— Где находится Акулий остров, Джек? — прервал его Эрик, принимаясь раскладывать на столе карту.
Дальнейший совет проходил в жарком обсуждении: как им двигаться к цели и где лучше высадить тех матросов, которые пожелают оставить корабль. Так как пиратская вотчина находилась к югу от Оксбэя, было решено обогнуть остров с востока и высадить преданных короне моряков там. А затем полным ходом двигаться к Акульему острову, где можно, наконец, разделить добычу, взятую с борта «Быстрого Вепря» и решить, как быть дальше.
Мэллоун в беседе участия не принимал. Он демонстративно скрестил руки на груди, будто возведя невидимую преграду. И даже когда совет закончился и Эрик отпустил офицеров, доктор не произнес ни слова. Перед уходом он подошел к Харрису вплотную и внимательно посмотрел капитану в глаза, а затем, ни слова не говоря, развернулся и ушел. Однако перед этим сунул в ладонь Эрику записку.
Харрис едва дождался того момента, когда кают-компания опустеет, а потом торопливо развернул послание доктора. Поднеся кусок мятой бумажки поближе к свету масляного фонаря, он прищурился, разбирая торопливый и неаккуратный почерк врача.
«После четвертых склянок на баке, — говорилось в ней. — Приходи. Это очень важно».
Таинственное сообщение заинтриговало Эрика. Доктор еще на совете показался ему весьма странным и вел себя загадочно. А теперь еще и записка с таким содержанием. Почему Мэллоун не остался после совета и не рассказал все? Почему он ничего не сказал на самом совете? Или это как-то связано с их решением поднять пиратский флаг? В таком случае им действительно будет о чем поговорить. Эрик уважал благородного британца и собирался посвятить его в свои планы по поиску Фенна. Ведь Мэллоун и в самом деле мог решить, будто Харрис встал на скользкий путь морского разбойника.
До четырех склянок капитан «Восторженного» терзался в догадках, попутно решая насущные вопросы и прокладывая курс вдоль Оксбэя. В назначенное время он поднялся на бак. Уже стемнело, да и облака к вечеру совсем скрылись с усыпанного звездами небосвода. Море успокоилось, превратившись в волнистое и отполированное зеркало титанов, и Эрик даже залюбовался великолепным видом. Чуть скрипел такелаж, где-то стучали игральные кости отдыхающих моряков. А за бортом лениво и величественно шумели волны.
Доктор не пришел. Встревоженный Харрис спустился в каюту к Мэллоуну, но не застал его и там.
Не объявился меланхоличный врач и утром, когда Паттерсон и Джек собрали всю команду на шканцах.
Первый помощник, узнав новость о пропаже Мэллоуна, искренне расстроился. Даже несмотря на то, что бледного британца он не любил. Однако интерес у него был исключительно шкурный: без доктора на борту опасно уходить далеко от берега. Море коварно. Можно и кровавым поносом до смерти изойти, если приличного врача поблизости не окажется.
Паттерсон по приказу Эрика лично обшарил весь корабль, но не нашел никаких следов Мэллоуна.
Харрис терялся в догадках. Может, британец вчера перебрал и свалился за борт? Эту версию ему предложил Джек, но капитана она не удовлетворила. Или доктор испугался, что всех противников пиратства взбунтовавшаяся команда повесит на рее, и сбежал? Неужели он мог так подумать?
Экипаж «Восторженного» с неожиданной радостью встретил весть о том, что Харрис решил поднять черный флаг, а все офицеры его поддержали. Лишь четверо моряков предпочли покинуть судно. И когда их высаживали на безлюдном берегу Оксбэя, гордые матросы старались не смотреть на «павшего» капитана. Для них Харрис оказался коварной змеей, которую пригрел на груди Смарт. Так долго зарабатываемая репутация «Восторженного» оказалась подмочена спустя несколько дней после смены капитана. Что ни говори — прелюбопытный факт, наводящий на разные мысли.
Паттерсон и несколько матросов еще несколько раз обыскали «Восторженный», но врач словно испарился, и в конце концов Эрик успокоил себя мыслью, что доктор мог и сам нырнуть за борт. А при должном везении и умении благополучно доплыть до земли довольно легко. Сбежал — и ладно. Харрис и без него справится!
«Восторженный» тем временем шел на юг, в сторону пиратской обители. Погода баловала моряков, непривычных к вест-индским водам. Паттерсон постоянно повторял, что Эрику служит сам ветер и что с таким капитаном одно удовольствие ходить по волнам. Иногда на горизонте показывались паруса, но милость Господня проносила их мимо. Кто знает, кем были те моряки? Кто знает, чем закончилась бы их встреча?
Эрик собирался пополнить экипаж на Акульем острове, ведь только после этого можно было думать о чем-то большем, чем нервное наблюдение за чужими парусами. В драке удача могла и отвернуться от команды «Восторженного». Зачем же лишний раз рисковать?
В тот вечер, когда они встретили мертвый корабль, Эрик уже собирался ложиться спать. Однако услышал оглушительный топот чьих-то сапог, а затем робкий стук в дверь:
— Капитан, сэр! — прокричал ему матрос. — Прямо по курсу корабль, сэр!
Эрик открыл дверь и шагнул на палубу. На баке торчал Джек и разглядывал в подзорную трубу дрейфующий фрегат со спущенными парусами.
— Джек? — Харрис остановился рядом с первым помощником.
— Это португалец, сэр. Брошенный португалец, — поделился наблюдениями тот и передал Эрику трубу. — Ни единого огня на всей посудине!
На борту фрегата тоскливо поблескивало, отражая огни «Восторженного», название мертвеца: «Сан-Рафаэль».
— Пусть подготовят шлюпку. — Харрис внимательно осмотрел задраенные орудийные порты. — Может, нам удастся раздобыть парочку пушек. Португальцам они уже без надобности.
— Это отличная идея, капитан, — расплылся в улыбке Джек. — Лишняя пушка никогда не помешает, сэр!
После злосчастных выборов Хайгарден редко звал его Восемь Фунтов и все чаще добавлял к обращению сэр. Эрика печалила эта перемена, но он упрямо не подавал виду, что отметил такие новшества.
Пока шестеро крепких матросов гребли к брошенному «Сан-Рафаэлю», Эрик задумчиво разглядывал темный силуэт мертвого фрегата. Что за напасть приключилась со столь хорошим кораблем? Но чем ближе они подходили к дрейфующему судну, тем больше деталей открывалось его взору. Выше ватерлинии в правом борту «Сан-Рафаэля» зловеще чернело несколько опасных пробоин, а такелаж с этой стороны оказался полностью оборван. С грот-мачты свисали обрывки паруса.
— Матерь Божья, помилуй… — прошептал один из моряков. — Смотрите! Смотрите!
С бушприта свисало тело мертвеца.
— Будь я проклят, — выругался бородатый матрос с красным распухшим носом.
— Гребите, черти! — немедленно прикрикнул на него Джек, хотя и сам с подозрением покосился на повешенного. Предчувствие подсказывало ему, что перед ними болтался капитан брошенного фрегата.
— Сэр, дурной это знак. Не к добру висельника в море встретить, — почти взмолился бородатый.
— Закрой свой грязный рот, трус! — прорычал Хайгарден и чуть приподнялся. — Или мне его заткнуть?