Стюарт Келно сидел возле своего дома, сознавая, что его подданные вышли из подчинения и он не может ничего поделать. Ему оставалось только ждать, когда прекратится эта свистопляска – а она, он был уверен, обязательно прекратится – и можно будет приняться за восстановительные работы.
Но тут раздался громкий треск, шум пальмовых листьев – и, оглянувшись, он успел увидеть, как громадная пальма обрушивается на его жилище. Доски, стекло, фигурки идолов, книги полетели в разные стороны. Как же так?! Дерево разрушило обиталище бога? Внезапно Келно почувствовал себя ничтожным и беззащитным. Если он и был богом, повелевавшим духами этого острова, то теперь ему самому становилось все труднее в это поверить.
Он огляделся. Приверженцы рассеялись в разных направлениях. За ним никто не наблюдал. В голове пронеслась мысль: может быть, миссионер был во всем прав; тогда еще не поздно воспользоваться своей лодкой…
Стараясь выглядеть спокойным и уверенным, Келно поспешно миновал поселок, лавируя между разверзающимися в земле трещинами, падающими деревьями и мечущимися людьми, и устремился прямиком по тропинке, ведущей через джунгли к океану.
«Пусть они все тут погибнут, – а я хочу жить!», подумал он.
Боль в ушах у всех пассажиров ковчега становилась нестерпимой, и друг друга они уже почти не слышали. Свод пещеры – безжалостный, черный, давящий – приближался, как огромный пресс.
Доктор Купер обнял и прижал к себе Джея. Они не говорили ни слова. Да и что было говорить? Более чем вероятно, что им предстоит умереть, и теперь они старались привыкнуть к этой мысли.
Адам по-прежнему возносил молитвы, призывая всех молиться с ним.
– Познали ли вы Иисуса? – вопрошал он своих товарищей по несчастью. – Готовы ли вы к встрече с Ним?
Лайла продолжала плыть по течению, лавируя от стены к стене в поисках углублений, щелей, уязвимых мест, пригодных для установки взрывных устройств. Ей оставалось лишь надеяться, что она все делает правильно. Лайла непрерывно следила за своим секундомером на часах. До взрыва мин оставалась минута.
И тут… Пласт породы, служивший подземной реке сводом, вдруг начал обрушиваться с глухим шумом, который под водой казался громовым. Огромный кусок стены отвалился, и обломки его грозили упасть прямо ей на голову. Она принялась загребать руками и ногами, как сумасшедшая, пытаясь ускользнуть из-под оседающей в воду массы каменных обломков. Однако та все же настигла ее, увлекая вниз и грозя придавить ко дну.
Лайла билась, выползая из-под этой страшной ноши, стараясь добраться до края обвала. Судя по давлению, глубина быстро увеличивалась. Ей уже казалось, что она вот-вот выплывет. И в это время увесистый обломок достиг дна, и ее левую ногу, придавленную им, пронзила острая боль.
Она попыталась высвободиться, дергалась и тянула изо всех сил, но нога оставалась зажатой, как в тисках безжалостных черных челюстей.
Лайла бросила отчаянный взгляд на часы. У нее в запасе оставалось всего тридцать секунд.
Стюарт Келно выбрался наконец из сотрясаемых стихией джунглей на священную поляну. Некоторые из камней-жертвенников попадали, на поляне валялись поваленные деревья. Однако Яма была цела – ее разверзнутая пасть приглашала его внутрь. Он ухватился за веревку, по которой до него спускались другие, и постарался собраться с духом.
Свеча повсюду искал Лайлу и не мог ее найти. Он добежал даже до водоворота, но ее и там не оказалось. Затем обыскал поселок и вновь вернулся назад. Пометался по тропинкам в джунглях… Все напрасно. Девушка исчезла.
И вот теперь он стоял посреди раскачиваемых джунглей, обхватив дерево, и сквозь слезы горестно выкрикивал:
– Ми-бва! Лайла! – снова и снова…
Воздуха у Лайлы в легких не осталось. Она попробовала вдохнуть, но кислородный баллон тоже был пуст!
Двадцать секунд. Лайла отломила небольшой кусок от одного из брикетов, воткнула в него детонатор, установила часовой механизм на пять секунд и сунула эту мини-мину в попавшуюся ей на глаза выбоину в придавившем ее обломке. Потом обхватила голову руками, заткнула уши, подалась вперед как можно дальше от зловещего камня и принялась считать…
Чувство было такое, как будто ее сшиб подводный поезд. Грохот оглушил, удар контузил. Она торпедой полетела прочь в пене рычащих пузырей и каменной взвеси. Ее изувеченное, полубесчувственное тело переворачивалось на плаву. Ноги она не ощущала. Неужели оторвало?
Осталось всего десять секунд. Она почувствовала, как давление воды уменьшается. Вскоре она вынырнет. Но где?
Пять секунд. И ее голова вновь оказалась на поверхности, и в легкие ворвался восхитительный, ни с чем не сравнимый воздух! Она сделала глубокий вдох и быстро поплыла. Теперь Лайла стала чувствовать левую ногу. Слава Богу, на месте. Ногу пронизывала тупая, ломящая боль. Должно быть, там перелом и, возможно, не один.
Она ухватилась за нависающий над водою каменный выступ, подтянулась и втащила себя на сушу. В скале обнаружилась небольшая ниша, залитая водой, куда она нырнула, как в укрытие,
Несчастные в ковчеге могли уже дотянуться рукой до свода пещеры. Скоро их совсем раздавит.
И тут что-то произошло. Вода у стены, отгораживающей подземелье от водоворота, пришла в движение и брызнула во все стороны, точно мгновенно распустившийся водяной цветок. Огромная волна побежала оттуда вдоль стен пещеры, раскаленные каменные обломки всех размеров разлетелись, как шрапнель, по подземелью, отскакивая от стен и потолка.
Пассажиры ковчега не понимали, в чем дело. Они лишь успели пригнуться, защищаясь от взбесившейся воды и каменного града.
Волна едва не смыла Лайлу, но она крепко уперлась руками и здоровой ногой и не дала воде унести себя из ниши. Она обернулась и взглянула на каменную перегородку. Та оставалась на месте.
Еще взрыв! Подземное озеро вздыбилось, в воздухе засвистели осколки. Но стена и на сей раз не дрогнула.
Третий взрыв! Четвертый! Пятый! Взрывные волны отдавались в подземелье как удары громадного колокола, вызывая нестерпимую боль в барабанных перепонках; Лайла скорчилась от этой боли. И все же она различила громкий треск и попыталась рассмотреть, откуда он исходит.
Еще взрыв!.. Ага, наконец-то! Теперь она ясно видела, как в стене образуются трещины и ползут вверх. Кое-где через них пробивался дневной свет. Основание перегородки в нескольких местах было снесено, и она начала рушиться.
Последний взрыв! Трещины расширились – и в следующее мгновение вся стена вместе с куском свода, точно исполинский черный занавес, упала с обвальным грохотом, подняв тучу мельчайшей каменной пыли. Грязная волна, несущая гравий и песок, подхватила Лайлу и вытащила ее из укрытия.
Люди в ковчеге чувствовали себя, как в падающем лифте. Уровень воды в подземелье резко падал, потолок уносился куда-то ввысь. Падение было столь стремительным, что ноги их почти отрывались от днища судна. Затем вокруг посветлело. Ковчег с невероятной быстротой несся вдоль пещеры; вода из подземелья с неистовой силой устремлялась наружу. Целая стена пещеры рухнула. Глазам, отвыкшим от света, предстало ослепительно голубое небо. Их несло на волю!