– Не знаю, – помолчав, сказал Леший. – Я тоже видел. Раньше… Там их много.
– Это где – там? – Хорь снова перешел на шепот. Он нащупал в кармане пачку сигарет, достал одну, но закурить так и не решился и вместо сигареты сунул в рот пластинку «риглиса». – Где ты был вообще все это время? Где бродил?
Леший подумал, повспоминал что-то и неопределенно пожал плечами. Потом проговорил монотонно, уставившись на свои грязные ладони:
– Трудно сказать. Заблудился я… Искал выход. Не знаю, сколько времени. Думал, ноги протяну. Что-то видел… такое. Много разной хренотени… Улицы. Дома. Не знаю. Возможно, мне все это привиделось.
Он повернулся к Хорю, внимательно посмотрел на него.
– Я вот даже насчет тебя, Хорь, как-то не вполне уверен теперь… В смысле, что не брежу и что ты не снишься мне.
– Сожри лучше таблетку, Кастанеда, – мрачно сказал Хорь и сыпанул ему на ладонь аспирин. – И коньяку. А потом уже говори – уверен или не уверен.
– Не знаю. Мне кажется, я все-таки нашел… – продолжил Леший. И осекся.
Снаружи послышался шум, стальная обшивка загудела. Хорь, повернув голову, увидел за окном страшные перекошенные рожи. Они плющились о стекло, пытаясь сквозь него вломиться внутрь.
Он отшатнулся, больно ушибся обо что-то локтем. В дверь тяжело ударил камень. Еще камень и еще. В дверь, в окно, спереди, сзади… Удары посыпались со всех сторон. Когда Хорь открыл глаза, ему показалось, что весь комбайн облеплен какой-то шерстистой массой, из которой торчат длинные цепкие лапы и уродливые, словно сплющенные с боков, головы. Дверь тряслась и колотилась, грозя сорваться с петель.
– Нет, ты видел?! – орал Хорь, как резаный. – Да их тут тыщи!!..
Он глянул на побелевшее лицо Лешего, отвернулся и впился глазами в пульт управления.
– Знаешь, как это включается?… Быстро! Давай!.. Давай же!!..
Он готов был разреветься, как нервная дамочка, у которой на оживленном перекрестке заглох автомобиль. Но Леший не сказал ни слова. Его рука уже нашаривала что-то на пульте и под ним. Он нашел какую-то рукоятку, резко рванул, внутри, в утробе проходческого щита что-то провернулось, как проворачивается мотор автомобиля от рывка заводной ручки. Еще рывок. Локоть Лешего больно ударил в левое бедро Хорю. На этот раз нечто в моторном отсеке провернулось на оборот больше.
– Давай ты попробуй! – тяжело дыша, сказал Леший. – У меня сейчас силы нет.
Перегнувшись через товарища, Хорь дернул за рукоятку. Раз, другой, третий… Ду-ду-ду… Ду-ду-ду-ду…
Когда-то он так заводил лодочный мотор, правда, с большим успехом.
«А вдруг там соляры нет? – окатило его вдруг. – Или масла? Или еще чего-нибудь?… А вдруг…»
Хорь рванул стартер в очередной раз. Мотор взревел. Комбайн сильно тряхнуло, под ногами что-то завибрировало. Неожиданно включились фары, освещая копошащиеся на стеклах бесформенные тела… Раздались то ли крики, то ли визги ярости. Картина напоминала разворошенное крысиное гнездо, гигантский крысятник. Бр-р-р-р…
Хорь отвалился обратно на свое место. Он с надеждой смотрел на товарища. Леший знает, Леший все знает, даже когда помирать будет, он все будет знать… Леший внимательно осмотрел пульт, втянул носом сырой спертый воздух и повернул красный рычаг. Раздался резкий свист, и кабина заходила ходуном – это включилась передача на рабочую фрезу, конический резец начал вращаться, вначале медленно, потом все быстрее и быстрее. Леший нажал вперед рычаг передачи. С лязгом заерзали по грунту гусеницы, комбайн двинулся вперед.
