– Ребята, а их не слишком много? – с тревогой спросила доселе молчавшая Лесси.
Занятый своими мыслями, Энди сначала не понял, о ком она говорит, и вопросительно посмотрел на испуганную девушку. Та молча показала на иллюминатор. Отстранив ее, он прижался к холодному толстому стеклу.
Выхлопов было слишком много, и ежесекундно из-за диска Юпитера появлялись все новые и новые. Энди начал считать, сбился на третьем десятке, начал снова. Рядом забористо выругался Дон.
– Яркие-то какие… – завороженно прошептала Лесси.
– Это крупные корабли, не меньше наших линкоров, – авторитетно заявил Бакстер.
Сбывались самые мрачные предчувствия, огни накатывались, вырастая буквально на глазах. На самом деле аспайры просто меняли траекторию, оттормаживая перпендикулярно Ганимеду, но для сторонних наблюдателей растущие полосы огня выглядели стремительно приближающимися телами. Энди начало потряхивать и, скрывая постыдную дрожь, он склонился к видоискателю камеры.
– Всем по местам! – издала Эстефания свой неподражаемый визгливый крик. – Снимаем! Ястребов, меня с трех ракурсов!
Она преображалась, меняя надменную мину на свою визитную карточку – обворожительную улыбку с лучиками смеха в уголках глаз. В голос свой, сообразно моменту, Эстефания добавила нотки тревоги и волнения.
– Здравствуйте, с вами Жаклин Эстефания, специально для «Всех Новостей Солнечной». Наша съемочная группа находится на орбите Ганимеда, крупнейшего спутника Юпитера, где скоро начнется сражение с вторгшимися в Солнечную систему аспайрами. Вот уже неделю Ганимед отрезан военными от остального человечества! Правительство хотело скрыть сам факт атаки на сердце Лиги, но нашей съемочной группе удалось пробраться в самую гущу будущего сражения и показать вам то, что происходит на самом деле.
Повинуясь ее незаметному жесту, Энди плавно развернул одну из камер, пройдясь по внутренностям отсека, и переключился на ту, что смотрела в повернутый к Ганимеду иллюминатор. Буксир пролетал над крупнейшим горным хребтом спутника, в предгорьях которого как раз и находился Джекпот. Сейчас там царила ночь, чернильным покрывалом заливая поверхность, но сквозь тьму снизу не пробивалось ни единого огонька. В эту длинную ночь Джекпот погрузился во мрак – наивная попытка замаскироваться.
– По нашим данным, на Ганимеде остались десятки тысяч мирных жителей! Военные бросили их на произвол судьбы, не сделав даже попытки провести эвакуацию! – Эстефания, дождалась, пока ее лицо снова попадет в кадр, и продолжила: – В своем стремлении сохранить инцидент в тайне, правительство поставило под угрозу жизни ни в чем не повинных людей! Отключив связь, оно надеялось утаить правду, но несмотря ни на что, я, Жаклин Эстефания, расскажу и покажу вам все!
На планшете Дона мелькнули рыжие полосы Юпитера, камера смещалась к боку гигантской планеты, туда, где росли огненные хвосты чужого флота.
– Те яркие полоски, что вы видите на своих экранах, – это приближающийся флот вторжения, – торжественно объявила Эстефания. – Сейчас до них больше миллиона километров, и кроме выхлопов мы ничего не можем разглядеть, но даже по ним видно, что сражение предстоит жарким. И мы покажем вам его из первых рядов, из-под орудийных стволов наших кораблей!
Продолжая снимать, Энди смотрел на нее с испуганным недоумением. Неужели Эстефания настолько глупа, неужели она не понимает, что сражения не будет, будет избиение? Слабо разбираясь в стратегиях и тактиках, Энди понимал одно. Два неповоротливых монитора никогда не справятся с тем роем огней, что приближались сейчас к Ганимеду.
– Стоп! – дала отбой Эстефания, тут же погасив свою знаменитую улыбку. – Дон, сколько ты сможешь передать на Землю?
– Немного, – признался тот. – Передатчик слабоват, и для надежности я уменьшу скорость канала. Минут десять видео пролезет или придется резать качество.
– Нет уж, – замотала головой Эстефания, – качество не трогай. Сейчас нам главное заинтриговать зрителя, подать материал во всей красе, а остальное отправим, когда все закончится.
– Военные могут конфисковать файлы! – предостерег осторожный Бакстер.
Эстефания захохотала:
– Боже мой, Бакстер, не будь таким наивным! Ты хоть представляешь, какая шумиха поднимется в сети после нашего репортажа? Отключив сервера Ганимеда, Фримантль нарушил конституцию, пресса сожрет его живьем! Нет, милый мой, связываться с нами он не станет, мы – его единственная надежда выкрутиться. Правильно расставленные акценты сделают из него героя…
Оборвав фразу на полуслове, Эстефания подтянула себя к иллюминатору и глянула наружу.
– Как думаешь, Дон, когда начнется?
– Часа через два, наверное, – пожал тот плечами. – Далековато еще.
* * *
– Станция наблюдения на Каллисто уничтожена, – сухо доложил адъютант.
Вздрогнув, Сидней Фримантль отвернулся от обзорного иллюминатора. Началось. Противник уже в двух миллионах километров, еще несколько часов – и он будет здесь. Адмирал крепко зажмурился, тряхнул головой и выдохнул:
– Оставшемуся персоналу покинуть «Скапа Флоу»!
– Да, командующий, – подтвердил адъютант. – Ваш катер готов.
– Я буду там через десять минут.
Он с печалью оглядел кабинет, который служил ему домом почти десять лет. Все те немногие вещи, что он возил за собой, оставались здесь. Обиднее всего было терять шкаф, наполненный антикварными бумажными книгами. Полторы тысячи томов, самый старый из которых был издан аж в девятнадцатом веке. Жюль Верн. «De lа Terre lа Lune. Trajet direct en 97 heures 20 minutes» [2] , издания 1865 года. Специально ради этого тома Фримантль выучил старофранцузский язык и гордился тем, что сумел прочитать мсье Верна в оригинале. И вот теперь библиотеку придется бросить на погибель вместе со станцией.
Фримантль ласково погладил потемневшие от времени корешки книг.
– И зачем я вас сюда взял… – Он двинулся к выходу и, напоследок обернувшись, прошептал: – Прощайте…
Люди ушли со «Скапа Флоу», и адмирал брел по пустым коридорам, прощаясь со своей станцией, иногда проводя ладонью по переборкам, зачем-то стараясь запомнить последнее место службы. Десять лет, почти безвылазно прожитых на базе флота в системе Юпитера, сроднили его с этими серыми коридорами, трапами, ведущими вниз, к зоне нулевой гравитации, с тесными рекреациями. Совсем недавно здесь жило две тысячи триста человек личного состава – инженеров, техников, пилотов. Это был их дом, его дом. Обреченный дом.
Легко ступив на длинный трап, Фримантль поехал вниз, лишь слегка притормаживая спуск касаниями ладони. Набрав скорость в начале падения, так что от ветра зашумело в ушах, он очень быстро почувствовал, как стала уменьшаться гравитация. Адмирал отпустил трап, и сопротивление воздуха стало быстро гасить скорость, так что в зоне нулевой гравитации осталось лишь коснуться поручня и отправить себя в короткий полет до переходного шлюза.