— Три пао. — Чжао-цзы указал факелом на пролом. — Быстро!
Линь гуй вкатили в брешь три железных шара. Три фитиля легли на край пролома.
На этот раз взрыв вышиб всю перегородку между залой и нишей и расколол плиту-люк. Обломки плиты и порушенного свода осыпались в открывшийся черный проем.
Чжао-цзы снова посветил факелом.
Горящие смоляные искры капали во мрак. Узкая, высеченная в скале лестница с потрескавшимися разбитыми ступенями уводила вниз. Спускаясь по ней, Чжао-цзы ощутил себя мертвецом, сходящим во мрак Диюйя. Факельные огни были слишком слабы, чтобы разогнать темноту необъятного пространства.
Они спускались довольно долго, а когда наконец разбрелись по просторной нижней зале, во тьме неожиданно полыхнул свет. Свет их же факелов, отраженный бесчисленными гранями крупных самоцветов.
В центре залы возвышался алмазный трон, сложенный из сверкающих камней. Огромный, чуть покосившийся, вросший в пол и слившийся со скальной породой трон князя мертвых Яньвана. На троне восседало усохшее костлявое тулово. Черное, будто облитое смолью. Без рук, без ног, без головы.
Эти останки, как и прочие Кости Силы, покоились в яйцевидном кристалле с широкими гранями, покрытыми матовой сетью тайных знаков и иероглифов. Кристалл был намертво вплавлен в алмазный трон.
Чжао-цзы улыбнулся. Больше не было нужды скрывать свою магию.
Колдовской щит, поставленный над крепостью, брал свою силу отсюда, из тронной залы Яньвана. И лишь несколько слов древнего заклинания дадут власть над источником этой силы. Но сначала…
Чжао-цзы развязал кожаные мешки и вынул из них пронесенные в крепость артефакты. Самоцветы с мумифицированными ногами Яньвана легли у подножия трона. Две Кости помогут подчинить третью.
Он положил ладонь на холодные грани вросшего в трон кристалла. Громко и четко произнес нужные слова, вгоняя их в прозрачное яйцо-саркофаг, как вбивают гвозди в доску.
Вот так… Теперь Чжао-цзы мог управлять третьим кристаллом.
Нет, он не стал убирать чужую защиту, поставленную над крепостью. Это могло оказаться слишком опасным. Он просто уменьшил границы защищаемого пространства.
Тонкая работа, очень сложная и кропотливая. Защита никуда не делась. Стянувшись со всей крепости, она сжалась до размеров трона. Как тугая стальная спираль в пружинном самостреле.
* * *
Воины, которых успел собрать Тимофей, выстраивались на полуобрушенном стенном пролете для перехода по Темной Тропе. Сам он с магическими кристаллами в руках стоял подле Угрима. Как и положено княжескому кристаллоносцу. Над головой высилась башня бесерменского колдуна. Но Тимофей смотрел не на башню, не на князя и не на кристаллы.
Тимофей смотрел на обнаженную женщину, которая однажды вскружила ему голову, а теперь… Теперь и на человека-то походила мало.
Тело без рук. Со сросшимися ногами. Бывшая супруга Угрима, словно тюк, лежала на широком княжеском плече. Так не носят своих жен, пусть даже и бывших. Так охотники носят добычу.
— Ты оставишь Арину в таком виде, княже? — осторожно спросил Тимофей. — Такой ее оставишь?
— Во-первых, у меня сейчас нет ни времени, ни желания распутывать наложенные на нее заклинания, — пробурчал Угрим. — А во-вторых… — Князь вдруг широко — во весь рот — улыбнулся. — Знаешь, в таком виде Арина мне нравится больше. В таком виде она не опасна и вполне меня устраивает. А что? Молчит, не перечит, не дергается. Сдается мне, после ханьской Стены Арина стала идеальной супругой.
Шутит он или говорит всерьез? Тимофей понять не успел.
— Ладно, хватит болтать, — окинув быстрым взглядом ратников, выстроившихся за спиной Тимофея, резко оборвал разговор Угрим. — Идем!
Князь шагнул к треснувшей башенной стене. Придерживая правой рукой Арину, взмахнул левой. Выплюнул короткую магическую формулу.
В кладке перед Угримом открылась Тропа.
Голова Арины болталась, словно заплечная котомка. Длинные, присыпанные пылью волосы ворожеи волочились за князем, подобно метелке. Когда Тимофей последовал за Угримом, он думал лишь о том, как бы случайно не наступить на волосы гречанки.
Сзади что-то прокричал Бельгутай. Татарские нукеры и примкнувшие к ним латиняне неровным строем двинулись по покосившейся Стене.
Угрим с Ариной на плече исчезли в темной бреши. Тимофей с кристаллами вступил на колдовской путь сразу за князем.
Все звуки исчезли.
Как всегда бывает на навьей Тропе.
* * *
Теперь Чжао-цзы мог безбоязненно использовать все три Кости Силы.
Отбросив факел, он легким движением пальцев заставил воздух подземелья светиться.
Над головами «лесных демонов» вспыхнули тысячи незримых лампадок. Мрак отступил.
Линь гуй почтительно стояли за спиной Чжао-цзы. «Демоны» завороженно смотрели на переливы колдовских огней, отражавшихся в алмазах трона.
Оставалась самая малость. Извлечь из трона кристалл с туловом Яньвана. Магия, правда, тут не поможет. Даже магия трех Костей. Над троном стоят слишком сильные защитные заклинания. Вернее, они были заключены в самом троне. Сильные и древние, спрятанные в каждом кристаллике, соединяющие самоцветы друг с другом.
Они были вложены туда еще при жизни Яньвана.
Для его смерти.
В незапамятные времена шестеро великих магов наполнили алмазы своими чарами. Эти камни были выбраны ими не случайно. Только алмазы способны надежно укрыть губительную волшбу от того, против кого она творилось. Сквозь холодный алмазный блеск ее невозможно ни разглядеть, ни распутать, ни обезвредить.
Даже Яньван не почуял подвоха, когда садился на алмазный трон. Так, во всяком случае, гласят древние легенды.
Те же алмазы надежно отражали и любое магическое воздействие извне. Именно поэтому заколдованный трон нельзя разбить при помощи магии. И по той же причине он прочно стоит на своем месте до сих пор. Поврежденный, перекошенный, но — стоит…
Что ж, сегодня все изменится. Прищурившись, Чжао-цзы смотрел на сверкающие каменья. Разрушить трон ему помогут громовые шары, которые уже проложили дорогу в нижнюю подземную залу. Запертый в железных снарядах чжэн-тань-лэй — «сотрясающий небо гром» — разнес стены, укрепленные магией, и он же вызволит магический кристалл из алмазного плена.
Даже если взрыв отколет от трона хотя бы один самоцвет, древняя магия вырвется наружу и довершит остальное.
Чжао-цзы, во всяком случае, очень на это рассчитывал. Да, он не может унести по Тропе Диюйя трон, вросший в основание залы, но, взорвав трон, он сможет взять ту его часть, которая ему нужна.
За сохранность древнего артефакта Чжао-цзы не опасался: ничто в этом мире не способно повредить оболочку, покрывавшую останки Яньвана. И вряд ли взрыв тэ-хо-пао нанесет им ущерб. А впрочем…