Гр-р-рах! Резец уперся во что-то впереди и тут же проткнул препятствие, проглотил его, раскусил и выплюнул, швырнув в сторону кабины тяжелые комья земли, камней и, возможно, еще чего-нибудь. Бур, словно распробовав вкусное блюдо, с жадностью вгрызался дальше, дробя землю, передняя часть комбайна задралась, наехав на насыпанную им же самим гору… Леший тихо выругался, саданул кулаком по большой синей кнопке – и внизу со скрежетом зашевелились металлические клешни, выгребая землю из-под гусениц и вминая ее в пол и стены.
Хорь заставил себя глянуть в окно, морально готовый к чему угодно, – но готовился зря, никаких рож там уже не было. Ничего не было, только обгрызенная фрезой, исходящая паром суглинистая стена. Все смело потоками земли и камней, все очистило, как очищает колючими струями ржавую оковку пескоструйная машина.
Грохот, лязг, скрежет, рывки – из-за защитного экрана летели комья грунта. Из-за шума разговаривать было нельзя, и Хорь только завороженно смотрел на товарища, удивляясь разносторонности его натуры. Ну где Лешак научился управлять проходческим щитом?
Фреза надсадно завыла, на пульте вспыхнула красная надпись: «Полость», и тут же рабочая передача автоматически отключилась. Мотор продолжал гудеть, но вой исчез: фреза замедляла ход. Агрегат остановился.
А Леший уже бочком-бочком, суетливо и неловко, как подраненный, выбирался из кабины, тянул его за собой. Он показывал вперед, туда, куда светили фары. Но Хорь ничего не видел, даже грунтовой стены: вокруг бура зияла черная пустота!
– Вперед, быстрее!
Диггеры прошли по узкому мостику, подождали, пока ротор остановится: считали секунды и слушали, как темнота позади постепенно оживала, начинала двигаться и шевелиться. Потом Леший скомандовал: «Пошли!» Они с трудом протиснулись между горячими коронками остановившейся фрезы и сырым глиноземом, оказавшись в черном анале неизвестного тоннеля. Откуда-то тянуло обнадеживающим сквозняком.
– Быстрей, быстрей! – Леший ожил окончательно, и теперь он тянул за собой привыкшего к роли ведомого Хоря. Но Хорь и не упирался. Похоже, они вышли в нормальный, имеющий выход тоннель или просто какую-то лакуну. И, если они хотят жить, хотят увидеть солнце и еще хотя бы раз промокнуть до нитки под дождем, и выпить пива в «Козероге», и рассказать девкам пару страшных баек… то надо как-то попасть туда.
И срочно, пока не вернулись эти гоблины или как их там…
Обхватив себя руками и вцепившись вспотевшими ладонями в грязную и мокрую одежду, они отталкивались и прыгали в черную дыру, прыгали неизвестно куда, может быть, в преисподнюю… Падать, к счастью, было невысоко, Хорь всего лишь ушиб плечо и ударился, приземлившись лицом на ботинок Лешего. Это была огромная каверна, которая и заставила остановить проходку спецобъекта. Вываленная фрезой земля осыпалась на дно полости, образовав плавный склон, – что позволило диггерам избежать серьезных увечий. Но им еще предстояло найти выход наружу.
Они долго бродили среди пустоты, напрочь забыв, что сердцу диггера положено радостно биться, когда впереди открываются новые подземные горизонты. Плевать им на эти горизонты. Если бы они нарвались на щит с сигнализацией, где написано: «Вызов милиции», Хорь первый нажал бы на кнопку – пусть забирают. Там врачи, как-никак, жратва хоть какая-то, и, главное, гоблинов нет. Правда, вспоминался еще Люсик, найденный в мусорном контейнере…