— В таком случае, капитан-лейтенант, посланный на разведку дивизион дает залп и сваливает оттуда на полной тяге, прикрываясь планетой. Или у вас во Втором ударном плохо обстоят дела с тактическим мышлением?
Капитан-лейтенант счел за лучшее промолчать, не нарываясь на недовольство нового командира. Ди Митров еще пару секунд сверлил его взглядом, затем продолжил:
— Задание очень ответственное, поэтому в рейд пойдет второй дивизион. Капитан-лейтенант Марченко, вы там особо не геройствуйте. Если что, сразу давайте деру и орите на всех диапазонах. На такой короткой дистанции такшипы обгонят аспайров. Правда, садиться вам придется с ходу, но вы с этим справитесь.
Комдив, Денис это видел, несколько неуверенно покрутил усы:
— У меня в дивизионе два экипажа из двухгодичников. Их таким трюкам не учили, сами понимаете.
Ди Митров задумался, впрочем, вывод напрашивался только один.
— Возьмете два такшипа из любого дивизиона по выбору.
Денис возмущенно приподнялся со своего сиденья:
— Господин капитан второго ранга, у меня хороший пилот, он справится!
— Так точно, справлюсь! — подскочив со своего места, поддакнул Ольсен. — К тому же мы можем и не садиться!
— Это как еще, не садиться? — опешил Ди Митров.
— Очень просто, господин капитан второго ранга. Мы можем зависнуть в общем строю флота и заниматься отстрелом подлетающих торпед!
— Ну ты посмотри, Марченко, какие у тебя орлы! И тени сомнения не возникло, что мы примем бой, герои! — Командир дивизии отечески улыбнулся. — Ну как таким запретить участие в миссии? Кто там второй с ускоренного обучения? Согласен на вылет?
— Так точно! — выкрикнул с места пилот «два пятого», так же, как и Ольсен, прибывший с последним подкреплением.
— Итак, решено: на разведку летит второй дивизион в полном составе. Остальные занимают место чуть впереди флота в полной боевой готовности. Если что, вы должны будете прикрывать отход второго дивизиона. Всем все ясно?
Две сотни глоток рявкнули как единое целое:
— Так точно!
— Вот и славно. Вылет немедленно, с обстановкой ознакомитесь в такшипах. По машинам, парни!
«И все?» — удивленно подумал Денис, уже срываясь с места. Ни офицера разведки, ни даже Такашина, который всегда присутствовал на брифингах. Почему? Ответов Денис не знал.
На сей раз в коридорах царило настоящее столпотворение. Набранные с бору по сосенке пилоты все еще плохо ориентировались в лабиринте «Авера». Никакие наспех проведенные учения не заменят наработанного за месяцы службы опыта. А сейчас мало того, что рядом с ними бежали к ангару экипажи с «Фон Брауна». На борту присутствовали несколько пилотов с Иллиона, которые и вовсе впервые очутились на военном космическом корабле. Все это не добавляло скорости перемещения.
Обычная проблема вступления в войну армии мирного времени. Когда выбивают обученные кадры и на смену им приходит наспех подготовленное пополнение, уровень профессионализма войск неизбежно падает. И начинает работать жестокая школа войны, которая без малейшей пощады убивает слабых, а выживших заставляет учиться на пролитой крови. Когда через два сражения ты становишься ветераном, одним из тех, кто умудрился выжить там, где пали двое из троих. Ведь это было уже второе крупное пополнение пилотажной группы «Авера». Из тех, довоенных экипажей, стариков и правда осталось не более трети.
К стыковочному узлу «Живучего» Денис опять прибыл первым. Техники, уже одетые в рабочие скафандры, закончив подготовку к вылету, торопливо покидали ангар. До возвращения подопечных, здесь им больше делать было нечего.
Денис как раз разблокировал шлюз, когда рядом на переборку приземлился запыхавшийся Стюарт:
— Как думаешь, почему отправили именно наш дивизион?
— Потому что Марченко — единственный опытный комдив, выживший с начала кампании. В первом дивизионе уже два комдива погибли!
— И то верно, не отправлять же задавак с «Фон Брауна» или бывший шестой дивизион.
Денис, уже начавший облачаться в летный скафандр, осклабился:
— Вот именно! У них с начала войны ни единой потери!
Третий, бывший шестой, дивизион оба сражения находился в общем ордере флота, прикрывая тяжелые корабли от торпед, и в отличие от пятого умудрился не потерять ни единой машины. Судьба сберегла дивизион в атомном горниле первого сражения, и во втором ни единая плазменная «дробина» не запятнала их машин. Вот только теперь выжившие старики порой нехорошо косились на везунчиков, обе битвы отсидевшихся за их спинами. Правда, не так много ветеранов и уцелело, чтобы их укоризненные взгляды сильно портили жизнь нынешнего третьего дивизиона.
Денис, уже надевший шлем, активировал внутреннюю связь:
— Все на борту?
— Так точно!
— Здесь.
— Угу.
Молодецкий рык Ольсена оглушил так, что Денис с трудом расслышал Зарембу и Стюарта, которые явно не утруждали голосовые связки.
— Ольсен, не кричи ты так!
— Виноват, командир.
— Проехали. Заремба, герметизируй.
— Уже.
Денис мысленно выругался. Бортинженер, летавший на «триста пятой» серии еще когда командир учился в средней школе, явно не нуждался в лишних напоминаниях. Это у него юному командиру стоило многому поучиться. Покрасневший Денис, старательно пряча лицо, махнул облаченному в скафандры экипажу.
— Ну тогда по местам! Приготовиться к вылету! — И сам первым прыгнул в ведущий к командирской рубке коридор.
Снова штатная процедура пробуждения корабля, снова привычный ответ:
— Все системы — статус «зеленый», запас рабочего тела сто процентов. Тактический корабль «девятнадцать двадцать шесть» к полету готов.
Денис нежно погладил консоль управления.
— Молодец «Живучий», не подведи нас и на этот раз, малыш!
Он включил внешний канал:
— Полетный контроль, тактический корабль «девятнадцать двадцать шесть» к старту готов.
— Поняла вас, «девятнадцать двадцать шестой». Ожидайте очереди.
И неожиданно для себя Денис выдал:
— Вика, у вас сегодня какой-то особенно красивый голос.
Диспетчер, видимо опешив от нарушения регламента, ответила не сразу. Но, когда ответила, голос ее заметно потеплел и слегка подрагивал:
— Спасибо, «девятнадцать двадцать шестой». Оставайтесь в готовности.
Она отключилась, и тут же вклинился Стюарт:
— Такими темпами к концу войны ты с ней переспишь!
Денис только тут заметил, что забыл отключить внутреннюю связь.
— Иди к черту, Стюарт!