— Меня рядом не было, — вздохнул Жрец.
— Закололи они его. Насмерть. А он ведь и недели здесь не прожил.
— Уж я бы… — пригрозил старик, поднимая к потолку корявый палец…
Собравшиеся еще долго говорили о пустяках, вспоминали поочередно свои старые приключения, хвастались. Иногда они говорили одновременно, взахлеб, перебивая друг друга, иногда, напротив, в комнате надолго повисало молчание. Они ели и пили, все больше хмелея, и Глеб старался не отставать от старших товарищей. Он все порывался рассказать им сбивчивую историю про Кинг-Конга и свой меч, про Рябого Пса и про Апостола, но его уже никто не слушал, только привычно кивали головами на слова, не улавливая их смысл, но Глебу и этого было достаточно. И он, растроганный этими рассеянными пьяными кивками, все говорил и говорил, выдумывая что-то, то, чего и не было никогда, а вскоре и вовсе потерял нить повествования, запутался, остановился на полуслове, перед глазами все поплыло, и он тяжело повалился под стол, задев локтем пустое звонкое блюдо.
— Пожалуй, пора спать, — сказал Кесарь и долго и безуспешно пытался встать на ноги…
2
Перед тем как лечь, в комнату к наконец-то угомонившимся постояльцам поднялся хозяин гостиницы. Его гости спали в самых вычурных позах. Кто-то развалился на столе, кто-то скорчился на полу. Старый Жрец по-прежнему полулежал в кресле, нос его был необычайно красен, халат распахнулся, обнажив худую впалую грудь. И только Ворон, даже во сне хмуря брови, лежал на кровати. Правда, поперек нее.
Хозяин заведения осуждающе пощелкал языком и вышел, плотно притворив за собой дверь.
3
Вечером следующего дня хозяин зашел в комнату к Глебу.
— Здравствуйте, господин.
— Привет, — Глеб был необычайно мрачен. Его подташнивало, кружилась голова, ломило мышцы. Утром он обнаружил у себя здоровенный синяк на бедре, и какое-то время натужно пытался вспомнить, как он его посадил, но от этих усилий лишь еще больше разболелась голова, и Глеб, отчаявшись хоть что-то восстановить в памяти, махнул на все рукой, дав себе зарок больше не пить вообще.
Разве только пиво.
И иногда немного в компании.
— Вы должны мне, господин.
— Да? — искренне удивился Глеб.
— Один золотой.
— Я же дал тебе два.
— Кредит кончился, господин. Вы уже живете в долг.
— Вот, черт! Неужели здесь все так дорого?
— Моя гостиница одна из самых дешевых в Городе, господин. Вы живете здесь уже четыре дня. Комната, белье, завтрак, обед и ужин — с вас один золотой, господин.
— Вот, черт! У меня больше нет денег.
— Это плохо, господин. Вы должны мне заплатить.
— Чем? — Глеб развел руками.
Хозяин какое-то время укоризненно смотрел на него, затем кивнул и сказал:
— Я понял. У вас нет денег. — Он с поклоном исчез за дверью.
«Всего-то!» — подумал Глеб, опрокидываясь на кровать.
Перед глазами закружились черные пятна. Загудел колоколом пустой череп.
Пожалуй, реалистичность Мира порой была чрезмерна.
4
Утром, едва только Глеб продрал глаза, хозяин гостиницы вернулся. Он без стука распахнул дверь, беглым взглядом окинул относительный порядок в комнате и холодно поздоровался:
— Доброе утро, господин.
— Доброе, — осторожно подтвердил Глеб. Он увидел, что за фигурой хозяина маячит еще кто-то — плечистый, в блистающих доспехах.
— Вы не нашли денег?
— Когда? Я спал, — Глеб вылез из-под одеяла, стал неуклюже одеваться.
— Плохо, господин. Я вынужден вас выселить.
— Хорошо. Я и сам уже собирался уходить.
— Но вы должны мне два золотых.
— Как два? Вчера вечером я должен был всего один.
— А теперь два.
— Да это же вымогательство! — возмутился Глеб.
— Это бизнес.
— Бизнес? — Не сдержавшись, Глеб улыбнулся, так забавно звучало это слово здесь, в мире магии и мечей.
Хозяин шагнул в комнату. Следом за ним зашли и те — плечистые в доспехах. Сразу стало тесно, захотелось на свободу, на воздух. Только сейчас Глеб понял, что эти четыре дня прошли для него даром. Только сейчас он вспомнил про Рябого Пса. И заторопился.
— Ну, хорошо. Я найду денег и все верну. Заработаю, займу, наконец. Честно. Я не обманываю, поверьте.
Хозяин отрицательно водил головой.
Вперед выступил один из здоровяков в доспехах. Он посмотрел на Глеба, обернулся к хозяину гостиницы, еще раз пристально оглядел фигуру Глеба, от пяток и до макушки, спросил:
— Двуживущий?
— Да.
— Имя?
— Глеб.
— Правильно. Новорожденный?
— Что вы заладили? — Глеб разозлился, — «Новорожденный, новорожденный». Хватит уже! Надоело!
— Понятно. Новичок. В Городе первый раз.
— Да. И что? Это преступление?
— Вы должны два золотых этому человеку. У вас их нет. Это преступление.
— И что дальше? Вы посадите меня в тюрьму? Выгоните взашей из вашего Города? Казните?
— В этом нет необходимости. Ваше оружие стоит достаточно, чтобы выплатить долг. Вы должны отдать меч. — Ратник повернулся к хозяину гостиницы и спросил: — Вас устроит такой вариант?
— Да. Конечно.
— Эй! — Глеб вцепился в меч обеими руками, прижал оружие к телу. — Вы не можете его забрать. Во-первых, он стоит значительно больше, чем два золотых…
— Хозяин вернет вам остаток от суммы…
— Не нужна мне ваша сдача! Это мой меч!
— Прошу вас, отдайте нам оружие, или мы будем вынуждены применить силу.
В распахнутую дверь заглядывали посторонние люди. Спор привлек уже целую толпу. Глеб с радостью увидел знакомое лицо соседа и с пылом обратился к нему:
— Кесарь, чего они? Скажи им — я все заплачу позже. Ну!
— Не связывайся с ними, парень. — Сосед покачал головой. — Лучше сделай то, что они хотят.
— Но почему?
— Потому что они сильней. Это гвардия Короля. Видишь Пегас на доспехах? Отдай им меч.
— Да что же это! Всем только и дело, что до моего меча!
— А у тебя больше ничего нет, — хохотнул кто-то из толпы.
Хозяин гостиницы и воины в доспехах молча ждали.
— А если я?.. — Глеб потянул рукоять, высвобождая клинок из ножен.
— Даже не вздумай! — Кесарь метнулся к нему, схватил за руки, стиснул запястья, надавил, заставляя спрятать клинок. — Ты же станешь изгоем. Тогда ты никогда больше не попадешь в Город. По крайней мере, живым. — Он повернулся к хозяину. — Сколько задолжал тебе этот парень?