Остальные двое продолжили пляску как ни в чем не бывало. Внезапно один из них остановился, запрокинул голову и испустил громкий, утробный вопль, и с неба отозвались тоскливыми кликами крыланы. Хазред едва успел отбить следующую атаку: тонконогий лягнул его шпорой - шипом, выраставшим прямо из ноги. Перекатившись по земле, Хазред перебил палкой шпору, а затем, поднявшись на коленях, изо всех сил ударил существо по голове.
Череп раскололся легко, как яйцо, и оттуда вытекла светло-зеленая жижа. Тонкие кривые руки твари' заскребли по груди, словно в слепой попытке очиститься от этой жижи…
– Болотный Дух! - Хазред с трудом перевел дыхание и встал на ноги, опираясь на свою дубинку.
Тем временем Гирсу отбивался от двух крыланов, которые без устали бросались на него с небес. Извращенная красота была в их тонких, вытянутых телах с изящной женской грудью и тяжелыми мускулистыми бедрами. Кожистые крылья шумели, разгоняя воздух. Волосы Гирсу развевались, когда твари пролетали возле его головы, и он видел их лица, с темными провалами мертвых глаз, с жадными пухлыми ртами и капелькой крови, вытекшей из прокушенной от нетерпения губы. Они жаждали крови и убийства. Они ничего не знали, кроме полета и желания убивать. Такими они поднимались из тумана, из отравленных земель. Они были посланцами Кары богов, ее кожистыми крыльями, ее красотой - в том понимании красоты, которое доступно обычным существам… Ибо для той, которая излила на Лаар туманы и сделалась праматерью для всех умертвий, все ее дети одинаково прекрасны.
Впрочем, следует отдать Гирсу должное: как ни завораживала его своеобразная красота крылана, молодой троллок ни на мгновение не усомнился в том, что перед ним - лютый враг, подлежащий безусловному уничтожению. Такими вещами, как женская привлекательность, Гирсу не пронять, ведь он - истинный воин.
Один из крыланов с отчаянным визгом вдруг обрушился на землю. Существо прижало тонкие руки к скулам. Его длинное горло вибрировало, из распахнутых глаз струился ужас. Одно из крыльев лежало, отрубленное, на земле. Оно дергалось, как бы не веря в свою гибель, и пыталось если не взлететь, то хотя бы поползти. Черная кровь вытекала из раны на спине крылана.
Сразу пятеро умертвий подбежали к нему, заранее вытягивая языки. Крылан отбивался от них ногами. Припав к умирающему, умертвия рвали его зубами. Они тряслись от жадности, наслаждение от убийства было таким сильным, что у них сводило челюсти. «На помощь» крылану подоспел Хазред: два сильных колющих удара палкой в спины, и двое нежитей рухнули за землю. Крылан верещал не переставая, пока Гирсу - невозмутимый ко всякого рода страданиям, своим или чужим, - продолжал отбивать атаки второго.
Внезапно в темных зарослях поблизости зашумело, как будто там сердито ворочалось какое-то огромное существо. Нежити замерли на миг, прижимая к голове острые косматые уши.
А затем с пронзительными криками бросились бежать. Они мчались очень быстро, высоко вскидывая длинные тонкие ноги и в отчаянии размахивая руками. Один из тех, что напоминал кучу веток, рухнул, напоровшись на пень, и рассыпался; его плоть мгновенно растеклась вонючей лужей. Второй вскочил на спину рослому бегуну и приник к его спине гигантским горбом.
Огромная серая тень скользнула по небу, на краткий миг затмив луну и тотчас канув во мраке. Ведьмина сова! Эта колдовская птица действительно была огромной - размерами она могла потягаться с крыланом.
Оставшийся невредимым крылан панически закружил в небе, затем поджал колени к животу и устремился прочь. Размеренно взмахивая крыльями, сова погналась за ним.
Хазред не мог оторвать от нее глаз. Он даже не замечал, как протухшая кровь уничтоженного умертвия стекает с его локтя на землю. Зеленая кожа троллока потемнела от ожога, но даже это сейчас не беспокоило Хазреда. Он страшился того, что, как он видел, вот-вот должно было показаться из зарослей.
Гирсу шумно выдохнул. Его грудь ходила ходуном, как кузнечный мех. Хазред подошел к приятелю и встал рядом, судорожно сжимая кол.
– Брось, - мельком глянув на оружие друга, посоветовал Гирсу. - Против той штуки, что сейчас выползет прямо на нас, наши дубинки - пустяк. А вот злить то существо не советую.
– Ну так и ты опусти свою дубину, - огрызнулся Хазред. Его выводило из себя то обстоятельство, что Гирсу, похоже, в курсе событий, а вот он, Хазред, блуждает в потемках. Обычно все происходит ровно наоборот.
Гирсу оперся на дубину, как на костыль, и уставился в одну точку.
Его ожидания были вознаграждены: кусты наконец расступились, и перед друзьями предстал огромный ящер. Перепончатые лапы рептилии уверенно шлепали по земле, хвост с острыми роговыми пластинами извивался, как будто заметал следы. На плоской голове монстра, между двумя выпученными глазами, похожими на шарики, стояла обнаженная женщина. В первый миг друзьям показалось, что эта странная фигурка - не более чем нарост на морде зверя, что-то вроде рога; однако наездница переступила ногами и тряхнула волосами, и наваждение рассеялось. Теперь, при свете луны, оба троллока отчетливо видели ее.
Она была не так уж мала - ростом, наверное, с троллока-подростка. Янтарная кожа женщины сияла, копна белых волос ниспадала до пят. Одна прядка щекотала глаз рептилии, и ящер то и дело подергивал веком, однако возмущаться и трясти головой не решался - очевидно, женщина держала свою «зверюшку» в полном повиновении.
Хазред хотел бы бежать, как только что поступили порождения тумана, но осознал, что не в силах двинуться с места. Очевидно, с Гирсу происходило то же самое.
Женщина остановила ящера и спрыгнула на землю. Медленно ступая босыми ногами по сырой траве, она обошла кочку, на которой застыли троллоки. Закончив осмотр, она откинула голову назад и засмеялась. Голос у нее был низкий, хрипловатый, способный проникать в самое сердце мужчины.
Она подошла к лежащему на земле крылану, оттолкнув по пути отрубленное крыло. Крылан забился, всеми силами стараясь избежать встречи. Упираясь в землю руками и ногами, раненое существо попробовало отползти как можно дальше, но беловолосая женщина решительно пресекла всякие попытки к бегству.
Она поставила ногу на шею крылана, заставив того прижаться щекой к траве. Затем, наклонившись, она на миг подняла голову и весело улыбнулась оцепеневшим троллокам. Крылан испустил сдавленный крик, дернулся в последний раз… и тут женщина преспокойно перекусила ему шею.
Слышно было, как хрустнула кость. Тело крылана обмякло. С прежней беспечной и приветливой улыбкой женщина выпрямилась, держа голову убитого в руках. Ее рот был вымазан кровью и оттого казался гораздо больше, чем был на самом деле. Он зиял на маленьком бледном скуластом лице, как открытая рана.
Отбросив голову мертвого монстра, женщина произнесла:
– Я - Нухар. Узнаете вы меня?
Оба троллока ошеломленно молчали, даже и не пытаясь сдвинуться с места.
Загадочную женщину это нисколько не смутило. Она показала пальцем на Гирсу и приказала: