– В связи с особым характером нашего задания необходимо соблюдать режим радиомолчания, – сказал генерал. – Выходить на связь с базой в ближайшие сутки запрещено.
Весть о том, что на борту находится сам генерал Верлинов, мгновенно облетела подлодку. Восприняли ее по-разному.
– Молодец! – восторженно говорил старший матрос Тимофеев. – Попробуй загони другого генерала ночью в воду! А он сильный, подтянутый, экипировка подогнана...
– А ты мне скажи, на кой генералу тайком с вертолета прыгать, по ночному морю плыть, на лодку по шторм-трапу залезать? – хмурился старшина второй статьи Прокопенко. – Генерала могли на глиссере подвезти или на пирсе принять!
– И на кой генералу нож, спецпистолет? С кем ему под водой воевать? И разве генералы своими руками дерутся? Нет, здесь что-то не то... – На лице мичмана Крутакова отразились сомнения.
– Всякое бывает, – возражал Тимофеев.
– Что мы знаем, чтобы судить? Дела секретные, начальству видней. Довод оказался убедительным, на некоторое время подобные разговоры прекратились.
В потоке ответов на спущенный циркуляр резко выделялся один – от начальника морского отделения Сушнякова.
«Сообщаю, что приказ вернуться на базу не вы полнила подлодка „У-762“, осуществляющая операцию „Переход“ по заданию генерала Верлинова. Связи с „У-762“ нет уже 18 часов».
Дронов по экранированной линии связался с Сушняковым и потребовал подробностей. Когда тот дошел до принятия на борт неизвестного человека, подполковник не выдержал.
– Как он выглядел? Возраст, приметы, особенности внешности?
– Не знаю. Человек предъявил полномочия, подписанные генералом. Этого было достаточно.
– Я с тебя шкуру спущу за такую «достаточность»! – заорал Дронов. – Под трибунал пойдешь! Знаешь, кто у тебя на борту? Изменник, предатель, преступник, которого ищут по всей стране!
Но Сушнякова не так легко было сбить с толку.
– Я выполнил приказ и инструкции вышестоящего начальника. За это, кажется, не отправляют под трибунал!
– Ты мне не умничай! – продолжал орать подполковник, но внезапно перешел на спокойный тон: – Поставь на постоянную передачу следующий текст...
«У-762» двигалась в подводном положении в двадцати метрах от поверхности Эгейского моря. В шестнадцать часов по местному времени она легла на грунт у южной оконечности острова Хиос. Дальше начинались сотни островов, островков, островочков архипелагов Киклады и Южные Спорады, поэтому Верлинов приказал готовиться к сбросу сверхмалой подводной лодки.
Проникающие сквозь голубоватую прозрачную воду солнечные лучи пятнами расцвечивали песчаное дно и небольшие заросли чуть колышущихся водорослей. Серебристые стайки любопытных сардинок вились вокруг черного корпуса субмарины, за которым шла напряженная работа.
Необходимое снаряжение перегрузили в «малютку», экипаж занял свои места. Педантичный Верлинов сделал в бортовом журнале запись о передаче командования капитану, дружески попрощался с ним. Через несколько минут легкий толчок оповестил экипаж «У-762», что СПЛ отправилась в самостоятельное плавание.
Еще через некоторое время круглолицый капитан, избавившись от гипнотизирующего воздействия личности генерала, ощутил смутное беспокойство и приказал выйти на связь с базой.
«... Капитану „У-762“ Чижику. У вас на борту находится отстраненный от должности и объявленный во всероссийский розыск за совершение ряда преступлений генерал Верлинов. Приказываю обеспечить немедленное возвращение разыскиваемого на базу одиннадцатого отдела. Начальник морского отделения подполковник Сушняков».
Капитан попытался связаться с СПЛ, но ответа не было: на «малютке» тоже действовал режим радиомолчания.
"Сообщаю, что после длительного перерыва на связь вышла «У – 762», находящаяся в Эгейском море. Тридцать минут назад на СПЛ ее покинул генерал Верлинов. Курс СПЛ неизвестен, связь с ней отсутствует. Начальник морского отделения Сушняков.
Дронов выругался. Если Верлинов врет, станут подбирать козла отпущения вместо него. И он, Дронов, самая подходящая для этого фигура. Подполковник выругался еще раз. Если бы он мог, то сам бы бежал, плыл, хватал и возвращал бывшего начальника. Но оставалось только отдавать приказы и надеяться на исполнителей.
«Начальнику морского отделения подполковнику госбезопасности Сушнякову. Для устранения вредных последствий допущенной вами преступной халатности вам надлежит обеспечить возвращение Верлинова на базу. В противном случае вы будете отстранены от должности. ВРИО начальника отдела подполковник ГБ Дронов».
«Капитану подводной лодки „У – 762“ капитанлейтенанту Чижику. Для устранения вредных последствий допущенной вами преступной халатности вам надлежит безусловно обеспечить возвращение Верлинова на базу. В противном случае вы будете отстранены от должности и преданы суду военного трибунала. Начальник морского отделения подполковник госбезопасности Сушняков».
– «Малютка», «малютка», отзовись, – в сотый раз повторял в микрофон круглолицый капитанлейтенант Чижик. – Крутаков, твою мать, на связь!
Ответа не было.
Уже час «малютка» ходко шла на юго-запад. Электрический двигатель обеспечивал скорость до сорока пяти километров, и, по расчетам Верлинова, половина пути осталась позади. Несмотря на миниатюрные размеры: СПЛ была ненамного больше «Волги», – в рубке управления свободно размешались три члена экипажа. Пассажиру, правда, пришлось скорчиться на крохотном откидном стуле. Сквозь верхнюю полусферу из бронированного стекла открывался хороший обзор подводного мира. Лодка отличалась высокой скоростью, хорошей маневренностью, имела два миниатюрных торпедных аппарата, могла нести значительный груз. Экспериментальные аккумуляторы обеспечивали десятичасовой запас хода, могли подзаряжаться от солнца или с помощью специальных пластин, спускаемых на разную глубину.
Таких «малюток» в России было всего четыре. Они являлись детищем человека, неудобно пристроившегося на жестком откидном сиденье.
Впереди показалась тень: пронизывающие голубоватую толщу солнечные лучи упирались в рыбачью шхуну. Крутаков повернул штурвал, и СПЛ сделала маневр, чтобы обойти сети.
– Торпедные заряжены? – неожиданно спросил Верлинов.
– Зачем? Только по приказу... – нехотя ответил Крутаков.
Генерал взглянул на часы, сверился с картой.
– Всплываем под перископ!
Прильнув к окуляру, он убедился, что находится в расчетной точке: прямо по курсу над водой возвышались две островные гряды – справа длиннее, слева – покороче. Ему туда – на Тинос.
На секунду Верлинов задумался. Чистое голубое небо, чистое ультрамариновое море, яркое солнце, множество прогулочных яхт, рейсовые паромы, небольшие шхуны, ведущие лов сардины и скумбрии... В этот ласковый приветливый мир не хотелось выходить в тяжелом и грозном снаряжении боевого пловца. Бросить все к чертовой матери, оставить плавки, ласты, вещмешок... Даже без скутера он доплывет за сорок минут!