Глеб смирился с тем, что домой он сегодня попадет поздно и, уже не сопротивляясь, следовал за своим могучим проводником. Тем более, что у него наклевывалась одна интересная идея.
— Вон его дом, — сказал Иван, показывая на панельную девятиэтажку. — У себя. Видишь, окна горят. Серегины…
1
Три дня Глеб носу не показывал из гостиницы.
В соседних номерах жили люди. Двуживущие. Утром они уходили куда-то по делам, в полдень возвращались и спускались в обеденный зал. Отобедав, они весь оставшийся день бродили из комнаты в комнату, а вечером оккупировали уютный бар и лениво потягивали там пиво. И все говорили, говорили, говорили…
С некоторыми из них Глеб успел познакомиться…
— А, парень! — крикнули ему из соседней комнаты, когда он тащил к себе бутыль яблочного вина. — Может, заглянешь?
У соседа собралась шумная компания из пяти человек. Кое-кого Глеб знал: конечно же сам Кесарь — его сосед собственной персоной, балагур и весельчак; Радж — смуглый невысокий муж с кольцом в носу и с кривым ятаганом на поясе — весьма колоритная личность; Ворон — молчаливый, всегда задумчивый молодой человек, которого, как казалось, знала и уважала вся гостиница. Еще за заваленным снедью столом сидели, развалившись в уютных креслах, двое незнакомцев: один — седой старик в потрепанном халате, перепоясанном огненно-красным кушаком, второй — мускулистый полуголый варвар, из одежды на нем была только набедренная повязка из вонючих шкур, да многочисленные шнурки с нанизанными зубами неизвестных животных, с какими-то камешками и корешками — эти бусы висели у него всюду: на шее, на предплечьях, на запястьях, болтались под коленями, на щиколотке…
Глеб поставил тяжелую бутыль на стол и сел на свободный стул.
— Это Радж, — поочередно стал представлять Кесарь своих гостей. — Это Ворон. Это старый Жрец. Это Бешеный Волк. — Гости пьяно щурились на Глеба и чуть заметно кивали. — А это… — Кесарь наморщил лоб, вспоминая.
— Глеб.
— Точно — Глеб! Никак не могу запомнить. Что за странное, парень, у тебя имя…
— Имя как имя.
— Ну так вот… — продолжил свой рассказ полуголый варвар, которого все для краткости называли просто Волком. — Схватил я его за рога, держу, а он головой крутит, мотает. Мне бы отпустить, чтобы нож достать, а нельзя. Он сразу башкой двинет, рогами подденет, бросит на землю, затопчет…
— Ну и?.. — Кесарь улыбался.
— Перегрыз я ему горло.
— Перегрыз? — Кесарь всплеснул руками. Ворон нахмурился. Радж покачал головой.
— Точно говорю! — Волк с гордостью показал свои великолепные зубы, звонко пощелкал по клыкам ногтем указательного пальца.
— Быку? Горло?
— Ну!
— И как?
— Нормально! Правда, кожу было тяжело прокусить, но жить захочешь… И еще, когда кровь хлынула, то я чуть не выпустил его — закашлялся, едва не захлебнулся.
— Дикарь, — осуждающе сказал седой старик.
— Врешь ведь, Волк. Признайся.
— Эй! Ты поосторожней!
— Как-то не верится.
— Зачем мне врать-то?
— А кто тебя знает?
— Дикарь, — еще раз сказал старик. — Быку надо было наговор на ухо прошептать, он бы сразу успокоился.
— Наговор, — хмыкнул Волк. — Не знаю я никаких наговоров-заговоров.
— Вот-вот. — Старик осклабился, показав три пожелтевших зуба, торчащих вкривь-вкось из опухших розовых десен. — Куда катится Мир? Кругом одни солдафоны и дикари. Хорошего мага днем с огнем не найдешь… — Старик умело выдернул пробку из бутыли, принесенной Глебом и налил себе в кружку вина. Тонкая рука в коричневых пигментных пятнах даже не дрогнула, хотя — Глеб знал по себе — глиняная емкость в оплетке из ивовых прутьев была весьма тяжелой. Старик задрал голову и стал вливать в себя кисловатый хмельной напиток, мелко глотая. Острый угол кадыка дергался вверх-вниз под тонкой пергаментной кожей.
— А ты-то сам, Жрец, хороший маг? — спросил Радж, поправляя свой ятаган.
Старик не торопясь допил вино, оторвался от кружки, вытер рукавом губы, крякнул, прищурясь, и ответил:
— Один из лучших. — Он со значением поднял палец к потолку и повторил, слегка подвывая: — Один из лучших!
Все смотрели на его кривой, будто бы в нескольких местах сломанный палец с грязным когтистым ногтем. Старик опустил руку, налил себе еще вина, сказал:
— Ваша сила ограничена, моя — безгранична.
— Так уж и безгранична? — хмыкнул Кесарь.
— По сравнению с вашей.
— То есть, сейчас ты можешь любого из нас легко убить?
— Ну, сейчас, допустим, не могу. Мы же в Городе. А вообще — да. Без сомнения.
— Ты? — Бешеный Волк засмеялся. — Беззубый старикашка?
— Не смейся над тем, чего не знаешь, — остановил его смех хмурый Ворон. — Старик прав. Магия сильней меча.
— Правильно. — Жрец довольно кивнул. — Моя сила не в мускулах и не в оружии. Моя сила — это весь Мир. Что вы можете предпринять против всего Мира?
— Ну, например, я могу в одно мгновение проткнуть тебя этим ножом, — изрядно захмелевший Волк схватил кинжал, что лежал на столе рядом с куском окорока.
— Возможно. — Жрец кивнул и вдруг исчез. Его пустое кресло опрокинулось. Вытаращенными глазами Волк целую минуту смотрел на место, где только что находился старик. Затем варвар вскочил на ноги, обвел диким взглядом всю комнату, выглянул в коридор, вернулся, пробежал вдоль стен, сел на место, окончательно растерявшись.
И в тот же момент опрокинутое кресло поднялось, заняло нормальное положение, в нем вновь появился старик, все так же расслаблено возлежащий на мягких подушках.
— Я всего лишь отвел вам глаза. Тут и магии-то почти нет. Примитив. Забава. Надеюсь, Король простит мне эту маленькую шалость.
Посрамленный Волк молчал. Немного неуверенно улыбался Кесарь. Глеб смотрел на мага с восхищением и легкой завистью. Он уже жалел, что выбрал путь воина. Старик заметил его взгляд и улыбнулся.
— Не надо завидовать мне, сынок, — сказал он. — Магия требует больших жертв. Я, например, долго жил в глухой деревне, притворяясь Одноживущим, прежде чем овладел большинством заклинаний огненной стихии. Потом я ушел в предгорья Драконьих Скал, где читал старые книги и изучал магию воздуха, практически лишив себя сна. Я скрывался от людей, от Одноживущих и от Двуживущих. И только сейчас я могу жить более-менее спокойно — о моей силе знают окружающие и немногие хотят вступить со мной в бой. Но даже мои знания не дают абсолютной защиты. И поэтому большую часть времени я провожу в Городе, под охраной Короля и его гвардии. Новорожденному воину жить значительно проще, чем магу, поверь мне.
— Это точно, — подтвердил Кесарь. — Я видел, как двое мечников издевались над молодым неопытным магом. Они кололи его мечами, а он только и мог, что швыряться сгустками огня, которые не смогли бы, наверное, и стог сухого сена поджечь.