Не получилось! Что вызов двух, что трёх или четырёх десятков был проигнорирован со стороны крепости. Да и со стороны лагеря больше никто не рискнул отправиться в забег по ночной черноте.
Командир лазутчиков сделал паузу и зазвонил резко, со всем отчаянием. Увы! И эта тревога не тронула каменное сердце настоятеля. Волны не было. Хотя вполне возможно, что уже и хранилища энергии опустели полностью.
– Давайте на дорогу! – скомандовал он мэтрам. – Зажигайте факелы и собирайте сапоги! С лошадей тоже снимайте, присмотреться надо…
После чего опять продолжил с помощью колокола то просить помощи, то удара по несуществующему противнику. Не дождался ни того, ни другого. Но не расстроился, на ходу несколько меняя заранее разработанный план:
– Слиш, бери побольше стрел, и отправляемся к дороге! Форш, продолжай звонить, пока не надоест. Как подадим сигнал, вместе с колоколом направляешься к нам. Ага! Даём отмашку факелом нашим на скале: пусть тоже начинают бить в свой колокол.
Через минуту ожидающие сигнал товарищи отозвались аналогичными звуками наивысшей тревоги.
– А с этим что делать? – напомнил мэтр о лучниках.
– Если ничего не изменится – в расход!
И надев высокие, изолирующие сапоги из некоего подобия резины, поспешил вместе со Слишем на противоположную сторону плато. По дороге не поленились и добили всех валяющихся без сознания «строителей». Вдруг последняя волна была неполноценной? Очнутся уроды – потом сам себя проклянёшь за такое упущение!
К намеченному месту вышли не возле дороги, а гораздо ближе к левому краю плато, если смотреть по ходу движения. Менгарец припрятал тяжеленный меч, который пока ему мешал, в приметном месте недалеко от лаза. А потом двое разведчиков стали присматриваться к малому лагерю противника. Уж больно скрупулёзно и тщательно все оставшиеся пятнадцать Вещателей приготовились к бою. Использовали для этого телеги, а пятеро лучников даже забрались на недостроенную башню. У всех луки явно готовы стрелять по любой тени. Рядом приготовленные к зажжению факелы. Разбойников в помощь они звать не стали, будучи уверенными, что сами справятся с непонятной опасностью. (А может, те бы не пошли, имея для такого невмешательства весомые аргументы?). Но явно нервничали от непрестанного грохота двух сигнальных колоколов. Какая там может быть стрельба на слух?! В своих бы сдуру не попасть! А костры разжечь, как это сделали разбойники, либо страшно, либо запрещено было приказом настоятеля.
Когда это всё Виктор внимательно рассмотрел и описал местоположение будущих трупов своему товарищу, тот перед уходом только фыркнул:
– Главное, птенчиков сними! Остальные на мне! – и поспешил убивать изуверов рода человеческого с такой уверенностью, словно тоже мог видеть в темноте.
Минут десять понадобилось пленнице, чтобы полностью расслабиться и прочувствовать внутренности замка. Гвоздь уже совсем иначе, без лишнего скрежета и усилия надавил пластинчатую пружину и сдвинул блокирующий стопор в сторону. Лёгкое нажатие руки, и крепящий штырь выскочил наружу.
Но не успела принцесса порадоваться, еле сдерживая рвущийся из себя крик восторга, как со стороны выхода послышались грохот задвигаемой стенки и шаги приближающегося человека. Вернулся барон Вакер, провожавший наружу своих злоумышленников. Девушка успела сообразить и согнать с лица счастливую улыбку. У нее в свисающих на лицо прядях соломы и прочего мелкого мусора давно было с избытком.
Именно на непритязательный внешний вид обратил внимание подошедший предатель, хотя начал кричать ещё издалека:
– Ха-ха! Ну вот сейчас я с тобой и позабавлюсь, малявка! Настал наш час большой любви! – Но нависнув над телом и стараясь его рассмотреть, сплюнул в сторону: – Фу! Ты бы глянула на себя со стороны! Выглядишь, как сельская нищенка! А ведь раньше всегда, как куколка, смотрелась, дивная и ухоженная…
Он присматривался к застывшему в печали и молчании личику и продолжал кривиться. Роза не замедлила ещё добавить подлому самцу отрицательных эмоций. Более чем правдоподобно задёргалась в хриплом кашле, и, измазав слюной подбородок, стала постанывать:
– У меня жар! Мне очень плохо… Нужен врач… срочно… Это меня Маанита накормила ядом…
– Делать ей больше нечего, как яд на тебя переводить! – барон опять сплюнул, не в силах побороть своего отвращения. – Странно! Ещё вчера мечтал, как тебя распластаю под собой, а сегодня…
– Врача! – стонала пленница, трясясь, словно в ознобе и пытаясь со звоном цепей закутаться в рваные одеяла. – Помогите!.. Мне холодно…
Возможно, она переиграла, потому что Вакер задумался, с неизменной улыбочкой на роже. Но снасильничать беззащитную жертву именно в этот момент не решился. Не захотел пачкаться. Хотя этакие болезные симптомы на веру не принял. Ибо уходя на пост подслушивания, не скрывал свои мысли, выплёскивая их в бормотании:
– Дрянная девчонка! И хитрая, как её бабка-змея! Наверняка притворяется! Ну ничего, чуть позже я её раздену полностью, осмотрю как следует, а то и ведром воды окачу. Ха-ха! Вот и состоится священное купание перед нашим страстным воссоединением тел.
И дальше понёсся его совсем утробный, циничный смех. Но вскоре и тот затих, потому что барон забрался в отнорок со слуховым окном и стал тщательно прислушиваться к несущимся с площади разговорам. Тем более что подельники намекали: при особой нужде они подойдут к воздуховоду и постараются в беспричинной болтовне передать срочную информацию.
Но Вакер нисколько не верил, что вот так прямо ему и передадут нужные новости. Скорее вернутся вниз и всё расскажут, чем станут рисковать ненужными разговорами и банально терять время. А вот по поводу предательства себя любимого задумывался всерьёз. Вдруг эта парочка наверху прямо сейчас отыщет идеальную возможность для немедленного исчезновения из столицы? К примеру, им попросту удастся украсть нужные медальоны у каких-либо ротозеев? Могло быть такое? Да запросто! И тогда что? Самому ведь из города, где все только и делают, что мечтают заполучить невиданную по сумме премию, так просто не вырваться.
Такими же понятиями барон руководствовался и при определении ушедших на разведку подельников:
«Нет! Без меня они никак не справятся. Так что никуда без моего ума и сообразительности не вырвутся. Да и Маанита, хоть та ещё стерва, но всё-таки ко мне тяготеет и душой и телом. Без сомнения, осознаёт, что лучшего мужчины ей ещё долго на жизненном пути не встретится. Жаль, что этот козёл граф с ней так часто уединяется… Хм! Может, всё-таки встретить его из города, не руку протягивая, а нож в сердце? Или повременить до того момента, когда у нас на руках окажутся пропускные медальоны? М-да… лучше повременить…»
Тогда как Роза старалась не терять даже мгновения вновь обретённой, правда ещё относительной, свободы. Окончательно освободилась от цепей и, передвигаясь босиком по холодному полу, заметалась по большой комнате в поисках хоть какого-нибудь оружия. В данном подвале его было очень много, но, увы, всё хранилось под огромным замком в одной из кладовых. А на кухне даже разделочного ножа не оказалось. То ли предатели предвидели возможность побега, то ли просто перестраховывались на всякий случай.