Наконец Дуло решил: пришло время определяться. Теперь он думал как следователь, как человек, который хочет добиться правды.
На работу Сергей приехал раньше обычного. Усевшись за стол, решил «причесать мысли» и выстроить четкий план действий. Не покидало ощущение, что расследование водит его по кругу, постоянно подсовывая обманки или подсказки, которые никуда не ведут. Эта история напоминала мелодию шарманки, невыразительную и монотонную. Пришло время ломать ситуацию и строить ее под себя.
В первую очередь необходимо разобраться с Шевелевой. Правду сказал Кириченко или соврал – будет ясно после того, как он проработает этот вопрос. Перед ним стоял выбор – поговорить с Дианой прямо или же собрать информацию и разработать ее «по-тихому». Сергей остановился на втором варианте, разумно предположив, что поговорить никогда не поздно. Боялся ли он при встрече потерять над собой контроль? Возможно.
– Можно, Сергей Васильевич?
Дуло отвлекся от своих мыслей.
– Заходи, Нина Витальевна. Что у тебя?
– Ваше задание выполнено.
– Какое задание?
Следователь Курочка застыла в дверях. Она никак не ожидала, что Дуло забыл о важном поручении, выполняя которое она полдня провела в дороге.
– Как же так, Сергей Васильевич… – Нина была готова расплакаться, почувствовав себя никчемной посыльной, которую отправляли куда ни попадя и тут же забывали о ее существовании.
Увидев слезы в глазах подчиненной, Дуло вскочил с кресла и, схватив ее под руку, повел к стулу.
– Садись, Нина, и не вздумай плакать. Ты на службе. – Сергей налил воды и протянул ей стакан. – Пей… Я помню, я все помню. Фотографии привезла?
Клацнув зубами о край стакана, Курочка поставила его на стол. Вынула из папки конверт и достала несколько фотографий.
– Вот. Маргарита Владимировна просила их вернуть.
– Вернем. – Дуло потянулся и взял фотографии. – Все вернем в целости и сохранности. Всего три?
– Три.
– Я рассчитывал на большее, – улыбнулся он Нине.
Она улыбнулась в ответ и выпила полстакана воды.
– Смотрим. – Сергей разложил фотографии на столе, выбрал из них одну. – Начнем с этой.
На снимке стояла красивая женщина, без сомнения – Анна Гиппиус. Здания, которые были видны за ее спиной, указывали на то, что это Москва. Значит, снимок сделан после войны, когда Анну перевезли в Россию. На ней было темное платье с «плечиками» и с вышивкой на груди. Весь ее облик вызывал восхищение. Пленительная женщина, от которой трудно, да и не хотелось отводить глаз.
– Красивая была женщина, – сказала Нина Курочка.
Дуло не задумываясь обронил:
– Почему была…
– Сергей Васильевич, – удивленно промолвила Нина, – Анна Гиппиус умерла семьдесят лет назад.
Сергей вдруг понял, что пока он не дочитал дневник Штейнхоффа, Анна Гиппиус для него жива.
– Действительно странно, – сказал он.
– Посмотрите на ее туфли, – сказала Курочка.
– А что с ними? – не понял Сергей.
– Она их будто вчера купила. Такие сейчас в моде, со стразами на застежках.
– А что такое стразы?
– Камни такие. Блестящие.
– Камни? – Сергей склонился над фотографией. – Точно! Черные атласные туфли с застежками из камней.
– Да вы отлично во всем разбираетесь, – удивилась Нина Витальевна.
– Эти туфли ей подарил Штейнхофф.
– Кто?
– Вальтер Штейнхофф, – Сергей отмахнулся. – В общем, неважно. Долго объяснять. Важно другое: фото сделано после окончания войны, в Москве. А это значит, что Анне Гиппиус удалось вывезти из Берлина кое-какие вещи. Возможно, в том чемодане, который нашли Михайловы. Все сходится.
– Дальше смотрите, там интересней.
Дуло придвинул еще один снимок, без сомнения, сделанный где-то в Германии. Молоденькая Анна Гиппиус на съемочной площадке.
– А здесь она с мужчиной, – Нина подала ему последний снимок.
– Это Штейнхофф, – уверенно сказал Дуло.
Анна и Штейнхофф сидели где-то в кафе за маленьким круглым столиком. Они держали друг друга за руки, положив их на стол, смотрели в объектив и думали друг о друге.
– Это точно Штейнхофф, – повторил Дуло.
– Откуда вы знаете? – спросила Курочка.
– Уверен. – Сергей перевернул фотокарточку. – Здесь что-то написано.
Нина Витальевна склонилась над снимком.
– На немецком.
– Так, – Дуло встал и огляделся, потом сказал: – Если спросят – я в «Риксе».
В отеле он был уже через полчаса.
– Эдуард Васильевич есть? – спросил он у девушки за стойкой ресепшен.
– Будет с минуты на минуту, его вызвали на этаж.
– Как только появится – скажите: его искал Сергей Дуло. Я буду в службе безопасности, у Иванова. Пусть позвонит.
Убедившись, что девушка все правильно поняла, Сергей поднялся на второй этаж и заглянул в кабинет Иванова:
– Здравствуй, Вадим!
– Заходи, давненько не виделись. – Иванов встал из-за стола, пошел навстречу Сергею. – Что нового? Как продвигается расследование? Никто нас не беспокоит, ничем не интересуется. Между тем я как раз хотел тебе позвонить.
– По поводу?
– Кирбик заходил, Эдуард Васильевич. Толковый, между прочим, мужик. Передал твою просьбу отследить, откуда производилось бронирование номера для старика.
– Мишеля Пиньеры? – Сергей замолчал в предвкушении новостей.
– Именно. Я дал задание нашим айтишникам. Есть результат. Могу озвучить. Запишешь?
У Сергея пересохло во рту. Забыв, что в рабочей папке есть ручка, он стал ощупывать карманы.
– Вот, – Вадим протянул ручку.
– Пишу…
– Внуково, коттеджный поселок «Серебряные ручьи», улица Зеленая, восемь. Договор с провайдером зарегистрирован на Полторака Евгения Викторовича. – Заметив, что следователь не записывает, Иванов спросил: – Что-то не так?
Сергей положил ручку.
– Все так, – сказал он. – Просто я знаю этого человека.
– Вот тебе раз… – развел руками Вадим. – Выходит, зря искали?
– Да нет, – Сергей улыбнулся. – Не зря. Представь, об этом он мне не рассказывал.
– А-а-а… – протянул Иванов.
– Спасибо! – Сергей подал ему руку.
Ответив рукопожатием, Иванов все же спросил: