– Папа рассказывает мне смешную историю! – захихикала Алекса. – Давай, папа, я хочу узнать, что было дальше!
Меня не перестает поражать, что она говорит законченными распространенными предложениями. Аннабел платит немалые деньги за уроки по развитию речи. Вероятно, это гораздо удобнее, чем говорить с ребенком самой.
Но Хьюго не захотел рассказывать дальше, и мне показалось, что я прервала их в самый неподходящий момент.
– Не сейчас, Алекса. Лоре неинтересны наши глупые истории.
– Конечно, интересны, Хьюго. Я бы с удовольствием послушала. – Я улыбнулась. Он не должен знать, как больно уязвил меня вчера, подумала я.
– Никаких историй. Алекса, пожалуйста, заканчивай завтрак.
Мой позитивный настрой вдруг поблек, но тут Хьюго встал, улыбнулся и подчеркнуто любезно отодвинул мне стул. Я почувствовала огромное облегчение. Все будет хорошо. Я люблю своего мужа, и он тоже меня любит, я уверена в этом. Нам просто нужно привыкнуть друг к другу.
Итак, через пару часов мы уезжаем. И я снова взволнована и полна хороших предчувствий. Я «отдыхаю» в своей симпатичной спальне – и она действительно симпатичная! Хьюго явно много думал над ее декором. Мне захотелось взглянуть на ту, другую спальню, о которой он говорил вчера и которую я так грубо обозвала «комнатой для сексуальных утех». Но у Хьюго не оказалось с собой ключа, так что придется подождать, пока мы вернемся из свадебного путешествия. А может быть, тогда это будет уже вообще не важно, потому что мы сумеем все уладить.
Очень тебя люблю,
Лора.
Том Дуглас был рад, что у него появилось немного времени на размышления перед встречей с экс-супругой Хьюго. Сначала он пытался поддерживать разговор с Алексой и Ханной, но девочка была слишком расстроена, а Ханна, судя по всему, молчалива от природы, поэтому в конце концов Том сдался и погрузился в собственные мысли. Учитывая то, что Стелла рассказала Бекки, ему еще придется побеседовать с Ханной, но не в присутствии Алексы.
Мнение Бекки о Лоре, однако, показалось ему интересным.
– Кажется, ее больше волнуют эти чертовы маслины, чем то, что у ее мужа могла быть любовница, – язвительно заметила она. – Вы с ней очень нянчитесь, но это не дает никакого эффекта. Все равно что пытаться выжать воду из камня. Что-то здесь явно не так. Не знаю, в чем дело, но что-то определенно есть.
Том знал, что Бекки не совсем понимает его modus operandi [2] , но в таких ситуациях он всегда предпочитал сохранять с людьми, вовлеченными в расследование, хорошие отношения. На этой стадии расследования они зачастую выдавали больше информации при дружелюбном обращении. Том слегка нажал на Имоджен, потому что почувствовал ее беспокойство, но он был уверен, что ее алиби подтвердится. Эта женщина была слишком умна, чтобы врать в том, что легко можно проверить. А вот спасенные от проституции девушки из фонда отчего-то вызывали у него подозрение. Том не слишком верил в то, что у каждого полицейского есть «чутье», но каждый раз при упоминании фонда интуитивно чувствовал неладное. И очень надеялся на то, что в конце дня появятся новости о пропавшей девушке, Данике Божин.
Наконец водитель – его откомандировали из местного отделения полиции специально для того, чтобы он возил Тома, – притормозил у симпатичного небольшого домика в георгианском стиле, где жили Аннабел Флетчер, ее дочь и няня. Плюс, насколько понял Том, регулярно сменяющие друг друга все более молодые и все более неподходящие мужчины. Дом был выкрашен в кремовый цвет, наличники на окнах – в белый. Территория вокруг была чистой и ухоженной; подъездная дорожка оканчивалась круглой лужайкой перед самым домом, в центре которой возвышался маленький фонтан. Дом был гораздо меньше усадьбы Эшбери-парк, но, по мнению Тома, неизмеримо красивее.
Он открыл дверь; притихшая Алекса и Ханна вылезли из машины. Том искренне посочувствовал бедной девочке. Сам он все еще переживал смерть брата, которая случилась больше года назад, и хотя благодаря Джеку он жил теперь в роскошных условиях, Том с радостью переселился бы в однокомнатную каморку, если бы это могло вернуть Джеку жизнь.
Он с трудом представлял себе, как может выглядеть бывшая леди Флетчер, но уж точно не так, как та женщина, что вышла сейчас им навстречу. Том знал, что экс-супруге Хьюго должно быть около пятидесяти, и ожидал, что она будет ухоженной и лощеной, но Аннабел Флетчер, казалось, испробовала на себе все самые худшие достижения пластической хирургии. Она была болезненно худой, но при этом с большой грудью, странно не соответствовавшей фигуре. На ней были обтягивающие розовые джинсы, розовые босоножки на высоком каблуке и открытый черный топ. Должно быть, в доме очень тепло, подумал Том, если она рискует носить такую одежду в конце октября.
Аннабел была при полном макияже, включая густые накладные ресницы, а на голове у нее красовались огромные солнечные очки. Это показалось Тому особенно забавным – на дворе стоял хмурый октябрьский день, и Аннабел находилась дома. Она кокетливо склонила голову к плечу и улыбнулась, но шевельнулись при этом только ее губы, само же лицо осталось неподвижным. Может быть, у нее такая мимика, мелькнуло в голове у Тома… а скорее это просто избыток ботокса.
– Леди Флетчер? Старший инспектор детектив Том Дуглас. Мне жаль, что пришлось вас побеспокоить, но мне необходимо с вами побеседовать. Я не знаю, насколько близки вы были с вашим бывшим мужем, но все равно позвольте мне выразить вам свои соболезнования.
– Старший инспектор, рада с вами познакомиться. Пожалуйста, входите… и позвольте вас заверить, что смерть Хьюго Флетчера не является потерей ни для меня, ни для всего человечества.
С непроницаемым лицом Том вошел в дом. Теперь ему еще больше хотелось задать Аннабел Флетчер пару вопросов.
Аннабел провела его в почти целиком стеклянную комнату, уставленную растениями в горшках и кадках.
– Какой чудесный зимний сад! – заметил Том.
– Это оранжерея, инспектор. Выражение «зимний сад» сразу вызывает в памяти отвратительные пластмассовые пристройки к маленьким домикам. Они похожи на гигантские бородавки на лице, не правда ли?
– Прошу прощения, леди Флетчер. – Бывшей леди Флетчер явно не хватало аристократичности, но она изо всех сил старалась произвести впечатление дамы из высшего общества. Аннабел опустилась на плетеный диван, Том присел на стул напротив.
– Как вам известно, теперь мы уверены в том, что вашего бывшего мужа убили. У нас есть основания подозревать, что убийство было совершено женщиной, но пока это все, что мы знаем. Я пытаюсь понять, каким человеком был сэр Хьюго, узнать как можно больше о его жизни, чтобы определить возможный круг лиц, заинтересованных в его смерти.
– Ну, я бы и сама с удовольствием прикончила его, инспектор, но я этого не делала. Он был напыщенным, самодовольным, крайне неприятным извращенцем, инспектор.