— Так, — сказал Миша, останавливаясь в дверях. — Пришла полюбоваться на дело рук своих?
Он был явно зол, хотя не слишком. Жанна, не дожидаясь приглашения, проскользнула мимо него и с усилием — потому что мешала Мишина рука — захлопнула дверь.
— Да, Костик уже всем расписал… А это… действительно я?
— А то кто?
По его лицу пробежала гримаса запоздалой, но сильной досады.
— Ну, мало ли кто… Я тебе камуфлирующее средство принесла.
Жанна вынула из нагрудного кармана маскирующий карандаш.
— Ну, спасибо, девушка, за заботу, но…
Он с сомнением поглядел на карандаш и на Жанну.
«Сейчас скажет, что наши отношения исчерпаны…»
— …у меня вообще-то свой есть. Профессиональный.
— Мое дело предложить, — сказала Жанна, кидая тюбик назад в кармашек.
— Ну что — мы в расчете? — несколько нервно выдохнув, спросил он.
— Наверное… Но только я не верю, что это… моих рук дело.
— А я верю? До сих пор не могу поверить, что пропустил такой удар от любителя. — Он усмехнулся.
— Я думала, убьешь меня, если догонишь.
— Ты правильно думала, — охотно кивнул он.
— Значит, я опять прошла по краю пропасти.
— Угу…
Миша довольно бесцеремонно оттащил Жанну от двери.
«Только на стол меня сажать не надо!»
Но Миша посадил ее в свое кресло на колесном ходу, сам сел на гостевой стул и пододвинул ее вплотную к себе.
— Ты пойми, детка, — заговорил он поспешно и горячо, — я очень хочу стать хорошим. Просто это пока не очень получается. Когда ты со мной, мне никого больше не надо. Но ты же не всегда рядом… Вот у меня пробки и вылетают. Иногда…
— Ну ладно. Будет об этом. Главное, ты старайся.
— Я стараюсь! — радостно сообщил он. — А… как ты вообще вчера засекла меня?
Он склонил голову набок, прищурясь.
— Я же говорила, интуиция и логика работают у меня одинаково четко.
— Да, с тобой не забалуешь. А код откуда знаешь?
— Вычислила. Разглядела самые стертые клавиши и со второго раза попала. Двенадцать на два, тринадцать на три. Простенько и непритязательно.
— Черт, никогда не замечал… Слушай, а ты меня ловко так притерла — я о тебе чего-то не знаю? Ты сама-то боевыми искусствами не занималась?
Взгляд его был пронзителен и подозрителен. Он никак не хотел признать, что его отделал дилетант.
— Да господь с тобой, Майкл!.. У меня в школе освобождение от физкультуры было. Так получилось. Подвернулся под горячую руку.
— Да, а вообще-то жаль… Миша взял ее руки в свои.
— Чего?
— Старовата ты, мать… А то я из тебя классную кикбоксершу воспитал бы.
Жанна против воли рассмеялась.
«Ты из меня и так уж много что воспитал!»
— Ты уже выражал сожаление по этому поводу.
— Да?
— Да. А у вас там, в вашем бизнесе, смешанные пары, ну, как в теннисе, бывают?
— У нас бывает все, за что платят бабки. У тебя какие планы на вечер?
— Да я сейчас слинять хотела до послезавтра.
— А чего это? — поднял брови Миша.
— Да какая-то я в раздрюзганных чуйствах. Жанна попыталась спрятать от него лицо, на которое, против ее воли, выплеснулись обида и напряжение последних суток. Еще и раскаяние в излишней жестокости, да…
— И к отцу съездить надо, отвезти кое-что. Воздухом подышать деревенским.
— Гак я отвезу. Хочешь, прямо сейчас и поедем?
Тут он осекся.
— Или ты меня стесняться будешь?
— Да нет. Для человека твоего образа жизни это естественно. Сейчас я одну штучку закончу, и можем созвониться.
Жанне очень захотелось приласкать побитого Мишу, она положила ладонь ему на затылок и осторожно несколько раз прикоснулась губами к припухлости на скуле.
«Дай глазик поцелую — он сразу и заживет… ути-пути».
— Вот-вот… Все вы такие… Сначала набьют морду мужику, а потом с нежностями…
— Ну, у меня тоже болявка есть, — тихо сказала Жанна и поднесла к Мишиным глазам уже потемневшие ссадины на костяшках.
— Да, ты не поскупилась.
— Не я начала. Ладно… Будем считать, что инцидент исчерпан. Я пойду?
Миша потерся лицом о ее шею, глубоко вдохнул, встал и выпустил ее из кабинета.
Когда Жанна вернулась в отдел, Анжеле, видимо, было очень любопытно узнать, где она пропадала столько времени. Но, помня об угрозе направить ее на аудиенцию с директором, Анжела только внимательно оглядела ее.
Жанна разбудила задремавший компьютер и в удивительно хорошем настроении закончила работу. Неся к директору оригинал с переводом, позвонила на мобильник Мише.
— Я освободилась. Ты как?
— Давай через полчасочка?
— Я могу и домой поехать, а ты подъедешь, когда закончишь?
— Да нет, я ж за письмо расплатиться должен. Подожди. Перезвоню.
— …Давай заедем хоть мороженого где-нибудь поедим, — предложил Миша, отъезжая от здания. — А то вчера не ужинал, сегодня на обед не ходил…
— А что так?
— Да так, — нехотя ответил он.
«Да неужто переживал? Ну, супермен-хайлен-дер… Не привык в глаз получать».
Добивать Мишу расспросами Жанна не стала, согласившись ехать, куда он хочет. Было начало пятого — самая общемосковская парилка. Они посидели в прохладном кафе и поехали к Жанне за поклажей.
— А ты сможешь меня завтра забрать? Если нет, сама доберусь, не проблема. Не стесняйся. Делай свои дела.
— Ты заночевать там хочешь? — удивился Миша.
— Да, а зачем за город на пару часов и вечером обратно? Хоть воздухом свежим подышу сутки. Смотри, какая пелена.
Они уже ехали по промзоне, и над горизонтом висела непроницаемо сизая масса.
— А… Я думал, ты эти прибамбасы отдашь, и мы назад.
— Нет. Извини, если расстроила твои планы… Действительно, завтра распрекрасно доскачу на паровозе. Ты не дергайся.
Миша не ответил, как будто внимательно следя за дорогой, хотя на выезде из столицы было почти свободно. Через четверть часа замелькали перелески ближнего Подмосковья. До генеральской дачи оставалось минут десять хорошего ходу.
— На пятьдесят кэмэ отъехали, а уже ни души. Как не столичный регион, — заметила Жанна.
— Ну вот и славно, — пробормотал Миша и вдруг, сбросив скорость, свернул на едва заметную грунтовку, уходившую в глубь довольно густого леса.