– Владимир Алексеевич, мы возбуждаем уголовное дело о нарушении правил противопожарной безопасности на производстве.
– Почему «нарушение»? – возмутился Черняк. – Пожарники нашли там несколько разбитых бутылок из-под зажигательной смеси!
– Каких бутылок? Мне об этом ничего не известно. Оперативники сегодня провели там весь день. Никаких признаков поджога не обнаружено. Если у вас есть улики, доказательства, я жду вас с ними у себя в кабинете. Как я сказал, решение о возбуждении уголовного дела по факту чрезвычайного происшествия уже принято. В рамках дела будет проведена экспертиза с целью выявления угрозы загрязнения окружающей среды и негативного влияния на здоровье персонала предприятия и населения. Сами понимаете, у вас там фенолы, формальдегиды.
– Быстро вы, – растерявшийся предприниматель не нашел других слов.
– Так ведь дело резонансное.
– До моего приезда нельзя ли придержать формальный старт этого дела? Может быть, мы решим все уже на этом этапе?
Черняк думал, что понимает ожидания следователя. В коррумпированной среде главным всегда был финансовый вопрос. И чем раньше он это признает, тем дешевле ему обойдется его решение. Но он ошибся.
– Увы, решение уже принято. Так что жду вас. Всего доброго.
– До свидания.
Во время напряженной беседы кто-то постоянно прорывался на номер Черняка. Так что, закончив один разговор, он вынужден был сразу же включиться во второй. Дрожащий голос Твердохлебова срывался от страха и возмущения:
– Владимир Алексеевич! Это ж они на меня дело открывают! Формально за все отвечаю я! Какое там нарушение безопасности? Мы не один десяток этих проверок прошли.
– Денис Викторович, паниковать рано. Скорее всего, они просто хотят денег. Завтра поеду, и будем решать. Это лишь вопрос торга, – сблефовал Черняк.
На самом деле он и сам не понимал, что происходит.
Из дверей палаты вышел врач. Разговаривая по телефону, Черняк не сводил глаз с этой двери.
– Минутку, – крикнул Черняк в трубку, почти бегом двигаясь по коридору.
Доктор дождался его приближения.
– Кровотечение, – лаконично отметил он. – Мы его остановили, но тенденция не очень хорошая. Я хирург. Теперь девочкой будут заниматься другие специалисты.
– А вы?
– И я тоже. Состояние стабилизировалось. Пока понаблюдаем.
Доктор ушел, а Черняк вспомнил про Твердохлебова.
– Вы меня простите, был разговор с врачом. Так на чем мы остановились?
– Да, я сочувствую. Проблема такая: бутылки куда-то пропали! Что это за игра? Зачем?
– Я же говорю: с неизвестного поджигателя ничего не возьмешь, а с завода можно. Надо было нам как-нибудь зафиксировать их. На фото, что ли… На камерах что-нибудь есть?
– Нет. Их разбили перед поджогом.
– Ясно. Денис Викторович, вы бы поискали пожарника, который бутылки нашел. Может, засвидетельствует. Нам проще будет.
Говоря это, Черняк уже понимал, что в игре, затеянной следователем или кем-то стоящим за ним, такое свидетельство не сыграет никакой роли.
– Я найду его, – пообещал Твердохлебов.
– И работайте спокойно, Денис Викторович. Это лишь вопрос денег. Все решим.
К сожалению, ситуация не выглядела настолько радужной. Проблемы на предприятии означали автоматический отказ в получении кредитов в банках. Вероятнее всего, может последовать закрытие существующих кредитных линий. Кризис в некотором роде не был внезапным. Пожар лишь усложнил намечающиеся проблемы. Черняк мало внимания уделял заводу, полностью поглощенный своей виртуальной игрушкой – «Эксуайзет». Заказанная и спонсируемая разработка высокотехнологичного 5D-оборудования на самом деле была Черняку не по карману. Две компании-разработчики, одна из которых занималась 5D-костюмом, а другая – комнатой-сферой, проедали огромные бюджеты. Их счета уже превышали договоренности. В настоящий момент оба проекта были на стадии завершения, и окончание их зависело в большей степени от финансирования. Черняк глубоко увяз в долгах и даже без пожара не был в состоянии вовремя исполнить свои обязательства. А теперь долги многократно умножились.
Говоря Твердохлебову «это лишь вопрос денег», Черняк понимал, что этих денег ему тоже взять неоткуда. Все движимое и недвижимое имущество было заложено и перезаложено под банковские кредиты. Под залогом был даже сгоревший товар. Особенно этого не боялись. Так работал весь мировой бизнес. Но в момент кризиса структура рушилась.
Голова Черняка больше не способна была вмещать негативную информацию. Ни одной из внезапно нахлынувших проблем разрешить сегодня он не мог. И более всего беспокоила мысль, что не сможет и завтра. Жене он назвал свои бесконечные переговоры «обычными деловыми вопросами».
– Езжай, я побуду здесь, – предложила она.
– Нет, я не могу. Не сегодня. Давай Валера тебя отвезет домой. Поспишь, а утром сменишь меня. Будем дежурить по очереди.
– Не сегодня, – повторила она его слова и прижалась к груди мужа.
На улице уже смеркалось. Черняк подумал, что в эту ночь никто из них не сможет уехать. Так оно и вышло. Они провели ее в креслах рядом с кроватью дочери.
Утром приехал Валера. Обычно Черняк сам водил автомобиль. На этот раз он не рискнул сесть за руль. Они ехали по МКАДу. Перед местом, где сутки назад произошла авария, Черняк попросил водителя притормозить. На обочине дороги, склонившись над маленьким трупиком, сидела старая безродная сука. Она периодически поддевала щенка носом, как бы говоря: «Чего ты разлегся? Хватит, вставай уже! Нельзя столько времени лежать на одном месте без движения! Почему ты не бегаешь, не лаешь, не веселишься?» Она смотрела на него непонимающе, затем окидывала равнодушным взглядом поток проезжающих мимо автомобилей и снова тыкала носом в маленький неподвижный шерстяной комочек на обочине.
«Господи, – подумал Черняк, – у меня еще не так все плохо». Он взял привезенный Валерой из ресторана пакет и вывалил перед ней его содержимое. Аппетитные золотистые куски жареного стейка развалились перед облезлым собачьим носом. Истощенная сука грустно проследила взглядом за действиями подошедшего человека и, отвернувшись, снова уткнулась в трупик щенка.В течение последней недели Черняку неоднократно приходилось ездить в Капотню. Каждый раз он останавливался на месте аварии, чтобы покормить собаку. Она сидела на старом месте три дня, безуспешно пытаясь оживить щенка. И не притрагивалась к пище. В ее уставших собачьих глазах Черняк видел невыразимую тоску и безысходность. Это была и его тоска. И его безысходность. На четвертый день щенок и сука пропали.
Глава 13. «Титаник»
Родом из небольшого северного городка, Владимир Черняк сумел урвать остатки советского бесплатного образования в МГПУ. В студенческие же годы и увлекся Интернетом.