и сунул Мазу.
– Вызванивай свое чмо, поговорим!
– Сколько мне заплатят? – первым делом поинтересовался Савик.
Он стоял перед ними маленький, метр семьдесят, во вьетнамской курточке, где из швов выглядывал серый пух. И рожа у Савика была неинтересная, валенок валенком, лоб низкий, в морщинках, синий прыщ на подбородке. Тихий мелкий снег падал на его вязаную шапочку и лежал там, словно перхоть, досадуя, наверное, что столько народу в Москве – а вот приземлиться довелось на такую малозначительную личность.
– Ты сначала работу предъяви, – сказал Директор. – Я тебя первый раз вижу, и рожа твоя мне, честно говоря, Не нравится.
– Да ладно тебе, – поежился рядом Маз. – А что? Пусть покажет, что умеет, тогда и о деньгах поговорим.
Савик смотрел на них исподлобья, его маленькое сморщенное от летящего снега лицо ничего не выражало.
– Хорошо. А чем я работать буду? – спросил он спокойно. – Пальцем?
– А чем ты Глеба завалил? – так же спокойно спросил Маз.
– Неважно. Мне нужна пушка.
Директор резко выдохнул: чмо – оно и есть чмо. Хоть объясняй, хоть нет.
– Я тебе еще раз говорю, дурья твоя голова, – втолковывал Маз. – Нужно, чтобы все случилось в точности как с Глебом. Понимаешь? Или как с Яхимом. Я ведь не знаю, как ты их валил, вдруг ты каратист какой-то? Но на хер тогда каратисту пушка? Если ты с пушкой на него пойдешь, там мозги по стенам будут, там вообще...
– Это уже мои проблемы, – упрямо гнул свое Савик. – В точности, не в точности... Он кончится от острого сердечного приступа. А пушка мне все равно нужна. – Савик помолчал и добавил: – Если вы хоть немного рубите в этом.
Директор посмотрел на него зверем.
– Ты кто такой? – прошипел он. – Крутой киллер, да? Киношек насмотрелся? Ты – говно! Запомни это. Го-вно!
Савик втянул голову в плечи, молча повернулся и пошел в сторону своего дома.
– Подожди! – крикнул ему Маз. – Эй! Невысокий человечек будто и не слышал.
– Савик! Иди сюда, говорят! Хватит целку корчить, ты!..
Савик остановился, подумал и, развернувшись кругом, побрел обратно.
И вот Савик опять стоит перед ними, морда валенком, прыщ на подбородке.
– Пушку я сам найду, какую надо, – сказал он. – Мне нужны деньги. Семьсот долларов. После исполнения еще две тысячи. Я работаю чисто. Если будут претензии, можете меня самого в расход пустить.
Маз посмотрел на Директора.
«Миранда» приносит восемь-десять тысяч ежемесячной прибыли. Две семьсот – не такая уж высокая плата за то, чтобы эта корова продолжала доиться и дальше. Профессионал затребовал бы раза в три больше.
– Хорошо, – сказал Директор. – Семь сотен ты получишь сегодня. Когда возьмешься за работу? – Сначала скажите: кто этот человек, – сказал Савик. – И я должен увидеть место.
– Их двое. Светка Сафронова и Помидор, ее новый хахаль, – сказал Маз. – Светку знаешь?
– Да.
– Помидор возит ее к себе, на Комсомольский проспект. Обычно Светка каждый вечер у него. Можно договориться, чтобы дверь она оставила незапертой.
– И Светку тоже? – спросил Савик.
– Свидетели нам не нужны, – сказал Директор. – Да и тебе тоже. Короче. Когда будет работа?
Савик смотрел прямо перед собой, он видел пестрый мохеровый шарф Директора и треугольник голой кожи между шарфом и небритым подбородком. Директор выше его на целую голову, Директор шире его в плечах, у него есть синий «Пассат», в котором он катает красивых хохочущих баб с волосами до самой жопы, Директор имеет власть над людьми – вот помешал ему какой-то Помидор, И он этого Помидора, конечно, уберет, он так привык.
Но зато с высоты своих метр семьдесят Савику отлично виден треугольный участок голой шеи над шарфом. Очень уязвимое место. И если не поднимать глаз и вот так смотреть, будто разговариваешь не с Директором, а с его шеей, то вполне можно говорить на равных. Как минимум.
– Когда нужно? – спросил Савик.
– Сегодня, – мрачно буркнул Директор. Савик достал руки из карманов и переступил с ноги на ногу.
– Завтра вечером, – сказал он твердо. – Но если Светку придется валить, вы мне заплатите еще тысячу.
– Договорились, – кивнул Директор.