Во взгляде Лоры читался искренний интерес, и Том подумал, что уже давно никто не смотрел на него вот так. Как правило, в глазах людей он видел вежливое равнодушие, и не более того. Лора предлагала дружескую поддержку, и отказываться от этого было нельзя. И, честно говоря, совсем не хотелось.
– Звонила моя бывшая жена, Кейт. Мы в разводе. Некоторое время мне было действительно тяжело, потому что, когда Кейт ушла, она забрала с собой нашу дочь. Но теперь выяснилось, что в ее новых отношениях все не так уж и гладко, и она решила, что хочет вернуться обратно ко мне. – Том уставился на огонь в камине, как будто можно было прочитать ответы на его вопросы в языках пламени. Он постарался изложить только самые факты, не вдаваясь в эмоции.
– Вы ее еще любите? – Какая-то новая нотка прозвучала в голосе Лоры, и Том озадаченно поднял взгляд. Лора пристально смотрела на него, чуть сузив глаза. Не зная, как все это объяснить, Том решил просто ответить на вопрос:
– Нет. Любил… и любил долго. Но она не поэтому хочет вернуться. Кейт любит деньги – ну, то есть тратить деньги. Какая ирония – я сейчас сидел и смотрел на вас, когда зачитывали завещание. Кейт бы уже вопила во весь голос о том, как все это несправедливо.
– Я научилась не вопить от несправедливых поступков своего мужа. Иначе я бы давно сорвала голосовые связки. – Она улыбнулась, чтобы немного смягчить горечь своих слов. – Значит, для Кейт вы теперь парень с деньгами, так?
– Да, но в этом нет моей заслуги. То есть старший инспектор зарабатывает неплохие деньги, но я получил целое состояние от брата. По его… завещанию, – с трудом добавил Том.
Лора искренне расстроилась:
– Простите, Том. Мне так жаль. Я нечасто вижусь со своим братом, но я бы с ума сошла, если бы с ним что-то случилось. Почему он умер? Если, конечно, я могу об этом спрашивать.
Том помолчал. Даже после всех этих месяцев ему было тяжело говорить о смерти Джека.
– Он был очень толковый парень, мой брат… но не в общепринятом смысле. В университет он не поступил, это было ему неинтересно. С четырнадцати лет он только и делал, что возился со всякой электроникой в своей комнате. Это я в нашей семье считался разумным и перспективным парнем. Его первый компьютер назывался ZX Spectrum – крохотная штучка, вы о таких, наверное, и не слышали. Но, несмотря на маленькую мощность и объем памяти, Джек делал с этой машиной удивительные вещи. В восемнадцать лет он уже за деньги писал программы для самых разных компаний, а к двадцати пяти заработал свой первый миллион. Он создал многомиллионную компанию, занимающуюся обеспечением компьютерной безопасности, а незадолго до своей смерти продал ее.
Том взглянул на Лору, опасаясь, не слишком ли много он говорит. Но она внимательно слушала, чуть подавшись вперед и сцепив руки на коленях.
– Он вдруг стал тратить деньги направо и налево, и это было совсем на него не похоже. И среди всего прочего купил себе самый быстроходный катер, какой только можно. И… все. Произошел несчастный случай – если верить компании-производителю, самый что ни на есть непредвиденный и непонятный, – и Джек погиб. Его тело так и не нашли.
Том старался говорить ровно и спокойно, но понимал, что Лору этим не обмануть. Он замолчал; она тоже немного помолчала в знак уважения.
– И вот теперь, когда я, как вы подметили, стал парнем с деньгами, Кейт решила, что нам нужно восстановить семью. Если я не соглашусь, она уедет в Манчестер и увезет с собой Люси. Я ведь переехал в Лондон только из-за них, и сейчас она снова требует выкуп. Может, мне уступить – из-за Люси? Как говорится, вот в чем вопрос. – Том посмотрел на Лору. – Вот вы, например, готовы пожертвовать очень многим ради девочки, которая даже не приходится вам родной дочерью. Может быть, и я вполне мог бы жить с Кейт ради Люси?
Лора еще немного помолчала. Том не отрывал глаз от ее лица.
– Вы знаете, Том, я – самый худший советчик в том, что касается отношений. Но я прекрасно помню свое собственное детство. Я выросла в полной семье и любила обоих родителей. Проблема была только в том, что они друг друга не любили. Хотя и очень старались. И конечно, в семье не было никакого насилия, ничего такого ужасного, хотя пара больших скандалов все-таки случилась. Просто между ними не было любви. У нас с Уиллом была вполне стабильная жизнь, но знаете… в нашем доме отсутствовала радость. Вот так это можно описать в двух словах. А я думаю, детям обязательно нужна эта радость. Плохо жить в семье, где родители раздражают друг друга, но не осмеливаются вступать в конфликт – это формирует у детей неправильную систему ценностей. Теперь, когда я об этом думаю, мне кажется, что гораздо лучше было бы жить с одним родителем, но чтобы он был по-настоящему счастлив, чем с двумя, у которых накопилось столько претензий друг к другу, что воздух в доме практически звенел от напряжения.
Том подумал, что Лора, должно быть, была очень восприимчивым ребенком. Сам он вырос в простой семье, принадлежавшей к рабочему классу, но его родители были счастливы друг с другом. Они оба много работали, и в доме тоже случалось всякое, но они любили друг друга и гораздо чаще заставляли друг друга смеяться, чем плакать. И Тому всегда хотелось, чтобы его собственная семья была похожа на семью его родителей.
Однако разговор о личном сильно затянулся. У Тома совсем не было времени рассуждать о своей жизни. Чертова Кейт! А он-то думал, что давно прошло то время, когда она занимала все его мысли. Здорово он продвинулся в расследовании за последние пять минут, ничего не скажешь… Он сделал над собой усилие и сфокусировался на деле.
– Прошу прощения. Мы с вами отвлеклись. Я здесь не для того, чтобы рассказывать о собственных проблемах.
Лоре стало жаль, что момент откровенности прошел. Слушая Тома, она думала о том, что у других людей тоже есть проблемы, хотя и не такие ужасные, как у нее, и это ее странно утешало. Когда он упомянул свою бывшую жену, Лора даже почувствовала что-то похожее на укол ревности. Интересно, каково это – быть женой этого слегка угрюмого, но несомненно тонкого и ранимого человека? – подумала она. Но теперь он снова вернулся к своей роли полицейского, и нужно было сосредоточиться на текущих делах.
– Мне нужно задать вам ряд вопросов, Лора, но я не уверен, как вы себя чувствуете после новостей о завещании. Вы в состоянии на них ответить?
– Со мной все совершенно нормально. Спрашивайте. – Несмотря на готовность отвечать, Лоре все же требовалась пара минут, чтобы переключиться с роли сочувствующей слушательницы на роль скорбящей жены. – Я только хочу открыть бутылку вина. Полагаю, я это заслужила. Ну, разумеется, если его светлость оставил распоряжения, что мне разрешается пить вино. Не желаете присоединиться?
– Я, конечно, не должен бы… но от одного маленького бокальчика вреда не будет. Отличная идея. Спасибо.
Том начал листать записную книжку, а Лора пошла за вином. У него неизбежно должны были возникнуть вопросы, и она знала, что ее безразличие к завещанию кажется Тому странным. Но как объяснить, что она привыкла к ужасному отношению Хьюго, и не показаться при этом совсем уж безвольной бесхарактерной тряпкой?