Доктор Ди пристально смотрел на фигуру, стоявшую по другую сторону его стола, и размышлял о том, действительно ли он сошел с ума. Он поднял дрожащий палец.

— К-келли? — в конце концов выговорил он.

Обойдя вокруг стола, фигура направилась к нему. Она подходила все ближе и ближе, пока взгляд доктора Ди не утонул в глубинах его глаз, которые были темными и непроницаемыми, как камень обсидиан.

— Наконец-то узнал, — сказал человек.

4

— Давненько мы не виделись, Джон, — заметил ангел. — Тебе нечего сказать старому приятелю?

К доктору Ди медленно возвращалась способность шевелить губами.

— К-кто ты?

Ангел рассмеялся. Доктор Ди увидел остатки почерневших зубов. Физическое присутствие его старого партнера было таким реальным, что на него нахлынули воспоминания, и очень немногие из них были приятными. Эдвард Келли был подлецом, каких мало, но при этом умел как никто видеть в магическом кристалле. Он умер много лет тому назад смертью негодяя, где-то в Европе. Но сейчас он был здесь, вполне реальный, и до него можно было дотронуться. Доктор Ди даже ощущал запах, исходивший от него. Он поднял палец, и фигура слегка отодвинулась.

— Не дотрагивайся, Джон.

Доктор Ди прижал пальцы к своему лбу, покрытому испариной.

— Я — что ты здесь делаешь? Что тебе от меня нужно?

Ангел издал смешок.

— По одному вопросу за один раз, Джон.

Доктор Ди посмотрел прямо в обсидиановые глаза.

— Откуда — откуда ты явился?

Глаза сверкнули.

— А как ты думаешь — откуда?

Доктор Ди прикрыл глаза.

— Не проделывай со мной твои фокусы.

— Вот так-то лучше, Джон. Узнаю твой характер.

Доктор Ди открыл глаза. Ангел, или Келли, все еще был в его комнате. Если это галлюцинация, то самая сильная из всех, что у него бывали.

— Отвечай мне, — потребовал он.

— Все в свое время, Джон, все в свое время.

Призрак уселся на краешек стола доктора Ди и принюхался в точности, как когда-то Келли, — это всегда раздражало доктора Ди. Прямые волосы скрывали отсутствие ушей. Он вспомнил, что их отрезали Келли за подлог.

— Неплохая комната, — одобрил призрак, окидывая взглядом кабинет доктора Ди.

— Ты прошел весь этот путь, чтобы поговорить о моей комнате?

Призрак взглянул на него.

— Я пришел, Джон, чтобы сказать, что все это правда.

Сердце доктора Ди затрепетало. Он облизнул губы, но во рту у него пересохло.

— Правда? — повторил он шепотом.

— Все правда, Джон. Все, ради чего мы работали.

— Ты имеешь в виду…

— Я имею в виду все это — жизнь после смерти, вечность, бессмертие — в общем, все.

Сотни вопросов возникли в голове доктора Ди. Он пытался сосредоточиться.

— Небеса? — сказал он наконец. — И — ад?

Дух отмахнулся от этих вопросов.

— Старые представления, Джон, старые идеи.

Поднявшись со стола, он прошелся по комнате, рассматривая гобелен и портрет леди Маргариты Бофор на стене.

— Что ты хочешь этим сказать — «старые представления»? — слабым голосом произнес доктор Ди.

У него было такое чувство, будто вся вселенная внезапно сделала кульбит. Дух постучал по своему лбу.

— Все это здесь, Джон. Ты не должен ограничивать свое мышление. Ограниченное мышление — вот в чем беда современного мира.

— Послушай, — сказал доктор Ди, снова вытирая пальцами лоб. — В чем дело? Чего ты от меня хочешь?

— А разве дело не в том, чего ты хочешь от меня? — возразил призрак, внезапно снова оказавшийся совсем рядом. — Помнишь старые времена, Джон?

— Нет, — ответил доктор Ди, хотя помнил, и даже слишком отчетливо.

— Ты помнишь королеву, Джон? — продолжал дух, хотя доктор Ди ничего ему не ответил на предыдущий вопрос.

Образ королевы Елизаветы возник перед мысленным взором доктора Ди. Он очень ясно увидел ее юной девушкой — трепетной, но с характером, жаждущей знаний; а затем — такой, какой она была в конце жизни, с постаревшим лицом, отмеченным печатью одиночества, но по-прежнему с огромным уважением к его учености.

— Она называла тебя своим чародеем, своим собственным Магом. Да, хорошие были денечки, Джон. Ты бы мог иметь все — красивых женщин, богатство…

Доктор Ди собрался наконец с мыслями.

— Это были твои желания, а не мои.

— Как будто я этого не знаю, — произнес Дух с легким раздражением. — Тебе не нужно ничего из того, что мог бы пожелать нормальный человек, Джон. Но я знаю, чего хотел ты.

Темные, темные глаза теперь буравили его.

— Знание, Джон — оно было для тебя всем. Знание, которое вознесет человека над ангелами. И ты все еще этого хочешь.

Доктор Ди ощутил такую острую тоску и желание, что ему показалось, будто у него сейчас подкосятся ноги. Ухватившись за свое кресло, он опустился в него.

— Да, Джон, — прошептал призрак. — Нам постоянно твердят, что мы не можем приобрести это знание — ведь по этой причине человек был изгнан из рая. Ты отдал свою жизнь за него, и посмотри, куда это тебя привело.

Настоятель пробормотал что-то нечленораздельное, но Дух не обратил внимания и продолжал:

— Комната, которая не принадлежит тебе, в городе, где ты не хочешь жить, и горожане, не приветствующие твоего присутствия, не так ли?

Настоятель медленно покачал головой.

— А все потому, Джон, что ты цеплялся за правила, вот и все. Ты стареешь, Джон, и что же будет дальше? Что случится, когда к власти придут эти проклятые пуритане, а?

И доктор Ди увидел так ясно, словно это происходило на самом деле, себя в образе старого изгоя — нищий, у которого нет даже комнаты, где бы он мог жить и хранить свое драгоценное имущество. Он и так уже был беден, ему и так уже пришлось продать кое-какие из своих бесценных книг.

— Я говорю о Надежде, Джон, — мягко произнес дух, и сердце доктора Ди забилось гулко, как молот, но он ничего не сказал.

— Вот одна из сторон старости, Джон, — беспечно сказал Дух. — Старость означает, что тебе больше нечего терять.

Настоятель прижал руки к вискам.

— Не искушай меня, Дух, — ответил он. — Ты говоришь о правилах — сколько правил я должен нарушить по твоему желанию? Ты нарушил их все — а я не хочу уподобиться тебе — не могу.

Судя по всему, эти слова очень развеселили Духа.

— Все такой же зануда, — сказал он. — Ну что же, быть может, тебе это не дано.