— Решайся…
Женя улыбнулась, кивнула, прошептала:
— Да-да, конечно, сейчас… Я все поняла!
И — позвонила в дверь.
Он услышал ее звонок в тот самый момент, когда шкаф, загораживающий вход в «обиталище теней», наконец-то поддался и начал отодвигаться. «Загораживать вход всегда легче, чем…»
Додумать он не успел.
Звонок был для него неожиданностью — уже очень давно никто в этой квартире не нажимал на звонок. Только Женя… А Женя ушла. Недавно…
Он пошел открывать и замер, удивленный ее появлением.
— Женя?
Она стояла на пороге, сложив руки на груди, точно для молитвы, и смотрела на него так, что сердце сжалось в комок, а потом вдруг забилось так оглушительно, что он подумал: наверное, это смерть…
Или…
— Я… я тебя люблю, — сказала Женя. — Я должна тебе это сказать. Даже если ты их убил… Я тебя буду ждать. Это важно, понимаешь? Если я буду тебя ждать, а ты будешь знать, что кто-то…
Он понял ее сразу.
— Я не убивал, — спокойно сказал он, притягивая ее к себе. — Я хотел. Но… знаешь, как-то рука… Наверное, есть руки, созданные для убийства. А есть — совершенно не приспособленные. Даже когда внутри тебя пожирает ярость и жажда мести… Не получается! Я мог делать это только в своем воображении. И то каждый раз останавливался, оставлял их живыми… Понимаешь меня?
Он дотронулся до ее волос.
Она спрятала лицо у него на груди, точно пыталась укрыться от окружающего мира.
Навечно…
— Их было трое, — рассказывал он. — В той машине… Единственный свидетель рассказывал, что была еще девица. Они ехали прямо навстречу Таниной машине. Она попыталась вывернуться. И угодила на встречную полосу. Прямо лоб в лоб с каким-то «КАМАЗом»… Свидетель говорил, что девица кричала какие-то глупости. Что-то про котенка… Раз можно убить котенка, то почему бы не людей?
— Почему же их не посадили?
— Он отказался от дачи показаний, — развел он руками. — То ли испугался, то ли ему заплатили… Не знаю. Мне он все рассказал… Так что все списали на то, что Танька была беременна. И сама виновата в происшедшем…
Он замолчал.
— Давай не будем больше говорить об этом…
— Нет, — покачала головой Женя. — Мы должны о них помнить…
Она вспомнила снова ту женщину, которая заставила ее разрушить стену. Вспомнила двух маленьких девочек…
— Мы никогда с ними не расстанемся, — прошептала она, гладя его по седым волосам. — Никогда. Если бы не они, мы никогда не нашли бы друг друга… Они этого хотели. Пусть останутся с нами, хорошо?
Он ничего ей не ответил, только прижал к себе сильно-сильно.
— Мне надо познакомить тебя с моими подругами, — вдруг отпрянула она. — Они думают, что это сделал ты… Понимаешь, для меня очень важно, чтобы они тебе поверили…
Он кивнул:
— Да, конечно…
— Тогда поехали, — сказала Женя. — Нам надо торопиться…
Все время он держал ее за руку, боясь, что сейчас налетит северный ветер и вырвет у него из рук эту женщину. Он все время повторял про себя: «Я не смогу без нее, я не смогу…» И все крепче сжимал в своей ладони ее замерзшую руку, пытаясь одновременно и удержать, и согреть…
Когда они пришли, он замер.
Огромный белый кот, опередив ее подруг, бросился к нему, начал тереться о ноги, заглядывать в глаза.
Он опустился на корточки, впервые отпустив ее ладошку, и не веря своим глазам прошептал:
— Тобиас? Тоби, бродяга! Откуда ты взялся! Я тебя искал, Тоби, дурачок!
Девушки переглянулись.
— Что ж, это доказывает его непричастность, — сказала та, что была выше ростом. — Игорь так и говорил — он просто искал своего кота…
Охотнее всего Женя бы еще поспала. Всю ночь Танечка бодрствовала, не давая никому спать. К Танечке Женя еще не привыкла, хотя полюбила сразу, едва увидев ее.
Словно почувствовав ее взгляд, Танечка проснулась, уставилась на нее смышлеными глазами и приготовилась к новому радостному крику — если утро наступило, его надо поприветствовать.
Проснулся и Тобиас, потянулся в кресле и мяукнул, глядя на Женю выразительно — а не пора ли позавтракать?
— Тихо, — шепотом попросила Женя. — Не будите папу… Папа вчера весь день разбирал Танечкину комнату. Он устал…
Сама стараясь не шуметь, она поднялась, взяла малышку на руки и отправилась с ней в ту самую комнату.
Она уже знала, что там нет никаких теней. И все-таки еще на пороге прошептала:
— Доброе утро… Мы вас помним и любим. Сегодня придут гости. Ольга, Люська и Панкратов со своей Лизой. Они вот-вот должны пожениться, и Лиза беременна… Хорошо, если родится мальчик. Тогда у нашей Танечки будет жених… Но если вас с нами не будет, мне будет этого не хватать. И Танечке тоже… И Сашке… И Тобиасу…
Она вздохнула.
В комнате было светло, тихо, только ветер шевелил новые занавески.
Или — это было чье-то дыхание?