– Ну что? – спросил Огерт, не понимая, что же так долго можно разглядывать.
– Все в порядке, – сказал Гиз. – Сейчас двинемся дальше… – Он обернулся, внимательно обшарил взглядом яблоневые сады. Увидел замершего среди деревьев мертвяка, но не обратил на него внимания.
Не мертвяков высматривал Гиз…
– Что-то случилось? – спросила всё чувствующая Нелти.
– Нет…
Ничего подозрительно Гиз так и не углядел. И потому решил не говорить друзьям, что в какой-то момент явственно ощутил чужой пристальный взгляд.
Охотник мог поклясться, что сейчас за ними кто-то следит.
И, быть может, преследует…
Обожравшиеся, отяжелевшие вороны расхаживали по дороге, каркали, словно давились, шипели, наскакивали друг на друга. Птиц собралось так много, что трава на обочинах шевелилась, и поднявшаяся пыль висела густым облаком.
Воронье пировало…
– Как ты узнал вчера, что здесь идет бой? – Гиз соскочил с телеги.
– Не помню, – честно ответил Огерт.
Судя по всему, враг напал неожиданно, и люди не успели из походного порядка перестроится в боевой. Кто-то из всадников, возможно, сумел вырваться из бойни. Но пешие воины – мечники и копейщики – полегли все.
– Королевский отряд, – Гиз поднял разодранное, измазанное кровью, загаженное птичьим пометом знамя. – Должно быть, попал в засаду…
Тела были повсюду. Вороны горделиво – словно победители – восседали на истерзанных трупах.
– Их нельзя здесь оставлять, – неуверенно сказала Нелти.
– Но придется, – сказал Огерт.
– Ты уверен, что мертвяков поблизости нет? – Гиз огляделся, отошел в сторону.
– Посмотри на ворон, – сказал Огерт.
– И куда же они делись?
– Видимо, ушли. Подкрепились и ушли. Спрятались где-нибудь до поры до времени. Может, в какой-нибудь деревне. Может, вон в той рощице. А может и вовсе на ровном месте – лежат себе неподвижно в траве, в стороне от дорог. Кто их там сейчас найдет?..
Гиз бродил по полю боя, перешагивал через тела, внимательно их осматривал. Погибший королевский отряд наполовину состоял из ополченцев. Их можно было опознать по дешевым кожаным курткам, обшитым металлическими кольцами и пластинами, по самодельным деревянным щитам и тесакам односторонней заточки – такое оружие для вчерашних ремесленников и крестьян более привычно, нежели настоящие боевые мечи. Профессиональные воины оснащены были не в пример лучше. Вороненые кольчуги, круглые, словно тарелки, зерцала, прочные мечи, сработанные лучшими оружейниками, легкие, но крепкие щиты, шлемы с кольчужными наушами и бармицей – Король заботился о своих солдатах.
Мертвяки тоже понесли потери – Гиз нашел в траве несколько смердящих трупов. Практически все они были обезглавлены, у многих отсечены конечности. На вздувшихся телах зияли огромные рубленные раны; из распоротых животов вываливались серые петли кишок. Вряд ли мертвяки погибли из-за этих ран. Скорей всего, некромант – или некромантов было несколько? – освободил от своей власти ставших бесполезными мертвецов. А потом, когда сражение было завершено, он пополнил поредевший отряд новыми бойцами. Теми, что при жизни служили Королю…
– Долго ты там еще? – крикнул Огерт.
– Сейчас, – отмахнулся Гиз.
Многие люди – особенно слабо защищенные ополченцы – погибли от стрел. По всей видимости, внезапно напавшие мертвяки первым делом издалека обстреляли королевский отряд. И только потом началась рукопашная. Но возможно так же, что некромант заблаговременно разбил свою армию на две группы. И пока одни мертвяки рубились с людьми, другие пускали стрелы в самую гущу сражающихся.
– Чего ты там застыл? – Огерт, опираясь на самодельный костыль, выбирался из телеги. – Им уже ничем не поможешь!
– У мертвяков были луки, – сказал, обернувшись, Гиз.
– И что? Опытный некромант и не на такое способен.
– Нас тоже могут обстрелять.
– Если и дальше будем вот так стоять, то возможно.
Гиз еще раз окинул взглядом место недавнего сражения. Шагнул к распростершемуся в осоке мертвому воину, наклонился, приподнял его плечи, с трудом перевернул на бок.
– Чего ты с ним делаешь? – ковыляющий Огерт приостановился.
– Кольчуги хорошие, – сказал, отдуваясь, Гиз. – Им-то они уже не нужны, а нам – как знать? – может и пригодятся. Так что давай, помогай.
– Я помогу! – крикнула Нелти и, привязав кошачий поводок к валяющимся под боком вилам, слезла на землю.
– Идти-то осталось всего ничего… – Огерт мотнул головой в сторону крепостной стены. – А мы экипируемся, словно в бой собираемся. Надо ли?
– Надо, – сказал Гиз. – Что-то подсказывает мне, что без кольчуг нам не обойтись. Предчувствие у меня такое…
– Ну ладно, – буркнул Огерт. – Если предчувствие…
Гиз ухмыльнулся. На самом-то деле ничего он не предчувствовал. Просто осторожничал. Да и вороненые кольчуги, действительно, были очень неплохи. А зачем оставлять хорошую ценную вещь? Тем более, когда ее может подобрать враг…
На голую шею села муха, защекотала кожу колючими лапками, заползла в волосы. Гиз отмахнулся. Но муха не улетела. Она ползала по шее, по загривку, путалась в волосах, жужжала, зудела.
Ощущение – словно со спины кто-то таращится пристально.
Охотник выпрямился, обернулся, взъерошил волосы ладонью.
Конечно же, никакой мухи.
Просто кто-то смотрит сейчас на них. Следит издалека.
Кто-то их преследует. С того момента, как они вышли из деревни мертвяков.
Или же раньше?..
Дорога резко поворачивала направо, и Гиз остановил телегу. Им нужно было двигаться прямо – через луга к крепостной стене. Но сейчас они не спешили сходить с дороги. Они стояли на обочине и смотрели назад.
– Тебе рассказать, что мы видим, сестра? – негромко спросил Огерт.
– Не надо, – ответила Нелти. Она смотрела в ту же сторону, что и братья. Собирательница была слепа, но это не мешало ей видеть то, что видели они: далекие крыши домов, тополя и вязы, огромные ивы, окружившие пруд, длинные амбары, четко выделяющиеся полосы огородов…
Они видели родную деревню.
Видели издалека…
– Людей не заметно, – тихо сказал Гиз.
– Отсюда не разглядишь, – отозвался Огерт.
Они замолчали и еще долго глядели назад, вспоминая, как когда-то стояли здесь втроем, и точно так же смотрели на родную деревню…
Кровь текла из разрезанных ладоней, падала в дорожную пыль.