Гриша смутился – он не ожидал такой реакции от человека, которого видел второй раз в жизни. Света не отпускала его, она продолжала всхлипывать, уткнувшись лицом ему в грудь.
– Что он с ней сделал? – спросил неподалеку Павлов у своих людей.
– Ничего не сделал. Не успел.
– Уведите меня отсюда, пожалуйста, – заикаясь выговорила Светлана. – Пожалуйста, уведите скорее.
– На, глотни и успокойся. – Павлов протянул ей недопитый коньяк. Светлана замотала головой. – Выпей, говорю!
Он вопросительно посмотрел на Григория. Тот пожал плечами.
– Вы знакомы, что ли?
– Ну, да... – нерешительно кивнул Гриша. – Встречались как-то.
Павлов взял его под локоть и потянул к себе.
– А ну, отпусти ее, пойдем. Тебе еще поздороваться надо.
Они приблизились к «Хонде» с беззащитно распахнутыми настежь дверями. Двое здоровяков-охранников по-прежнему удерживали Ганса в позе шлагбаума. Павлов взял его за волосы и рывком поднял голову.
– Видишь этого человека?! – Свободной рукой он указал на Григория. Ганс ничего не отвечал, только злобно таращил глаза. – Ты понял, падаль, что с тобой будет, если тебя еще раз увидят с ним рядом? Понял или нет?
– Понял, – прохрипел Ганс, когда Павлов слегка приложил его лбом о багажник.
– Нет, ты не понял. Ничего ты не понял! Смотри, мы ведь не милиция. Мы протоколов писать не будем и адвокатов не боимся.
Павлов отряхнул руки, одернул пиджак и снова стал самим собой – спокойным и интеллигентным руководителем.
– Ключи в машине, – сказал он Григорию. – Отвези ее домой. И успокой, как умеешь. Скажи, чтоб не боялась, оставь наши телефоны. Мало нам с тобой нянчиться – будем еще и подружек твоих опекать. Да не раздувай щеки, шучу я...
Когда Гриша усадил Свету в машину, она уже перестала плакать. Только кусала губы и пыталась плотнее сцепить дрожащие пальцы.
– Куда едем?
– Что? – Девушка, казалось, испугалась вопроса.
– Где вы живете? Куда вас отвезти?
– Мне ребенка забрать нужно.
– Заберем. – Гриша повернул ключ. – Скажите адрес.
Светлана понемногу отходила от впечатлений вечера. Она окончательно перестала всхлипывать, вытерла глаза платком. Потом повернула к себе зеркало, поправила размазанную тушь.
– Извините, что я на вас так кинулась там, – проговорила она. – Просто увидела знакомое лицо и...
– Извиняю, – усмехнулся Гриша. Совсем недавно он так же готов был броситься на грудь Павлову, который со своими парнями отбил его от двоих отморозков.
– Я, наверно, сильно упала в ваших глазах?
– Почему? – Гриша искренне удивился.
– Ну... Вы, наверно, думаете, что приличные женщины не попадают в такие истории.
– Попадают, – мрачно ответил Гриша. Он мог бы рассказать с десяток случаев, как благопристойные и воспитанные барышни оказываются в совершенно мерзких компаниях, проводят там по нескольку дней, а потом плачут у гинеколога, спрашивая, где подешевле сделать аборт. Он сам однажды доставлял в травматологию учительницу, которой расшалившиеся новые друзья загнали между ног бильярдный шар.
– Я сама не знаю, как это вышло, – проговорила Света, запоздало поняв, что этому молодому человеку неинтересны ее оправдания.
– Я понимаю, – мягко сказал Григорий.
– Извините... Вам, конечно, неинтересно это слушать, а мне просто очень стыдно и страшно, и хочется кому-то рассказать...
Гриша посмотрел девушке в глаза и по-хорошему улыбнулся. Он готов был ее слушать и успокаивать сколько угодно, только не мог признаться в этом.
Вскоре машина остановилась возле темной пятиэтажки. Светлана ушла и через несколько минут вернулась с сыном. Ребенок был грустным и сонным.
– Мама, ты больше не будешь так долго пропадать? – спросил он, свернувшись сзади калачиком.
– Нет, больше никогда. – Она села рядом, положила на сына руку. Голос у нее подрагивал.
«Дуры вы все, – устало подумал Гриша. – Мечетесь во все стороны, хотите сами не зная чего, а потом жалуетесь таким вот дрожащим голосом».
Она все же была отчасти права. Увидев ее в одной компании с Гансом, Гриша очень огорчился. Он не забывал о ней после той случайной встречи, и в его памяти она была окружена совсем другим светом. Может, действительно все получилось случайно? Ладно бы, Ганс затащил ее в машину силой. Однако наблюдатели передавали, что она весь вечер с ним каталась. Жаль ее...
До дома Светланы доехали молча, Пашка задремал. Когда машина остановилась, Света погладила мальчика по волосам, и он открыл глаза.
– Приехали, Павлик. Что надо дяде сказать за то, что нас подвез?
– Спокойной ночи, – пробормотал Пашка.
– Спасибо вам, – сказала Света, открывая дверцу.
– Подождите. – Гриша вспомнил наставления Павлова. – Этот человек – кто он вам?
Светлана пожала плечами и вдруг поняла, что не знает, как ответить. Сказать – друг? Ничего себе друзья... Сказать, что он никто, – еще хуже. Села в машину неизвестно с кем. А ведь так и было...
– Я боюсь, что сегодняшнее может повториться, – объяснил свой вопрос Гриша. – Такое может быть?
– Не знаю.
– Если что-то случится – вот телефон. – Гриша быстро набросал несколько цифр на листке блокнота, висящего на присоске. – Звоните, меня зовут Григорий.
– Я помню, – попыталась улыбнуться Света.
– А если не застанете – попросите переключить на начальника охраны, Павлова. Он обязательно поможет. И свой телефон оставьте.
– Спасибо вам за все. Можно я кое-что спрошу?
– Спрашивайте.
– Скажите, кто вы?
– Зачем вам это?
– Я хочу знать. Почему вы оказались там? Вы из милиции, да? Валера преступник, а вы за ним следили?
– Да, он преступник. Это и без милиции видно.
– Только не обманывайте, ладно? И не говорите опять про бюро добрых услуг. Кто вы?
– Я не собирался обманывать. Я – врач.
– Врач?! – с изумлением переспросила Света.
Ее удивление было понятно. Место врача – в тихом кабинете, а не на ночной улице, в компании мордоворотов, заламывающих бандитам руки. Гриша не стал пояснять, что сегодня он – такая же жертва. Не очень-то приятно выглядеть жертвой.
Светлане пора было идти домой, но она продолжала стоять, держа на руках засыпающего мальчика и глядя на Григория. Он тоже смотрел на нее и не торопился прощаться.
Светлана думала, что должна что-то сделать, сказать, хотя бы пригласить своего спасителя выпить чаю. Но как это будет выглядеть после всего, что произошло? Что, если он засмеется в ответ – не успела девочка от одного кавалера удрать, как другого привела. Все это было неправильно и неуместно, однако она не могла уйти просто так.