У трапа на шканцы он остановился, медленно повернулся и гаркнул:
— Мистер Паттерсон!
Толстяк вздрогнул, как от выстрела, его спина на миг ссутулилась, но тут же расправилась. Боцман повернулся к капитану, даже не пытаясь стереть с лица угрюмую гримасу. Свинячьи глаза потускнели, но огонек злобы в них все еще тлел.
— Передайте команде мои слова, мистер Паттерсон.
Тот прищурился, высморкался и расставил ноги пошире, балансируя на качающейся палубе:
— Конечно, капитан.
— Они, — Эрик ткнул рукой на пиратские корабли, — преследуют не меня. Они преследуют наше золото! Помните это.
Боцман изумленно открыл рот, его глаза округлились.
— Мистер Паттерсон?
Толстяк поревел слова капитана так громко, что его должны были услышать даже в «вороньем гнезде».
— И запомните это сами, мистер Паттерсон, — тихо, со значением, добавил Эрик. Он ни на миг не отрывал взгляда от боцмана. — Если вдруг решите что-нибудь такое предпринять…
— Но, сэр… — промямлил растерянный толстяк.
Рука буквально зачесалась от желания врезать в рыхлый подбородок, но Харрис удержался, кивнул офицеру и ловко поднялся по лестнице на шканцы. Он ликовал, но не показывал виду. Решение пришло быстро и изящно. Теперь вряд ли его спеленают во сне, чтобы вместе с Мэри выдать преследователям.
Теперь они будут трястись за золото на борту. За свое золото.
У двери в капитанскую каюту стоял Луи и нервно щерился. На лоб француза была глубоко надвинута привычная шляпа, а в руках де Гран сжимал по пистолю. Кивнув Эрику, он с кислой интонацией отметил:
— Вас еще не разорвали на части?
— Ты-то чем недоволен? — с вызовом спросил Харрис.
Француз расплылся в широкой улыбке и стволом пистолета приподнял шляпу, открыв взору хитрые глаза.
— Своим благородством, mon ami. Будь я проклят, если не ловлю себя на мысли о том, что судьба Мари может оказаться важнее моей жизни. И мне чудовищно стыдно за это, oui. Я, оказывается, даже меньше француз, чем вы британец! Ради любви пойти на такие глупости… Сумел бы я так?
— Не сомневаюсь, мой друг, — с облегчением улыбнулся Эрик.
— Ваша уверенность — мой щит, mon ami. Но что ни говорите, это будет славная смерть!
— Я пока не собираюсь погибать. — Эрик усмехнулся. — У меня другие планы.
Де Гран восхищенно покачал головой:
— Преклоняюсь перед вашей храбростью и честью. Только не забудьте повторить эти слова, когда Фенн нас догонит! — иронично добавил он.
— Вы боитесь Фенна? — удивился Эрик.
Француз даже побледнел:
— Когда дело доходит до драки — де Гран никого не боится! — и тут же с улыбкой заметил: — Но ведь пока еще до драки не дошло, oui?
— Oui, — согласился Харрис и постучал в дверь.
Мэри открыла почти сразу же, будто все это время ждала сигнала и держала руку на запоре. Эрик жестом позвал за собой де Грана и устало прошел в центр комнаты. Первым делом он подошел к столу и наконец вытащил из него бутыль с ромом. Будь оно всё проклято. Всё-всё-всё.
— Рому? — Он поглядел на товарищей.
— С удовольствием, — немедленно отозвался де Гран.
Мэри молчала, настороженно следя за каждым жестом Эрика. Девушка заметно нервничала, будто опасалась, что сейчас ее путь на свободу прервется. Что молодой капитан избавится от нее, как от неожиданной проблемы.
— Мэри?
— Спасибо, не хочется… Все в порядке? Что-то случилось?
— Ничего нового, Мэри, — ободряюще улыбнулся он. Ему не хотелось говорить о пиратской флотилии, которая вот-вот пойдет по их следу. Два фрегата, бриг и, Эрик был готов поклясться, то загадочное судно, прятавшееся в глубине гавани. Лихая эскадра Акульего острова во главе с самим Фенном. Если он, конечно, выберется в море самолично. Скорее всего, пошлет кого-нибудь из псов. Седрика того же…
— А от рома вы зря отказываетесь. — Он вытащил запылившиеся кружки и плеснул в каждую из них крепкого пойла. — Жизнью надо наслаждаться. Пока еще есть возможность.
Получилось двусмысленно, и Эрик хотел было извиниться, как послышался лихорадочный стук в дверь и крик:
— Парус! Капитан! Парус! Парус!
Неужели кто-то из преследователей так ловко миновал сложный выход из пиратской гавани?!
— Иду. — Эрик с сожалением посмотрел на кружку, облизнул губы и отставил ее в сторону.
Луи ждать не стал, одним глотком расправился с содержимым и с удовольствием крякнул.
— Идемте, капитан!
— Мэри, вы запритесь. Никому, кроме меня, не открывайте. Зарядите пистолеты, они должны быть где-то там. — Харрис с отстраненным видом указал на оружейный шкаф. — И простите, мне надо идти.
Выход из гавани был пуст, и Харрис почувствовал, как в нем всколыхнулся гнев. Что за ерунда?! Но испуганный матрос ткнул рукой в другую сторону, туда, где на фоне охваченного рассветным огнем горизонта четко виднелся далекий силуэт корабля. Паруса на судне были подняты, и двигался незнакомец в ту же сторону, что и «Восторженный». Однако чем дольше Эрик наблюдал за фрегатом, тем больше ему казалось, что загадочный попутчик неумолимо приближается.
Неприятное соседство, но не критическое. При желании от встречи можно и уклониться, если сменить курс и идти галсами в другую сторону. Но это только если забыть о преследователях с Акульего острова… Первый уже показался на выходе из бухты. В такой ситуации бессмысленно маневрировать, крутиться, менять курс. Это как мертвому кровопускание делать. Так что, если параллельно «Восторженному» двигается враг — то он всего лишь один. А если их судно задержится, отрываясь от незнакомца, то его быстро нагонят корабли Фенна, а там уже даже госпожа Удача ничем не сможет помочь экипажу Харриса.
— Будь я проклят, — с раздражением процедил Эрик, переводя трубу с одного судна на другое. — Будь я проклят!
Может, это кто-то из торговцев, под покровом ночи проходящий зловещий пиратский остров? Или заплутавший корсар? Или просто путешественник-странник, ведь, как ни удивительно, и такие корабли встречались на бескрайних карибских просторах.
— Мистер Паттерсон! — рявкнул Харрис. — Мне нужен мистер Скотт. Срочно!
Толстяк, напряженно следящий за таинственным попутчиком, немедленно отвесил оплеуху ближайшему матросу и повторил приказ капитана. Молодой моряк споткнулся, с испугом глянул на боцмана и бросился в трюм. Канонир «Восторженного» редко покидал родную вотчину.
Когда Сумасшедшее Ядро показался на палубе, фрегат заметно приблизился, уничтожив последние надежды на то, что это обычный торговец. Стал бы какой-нибудь купец приближаться к одинокому кораблю по собственной воле? Нет, может быть, и стал, но не в этих краях и не на боевом фрегате.